– Ну… Не так уж много мы и воруем, – Константин пожевал губами. – А в общем ты, конечно, прав. Не мешало бы заняться делом. И за патрулирование я проголосовал бы двумя руками. Проголосовал бы, если бы не одно «но».
– Что еще за «но»? – Чибрин нахмурился, готовясь возражать и отбиваться.
– Видишь ли, капитан, не долго мы таким образом пролетаем.
– Ты говоришь о горючке? А что нам мешает время от времени наведываться на базу?
– Да нет, я о другом. Горючка – ладно, не такая уж и проблема… Люди нам не дадут патрулировать. Люди, понимаешь?
– Что-то не очень, откровенно говоря, – Чибрин продолжал хмуриться.
– Что ж тут не понять? Люди, чай, не слепые. Даже если по ночам будем летать, все равно кто-нибудь да заметит. Поползут слухи, заинтересуется начальство, а потом и на крыши полезут с сачками. Организуют какие-нибудь рейды любителей ДОСААФ, и прикроется наше гнездышко.
– Да ну, глупости какие! Кто у нас чем когда интересовался? Снежные человеки вон бегают в лесопарках, и что? – много их ищут? А с нами, думаю, посложнее будет. Попробуй, приметь-ка!
– Верно. Но ты же собрался не вхолостую летать. Ты хочешь за порядком на улицах следить. Значит, придется вмешиваться в жизнь людей. Так сказать – самым активным образом. Вот это вмешательство они рано или поздно заметят.
Чибрин принялся удрученно грызть ноготь большого пальца, а Константин тем временем продолжал:
– К примеру, наблюдаем мы пацанву, громящую какой-нибудь киоск. Или, скажем, трое раздевают одного. Наши действия? Снимаемся с якоря, экстренно снижаемся, так?
– Ну…
– А дальше берем правонарушителей на прицел и выдаем по двадцатимиллиметровому гостинцу. Для них это вроде осиного укуса – больно, но не смертельно. Предположим даже, что шпана разбегается, но!.. Без последствий уже не обойдется.
– Это еще почему?
– Потому что скажут свое слово свидетели. Потому что обнаружатся и улики в виде тех же двадцатимиллиметровых гостинцев. Стоит кому-нибудь копнуть чуть глубже, и в момент вычислят.
– Ну?
– Вот тебе и ну!
Чибрин поскреб затылок.
– А может, черт с ними – с последствиями? И пусть знают, с кем связываются. Что нам тут – всю жизнь отсиживаться?
– Тоже верно, хотя это уже другой разговор. Ты пойми, я ведь не возражать тороплюсь, я анализировать стараюсь. Мы же до сих пор так ничего и не решили. Может, действительно стоит возобновить переговоры – скажем, в виде переписки с командованием? А условия сами будем диктовать, назначать встречи с разными спецами и так далее. То есть меня-то как раз этот аспект интересует даже больше. Вдруг да поможет все-таки наука. Или ты настроился всю жизнь прожить в лилипутском обличье?
– Ничего я не настроился!
– Да ты не серчай. Просто надо обмозговать все как следует. Не выдумаем ничего, займемся патрулированием.
– Ладно, буду думать… – Чибрин раздраженно поднялся. – только я ведь припас еще сюрпризец. Не знаю, заслуживает ли внимания, но… Словом, сам увидишь.
Капитан неспешно приблизился к вертолету, заглянул в грузовое отделение.
– Вот они, субчики! Специально в сторонку отложил… – он вытянул на свет автомат, за ним еще один. – Полюбуйся на этих красавцев.
Константин принял у Чибрина оружие, недоумевая, повертел перед глазами.
– Кажется, все в порядке. Да вы же сами вчера все вычистили и смазали.
– Все, да не все. Переставь-ка магазин с одного автомата на другой.
Константин послушался. С щелчком вынул рожки, попытался поменять местами.
– Не понял… – искомого результата он не добился. Пальцы совершали привычные манипуляции, но что- то стопорилось, магазин не желал вставать в чужеродную позицию. У майора возникло ощущение, что гнездо значительно меньше сечения рожка.
– Деформация, так, что ли?
– Нет, не так, – капитан забрал у него автомат, аккуратно приставил к собрату – ствол к стволу, приклад к прикладу. Майор присвистнул. Один из автоматов оказался чуть длиннее. То есть, даже не просто длиннее, – были изменены все пропорции. С таким же успехом можно было бы поставить рядом первоклассника и второклассника. Капитан тут же подтвердил его мысль.
– Правый красавец крупнее. Причем это касается абсолютно всех деталей: пенала, затвора, шомпола.
– Погоди, погоди! А калибр у них…
– Калибр обычный, под основной патрон АКМ.
– Значит… – майор положил руки на автоматы. – Черт подери! Что же ты раньше помалкивал, ядрена- матрена!
– Раньше я и сам не знал. Только вчера и приметил, когда оружие чистить начали.
– Но это же важно! Очень важно!.. – Константин зачарованно смотрел на автоматы. – А что с другим оружием?
– То же самое. Правда, расхождения поменьше. Вот Ванек с Матвеем вернутся, сам посмотришь…
– Стоп! – майор решительно направился к вертолету. – Это дело надо срочненько зафиксировать. Где- то тут у нас метр складной валялся…
Константина даже залихорадило от волнения. Капитан следил за ним с удивлением. Он-то несуразице с размерами подивился, но значения особого не придал. А выходит, крылось тут что-то и иное!..
Поневоле заражаясь настроением майора, капитан последовал за пилотом.
– И все-таки есть плюсы в лилипутской жизни! – разглагольствовал Матвей. Катушка с нитками на загорбке ничуть его не смущала. – Жаль, нет фотоаппарата. Обязательно бы снялся.
– На фоне консервной банки?
– А хоть бы и так. Никто ж потом не поверит!
– Я бы и с фотографией не поверил. На нынешних компьютерах подобные штучки выпекаются проще простого.
– Ладно вам, господа фотографы! Лучше скажите, кого сегодня будем грабить?
– Да тех же самых, чего мудрить! Маршрут разведан, а кухня у них богатая. Думаю, не обеднеют.
– А ну-ка, постойте! – Матвей поставил на крышу катушку. – Готов спорить, что запрыгну на эту фиговину.
– Чердачное окно? – оператор в сомнении прикинул высоту. – Навряд ли… Тут метров шесть. То есть – по нашим старым меркам.
– По нашим новым меркам, – поправил его Южин.
– Но сам-то по себе метр – величина старая.
– Метр – величина абсолютная. Даже эталоны имеются…
– Старая, новая… – какая разница? Лучше глядите и запоминайте. Потом в случае чего подтвердите.
– Ну, смотри, оглоед! Поломаешь ноги, я за тебя отвечать не буду!
– Не дрейфь, лейтенант. Какая ответственность, если войска разные? Чибрин далеко, а майор твой мне тоже не указ.
– Не допрыгнешь, Матвей, – тихо предупредил Южин.
– Это я-то? На эту ерундовину?… – Матвей уже пружинисто раскачивался на крепких ногах, готовясь к разбегу.
– Разогрелся бы сначала.
