Покусывая время от времени грязноватую грудку, он с удивлением разглядывал собственное отражение в луже. Прищемив зубами очередное насекомое, с осторожностью трогал водный глянец неуверенной лапой. Мир приасфальтового зазеркалья его не пугал, но из состояния всеобщей ясности и объяснимости, вероятно, выводил. Так обезьяна, глазея в зеркало, тщетно пытается ущипнуть скрюченными пальцами своего двойника. Злясь и нервничая, колотит зеркалом по мохнатому колену и возобновляет попытки. Кот взирал на лужу с большей выдержкой. Разумеется, загадка требовала разъяснения, но придумывать что- либо эффектное, по-эйнштейновски акробатическое, коту было лень. Жужжание мух отвлекало, кроме того не следовало забывать о песике, обнюхивающем столб за столбом и дерево за деревом. Кот крутил ушастой головой, косясь на старика. Тот сидел абсолютно неподвижно. Слово «суета» для него умерло, взор ветерана лазерным прицелом бил в одну и ту же точку. Кот пробовал было проследить за взглядом человека, но, видимо, потерпел неудачу. Старик рассматривал недоступное постороннему глазу. Возможно, это недоступное принадлежало к той же мистической категории, что и зазеркалье луж.
Скучая, Матвей подхватил ползущего по шиферу жучка, с любопытством приблизил к лицу. Жук напоминал крупную черепаху, многочисленные шипастые лапки его возбужденно шевелились.
– Ох, и пахнет же от тебя, – Матвей брезгливо швырнул жучка с крыши. – Полетай покуда…
Коснувшись пальцами натянутой нити, ощутил ритмичную дрожь.
– Быстро однако управились!.. – порывисто наклонившись, он энергично стал вытягивать нитку. – Кажется, и набрали прилично. Надо будет лейтехе выписать благодарность…
Опасность десантник почувствовал спиной. Может быть, просигнализировало обоняние. Чужой запах щекотнул ноздри, и почти точас он расслышал вкрадчивые шажки… Матвей обернулся, не выпуская из рук петель. И тут же позабыл о грузе, об оставшихся внизу товарищах. Два огромных желтоватых глаза следили за ним с дистанции не более двадцати шагов. Двадцати шагов – для него, для хозяина жутковатых глаз хватило бы одного легкого прыжка.
– Черт! Сколько же вас кругом!.. – Матвей еще пытался шутить. Но в следующую секунду уже ринулся за автоматом. Изготовившийся к атаке кот опередил человека. Когти его скребнули по шероховатому рельефу шифера, гибкое тело взвилось вверх. Матвей закричал что было силы.
Тюк со снедью, утянутый к небу, неожиданно пролетел мимо изумленного Вани Южина, вытравив всю нить до конца, вздрогнул и неспокойно закачался.
– Что еще там стряслось? – Сергей встревожено взглянул на Южина. Солдат пожал плечами. И только тут до них долетел далекий вопль.
– Так… – оператор взволнованно огляделся, в сомнении прикинул метраж, отделяющий их от раскачивающейся нити. – Значит, так… Оставайся, Ваня, тут, а я разузнаю, что и как.
Прижав одной рукой автомат к груди, он толкнулся ногами. У Вани Южина захолонуло дух. Не имея такой практики в прыжках, как Матвей, оператор чуточку перестарался. Правая кисть успела вцепиться в нить, но тело пронесло по инерции вперед. Описав двойную дугу, новоявленным маятником он ударился спиной о кирпичную кладку. Впрочем, на подобные мелочи не стоило обращать внимание. Мышцы стремительно заработали, вытягивая тело наверх. Узлы и петли, попадающиеся на пути, он сейчас не разбирал. Более того – они мешали ему. Тревога удесятерила силы, лейтенант поднимался с головокружительной скоростью. Еще немного, и Сергей уже выглядывал из-за краешка крыши. «Если это только шутка!..» Он заранее скрежетнул зубами. Но это не было шуткой. Открывшаяся взору картина заставила его похолодеть.
Продолжая кричать, Матвей трепыхался в пасти семенящего в направлении чердачного окна кота. Животное не спешило. Слуха оператора коснулось довольное урчание.
– Стой, подлец! Стой, я тебе сказал! – передернув затвор, оператор бросился следом. И вовремя мелькнула мысль: если кот ускользнет на чердак, то там люди будут бессильны. Под открытым небом они владели своим главным оружием – вертолетом. Это значило пулеметы, сдвоенную пушку и ракеты. На чердаке, среди балок и множественной рухляди, они рисковали разбить машину в первые же секунды.
– Ну, тварь! – Сергей на бегу вскинул автомат, ударил пулями по удирающему животному. Парочка светляков полоснула по брюху беглеца. Кот взвизгнул, но не остановился.
– Ладно! Ты сам напросился. Сам… – оператор, шумно дыша, упал на одно колено. Палец прирос к спуску, дрогнув, дал команду грохочущей очереди. Сергей выпустил весь рожок. Часть пуль пришлась по ногам кота, часть угодила в вертлявый зад. Выронив Матвея, кот заходил вьюном, пытаясь узреть столь больно ужалившего недруга.
– Матвей! – оператор в нерешительности стоял на месте. Теперь он и сам был совершенно беззащитен. – Матвей! Постарайся отползти от него подальше! А я сейчас… Позову мужиков и вернусь.
Он видел, что сержант чуть пошевелился. Коту же было пока не до него. Зализывая лапы, он нервно встряхивал головой и снова принимался работать языком. Боль на какое-то время отбила аппетит. Спотыкаясь, Сергей бросился к вертолету. На полпути растянулся, споткнувшись о какую-то заусеницу.
По счастью, его разглядели издалека. Когда было нужно, полноватый Константин умел торопиться. Оператор еще забирался в кабину, а над головой уже шумели набирающие скорость лопасти.
– Кот!.. – Сергей хватал распахнутым ртом воздух. – Здоровенный такой котяра! Сграбастал, скотина, Матвея. Я стрелял в него, попал… Должно быть, они еще на крыше…
На каждую его несвязную фразу Константин сосредоточенно кивал. Чибрин дышал в затылок и что-то стонуще себе выговаривал.
– Не скули, капитан! – Константин кричал, стараясь перекрыть рев двигателя. – Бегом к люку и будь на стреме!
Чибрин подчинился без звука. Оператор тем временем, спешно натянув на голову наушники, запускал бортовой компьютер. Оторвавшись от крыши, вертолет плавно взлетел.
– Где? – Константин не тратил времени на длинные фразы.
– Правый склон крыши. Почти на самом конце… Там чердачное окно, понимаешь?
И снова майор лаконично кивнул. Набрав высоту, машина тут же спикировала к антеннам, перелетев конек крыши, чуть сбавила ход, приближаясь к указанному месту. Увидев кота, оба с облегчением вздохнули. Застыв над распластанным человеком, полосатый хищник озабоченно глядел на металлическую стрекозу. Габариты летающего противника не внушали особого опасения, и все же кот проявлял очевидное беспокойство.
– Черт! Он сейчас схватит Матвея и смоется. Стреляй же!
Пальцы Сергея нервно подрагивали. Важнее, чем когда-либо, было не промазать. Отказавшись от мысли о ракете, он задействовал пушку. Визор светящейся окружностью замер на теле кота. Лазерный дальномер уже выдавал искомые данные о дистанции, о кривизне траектории. Мультиплексная компьютерная система была готова к бою. Затаив дыхание, Сергей нажал клавишу пуска. Дробная очередь сотрясла вертолет. С яростным мявом кот отпрыгнул в сторону.
– Не уйдешь!.. – Сергей вновь поймал его в роковую окружность. Система управления огнем вновь заморгала светодиодом, оповещая, что цель взята на автоматическое слежение. Палец Сергея повторно утопил клавишу. На этот раз коту пришлось совсем худо. Спотыкаясь и подволакивая раненую лапу, он ринулся к чердачному окну. На лежащего в стороне Матвея полосатый хищник даже не оглянулся. Секунда, и кот растворился во мгле. Чердак проглотил его, и уже из-под шифера до них донеслись негодующие взрыкивающие вопли. Вертолет заходил на посадку.
Южин отнюдь не был трусом. Как только оператор, перебирая нить руками, скрылся из виду, Иван решил сосчитать про себя до десяти и последовать примеру Сергея. Все было бы хорошо, но он допустил оплошность. Словно разбегаясь перед прыжком, шагнул назад, совершенно забыв о том, что стоит на деревянной крестовине окна. Нога Южина тотчас провалилась в пустоту, и, хрипло вскрикнув, он полетел в межоконный проем.
Южин не разбился, хотя падение оказалось чертовски болезненным. Гулом наполнился череп, в сотрясенном организме ныло все до последней косточки. Прислушиваясь к колокольному перезвону, гуляющему от виска к виску, он лежал, боясь пошевелиться. Заставить себя двинуться – значило обнаружить возможные переломы. Так контуженный боец на поле боя некоторое время понятия не имеет, все ли у него на месте.
– Прелестно! Очень даже прелестно…
Звук собственного голоса несколько успокоил Южина. Выждав еще немного, он решился на то, чтобы медленно поднять руку. Бледная растопыренная пятерня зависла над лицом. Чуть погодя к ней
