Свой командный пункт Николай Николаевич оборудовал на 16-м этаже здания «Телефоника централь». Вскоре там был размещен и центр управления противовоздушной обороны. Пусть рядом с башней со свистом проносятся снаряды, зато с нее хорошо просматриваются и подступы к Мадриду, и воздушное пространство над ними!
Управление огнем осуществлялось по обычному телефону — каждая батарея имела свой номер, словно городская квартира. Ежедневно с 14.00 до 16.00 в боевых действиях наступал перерыв, связанный с неизменным для испанцев послеобеденным отдыхом — сиестой.
Приложил «полковник Вольтер» усилия и к решению кадровой проблемы — в Лорке была создана артиллерийская школа, куда он старался направлять молодых преподавателей физики и математики. Появились советские зенитные и противотанковые пушки. Огонь республиканской артиллерии становился все более эффективным, и потери противника возрастали. Вместе с этим среди защитников республики рос и авторитет «полковника Вольтера». В Испании Николай Николаевич познакомился с венгерским писателем Мате Залкой, воевавшим под псевдонимом «генерал Лукач», с лидерами испанских коммунистов Хосе Диасом и легендарной Долорес Ибаррури. На память от встречи с ней остался подарок — многоцветная авторучка в металлическом корпусе, вещь по тем временам довольно редкая.
Новый, 1937 год полковник Воронов встретил в Седрильясе, за ужином вместе с другим военным советником, В. Я. Колпакчи. Вскоре прилетела по телефонным проводам радостная весь о награждении обоих орденами Ленина.
К исходу февраля после боев на реке Харраме линия фронта стабилизировалась. В это время Италия и Германия уже перешли к открытой помощи мятежникам. В районе Гвадалахары, северо-западнее Мадрида, развернулся итальянский армейский корпус. 60 тысяч солдат и офицеров, две с половиной сотни орудий, полторы сотни танков и бронеавтомобилей, свыше 100 боевых самолетов...
Вовремя подошедшие дивизии Листера, Модесто и Нанетти встретили удар противника жесткой обороной. Получив достойный отпор, командир корпуса генерал Манчини 12 марта отдал приказ прекратить наступление, а неделю спустя контрудар нанесла уже республиканская армия. Противник бежал. С ходу удалось взять Бриуэгу, захватить много трофеев.
Но интенсивная помощь фашистских государств позволила противнику преодолеть последствия поражения и в конце апреля перейти в наступление. Почти тут же последовали мятеж в Барселоне и отставка главы правительства Ларго Кабальеро, которого сменил Хуан Негрин.
«Полковник Вольтер» готовил республиканскую артиллерию к новым боям, но в июне получил указание вернуться в Москву. Прощаясь, он объехал огневые позиции и учебные заведения, посетил башню «Телефоника», услышал неожиданное признание Фуэнтоса. Тот сказал, что не представляет, как теперь будет работать.
В Москве полковник Воронов сразу получил от К. Е. Ворошилова задание подготовить выводы по боевым действиям в Испании. Вечером того же дня, захватив исписанный блокнот, он вместе с одетыми в гражданские костюмы Я. В. Смушкевичем, И. И. Копцом и Д. Г. Павловым был на приеме в Кремле.
После доклада последовали многочисленные вопросы. Наконец Ворошилов предложил поблагодарить вернувшихся интернационалистов, а остальное перенести «на завтра».
— Зачем же откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? — возразил Сталин. — У нас ведь все уже решено. Нужно сейчас и объявить.
Так Николай Николаевич узнал, что вместе с другими получил очередное воинское звание «через ступень», стал комкором и назначен на должность заместителя начальника артиллерии РККА.
— А теперь в отпуск, — сказал Сталин после того, как растерянные герои боев в Испании приняли поздравления членов политбюро. — Отправляйтесь на юг. Потом с новыми силами приступите к работе.
Силы действительно требовались, ибо работы было много. Вооружение советской артиллерии большей частью с трудом могло соответствовать современным требованиям. М. Н. Тухачевский, горячий сторонник теории «классовой войны», полагал, что классические гаубицы и пушки отжили свой век. А поскольку он в качестве заместителя наркома обороны ведал вооружением Красной армии, то разработка новых артсистем с 1932-го по 1936 год практически не финансировалась. Почти все средства шли на создание динамо-реактивных, или безоткатных орудий[6], которые, впрочем, были весьма далеки от конструктивного совершенства.
Не жаловал Николай Николаевич также и минометы, считая их неким артиллерийским суррогатом. Разработка этого нового вида оружия велась практически в инициативном порядке.
Не было новых орудий, не было и механической тяги — старые обходились конной. Для того чтобы соответствовать требованиям времени, артиллерии были как воздух нужны тягачи.
Не теряя времени, комкор Воронов приступил к составлению комплексного плана широкого развития артиллерии всех систем и калибров. Особое внимание он обратил на противотанковые орудия. Необходимо было поднять на новую ступень и подготовку кадров, для чего следовало организовать проведение специальных сборов командного состава с целью изучения новой техники и выработки единых взглядов на способы ее применения.
Вскоре развернулась интенсивная работа по созданию новых образцов вооружения. Требования к ним и теоретические вопросы рассматривались на пленумах артиллерийского комитета ГАУ (Главного артиллерийского управления) с участием конструкторов, ученых, представителей наркоматов.
Результатом напряженной деятельности стала стройная, научно обоснованная план-схема вооружения пехоты, бронетанковых войск, ПВО, начиная от пистолета и кончая орудиями особой мощности. Теперь ее следовало неуклонно претворять в жизнь, а для этого одной лишь готовности проводить дни и ночи на опытных стрельбах было мало. У промышленности свои, не всегда совпадающие с требованиями армии интересы, и отстаивать их она умеет.
Комиссия под председательством комкора Воронова провела испытания 76,2-мм пушки Ф-22 и пришла к выводу, что без усовершенствования на вооружение она принята быть не может. На совещании в Кремле нарком оборонной промышленности принялся защищать свое детище. Представители производства его поддержали, в то время как военные молчали. Николай Николаевич понял, что остался в одиночестве. Дело принимало крутой оборот.
— Производство пушек — не производство мыла, — вдруг раздался голос Сталина. — Нужно прислушаться к критике и устранить у пушки все обнаруженные недостатки, чтобы она стала боеспособной.
Комкор Воронов облегченно вздохнул...
Застой в развитии артиллерии преодолевался. Как правило, одновременно испытывались несколько систем, и работа комиссии шла непрерывно. Пробеги, стрельбы на кучность боя, по подвижным целям, проверка скорострельности... Тактико-технические данные орудий росли на глазах, хуже было с повышением подвижности артиллерии в целом. Нужно было огромное количество тягачей.
Николай Николаевич предложил построить два завода на Урале — они вполне могли быть готовы уже к исходу 1939 года. Но Г. И. Кулик и Д. Г. Павлов, возглавлявшие соответственно Главные артиллерийское и автобронетанковое управления, выступили «единым фронтом», заверяя, что смогут удовлетворить стремительно возраставшие потребности армии; увы, обещания остались пустым звуком, ибо танковые заводы были перегружены плановыми заданиями. Воронов впоследствии очень сожалел, что не смог отстоять тогда свою идею.
Не удалось также оснастить ПВО мощной 100-мм зенитной пушкой. Она получилась на 500 кг тяжелее утвержденного правительством проекта — нужно было срочно искать выход из ситуации. Николай Николаевич обратил внимание на мощный лафет 76-мм зенитного орудия. Возникла мысль, нельзя ли увеличить калибр. Посоветовался со специалистами — оказалось, можно! Так появилась 85-мм зенитная пушка, ставшая почти на 10 лет наиболее могущественным огневым средством советской ПВО.
Повышению эффективности работы в немалой степени способствовал перевод Артиллерийской академии имени Дзержинского из Ленинграда в Москву, ближе к центрам военного управления, которые получили возможность опираться на ее мощный интеллектуальный потенциал.
Масштабная работа велась в строгом секрете. Под покровом тайны создавались принципиально новые образцы боевой техники, такие, как реактивные системы залпового огня. Но самая совершенная техника — всего лишь груда металла, если нет хорошо подготовленных специалистов.
Комкор Воронов добился переаттестации десятков тысяч офицеров-артиллеристов запаса, а в разгар
