Когда будете на месте, обрати внимание на ближайшие возвышенности. Там объявимся мы. Держаться будем на расстоянии прямой видимости. К строениям двинемся по моему сигналу.
— Может, нам вообще не разделяться? Все-таки три группы на таком пространстве — дело сомни- тельное. — Пол поскреб в затылке. — И по времени разбежимся, и выйдем куда-нибудь не туда.
— Надо постараться. — Пилберг кивнул на карту. — С холма мы будем видеть то, чего не увидите вы. А когда вы подойдете к строениям, мы спустимся.
Надо постоянно наблюдать за ними.
— Резонно. — Монти кивнул.
— Значит, вы собираетесь идти с русскими? — ехидно осведомился Фергюсон. — Не слишком ли много геройства, проф? Если бы мы знали их поближе…
— Вот и узнаем. В деле.
— Проф, это безрассудство. Давайте хотя бы разделим их!
— Брось, Ферги! Они нормальные ребята. — Пол Монти виновато скосил глаза на Гуля, поднял руку. — Маленькое добавление, проф. Я предлагаю обзавестись знаками отличия. Неизвестно, что эти Мудрецы выкинут. Неплохо быть уверенными что рядом свой. Скажем, обвязать платком левую кисть…
— Принимается, — Пилберг энергично кивнул. — Пожалуй, с этого и начнем.
Пусть каждый повяжет левую руку тряпкой.
Тряпицу… На левую кисть. Совсем как в рыцарские времена.
Гуль зашарил по карманам. Ага, носовой платок. Тем более что здесь он совершенно не нужен. Насморк пропал вместе с обонянием…
Зубами Гуль располосовал платок надвое, связал узлами, получилась нарукавная повязка. Вот так, просто и славно!
А ведь, похоже, Пилберг с самого начала был заинтересован в этом вторжении.
Чем-то Мудрецы ему насолили. Может, и сюда он вел с одной-единственной целью, потому что знал: за первой операцией последует вторая. На почве горячего энтузиазма и эйфории. От легкой крови и легкой победы.
Гуль приподнял обмотанную платком руку и улыбнулся. Овцы… Жалкие, покорные овцы. Они всегда были такими.
Он с охотой уцепился за эту мысль. Конечно, всегда! Только идиот может болтать о свободе как о чем-то совершенно определенном и конкретном.
Человек рожден быть овцой. Его рождения дожидаются пастухи: учителя, родители, милиция, армия, уголовники и руководство всех родов войск; незримо, но явственно сливаются все они в неуничтожимое государство — систему, подчиняющую себе табуны, отары и стаи.
Гулю показалось, что упрятанный в голове экран эамерцал недобрыми бликами.
Он взволнованно осмотрелся. Кругом расстилалось знакомое туманно-розовое однообразие. Скалы, скалы и еще раз скалы. Обтянутые жабьей пупырчатой кожей, они походили на сонных, выползших на сушу головастиков. И каждый, если приглядеться, был пучеглаз, толст и абсолютно равнодушен к ним, людям.
Внимание Гуля привлек камень, расположенный позади сидящего Трапа. Гулю неожиданно подумалось, что он видит свернувшегося калачиком человека. Шел себе усталый путник, прилег да уснул. И не приди они сюда со своими вздорными мыслями и громкими голосами, так бы и проспал он тут сотни лет.
Но когда спорят и кричат над самым ухом, трудно не проснуться…
«Камень» энергично развернулся и приподнял голову. Заметив ошарашенные глаза Гуля, приложил палец к губам. Окинув людей шкодливым взором, ящерицей пополз по скалам.
Неужели опять чертов экран?..
Гуль сморгнул, ладонью потер лоб. Каменный человек не пропал. С ехидцей на худосочном лице подкрался со спины к Трапу. Мгновение, и он вошел в тело колониста, как входят в комнату или в лифт, поерзав и в точности повторив позу. Никто ничего не заметил. Люди продолжали обсуждать подробности предстоящей баталии, не подозревая, что баталия уже началась. Гуль хотел было крикнуть, но тут же запутался в готовых посыпаться с языка фразах.
Что, собственно, собирался он объявить? О превращении камня в человека? Или о том, что каменное создание находится сейчас в Трапе? Он без труда представил себе тот восторг, с которым накинется на него Фергюсон. Еще и Сван что-нибуль прибавит…
— Всем все ясно? — Пилберг сложил карту и спрятал в карман. — Операция должна пройти стремительно. Даже если придется отступать, будем отходить быстро. Еще раз повторяю: над ранеными не задерживаться, трофейное оружие не брать.
Ригти осторожно переступил с ноги на ногу, словно проверяя на прочность простреленную ногу. Мысль о раненых ему навряд ли понравилась.
— Босс, — хрипло спросил он. — Вы считаете, пули их возьмут?
Пилберг резко обернулся к нему.
— А вот это нам и предстоит проверить!
— Стоит ли, Пилберг? Ты же умный человек… — вдруг произнес Трап.
Все, как по команде, повернули головы. Голос исходил от Трапа, хотя звучал несколько приглушенно, словно Трап говорил прикрыв рот рукой.
— Я?.. Нет! Это кто-то другой. — Трап растерянно завертел головой, словно отыскивая этого другого.
— Смотрите на него! — взвизгнул Фергюсон. Кто-то вскрикнул, все замерли.
Лицо у перепуганного колониста странно менялось. Там и тут вздувались и опадали безобразные шишки, на лбу на одну секунду вынырнул третий глаз и снова потонул в коже. Гуль сразу сообразил, в чем дело. Черты прячущегося существа эпизодически проступали сквозь живую Трапову плоть. Каменный человек выдавал себя несогласованностью движений.
— Что с тобой. Трап? — Монти вскочил на ноги. Руки у него тряслись.
Трап попятился. Он видел, что все на него смотрят, но понятия не имел, чем сумел привлечь столь всеобщее внимание.
— Стой, где стоишь. Трап! — Рука профессора вскинулась, и Гуль увидел в ней пистолет.
Трап не выдержал. Подобно кенгуру, он метнулся в сторону, и Пилберг выстрелил. А мгновением позже посыпались удивленные возгласы. Лишившись прикрытия, каменное существо оказалось у всех на виду. Хихикнув, оно присело на корточки и стало похоже на изготовившуюся к прыжку лягушку.
Знакомый голос вновь нарушил напряженную тишину:
— В самом деле, Пилберг, что вам такого сделали Мудрецы?
— Ты… Ты… — Профессор шевелил ртом, словно выброшенная на берег рыба.
Лицо его отражало недоумение, страх и ненависть. Пистолет дернулся, слух резануло выстрелами. Раз за разом стреляющий выпустил в существо всю обойму. Человек мячиком прыгал по камням, прихлопывая в такт грохоту.
Дождавшись конца канонады, выпрямился и шутливо погрозил профессору пальцем.
— Стреляйте же, олухи! — Пилберг вырвал из рук Гуля автомат, в бешенстве задергал пальцем. — Черт!.. Где этот предохранитель?..
Голос его потонул в клекоте заработавших автоматов. Били очередями, судорожно передергивая затворы. Побелевшие лица, яростные оскалы… Гуль смотрел на существо, приплясывающее на камнях. Казалось, разыгравшаяся пальба его только веселит. Огонь не причинял ему ни малейшего вреда. Это видели все, но овладевший людьми ужас заставлял давить и давить на спуск.
Нечто дикое и буйное витало в воздухе мириадами отравленных спор, и он вдыхал эту смесь вместе со всеми, не стреляя только потому, что его оружием завладел Пилберг. Внезапно, прекратив танец, странное существо улеглось на землю и преспокойно свернулось калачиком. Стрельба стихла, а Гуль нервно потер шею. Вот и все. НЕКТО пришел, пошутил, довел до нервного срыва и удалился.
— Камень… — пролепетал Пол Монти. — Обыкновенный камень!
Рыхлое лицо Пилберга болезненно перекосилось.
— Они уже здесь, — сипло пробормотал он. И тут же рявкнул: — Осмотреть местность! Быстро!
