углу комнаты.
Родда одобрительно кивнула:
– То, что надо. Давай сделаем тебе макияж, а потом ты оденешься.
Меган села перед зеркалом, и Родда начала работать с тенями для век, карандашом для подводки глаз и краской для бровей и ресниц. Работая, она продолжала инструктаж:
– Думаю, светлые тона – особенно при такой стройной фигуре, как твоя, – лучше смотрятся перед камерой. Мягкие вырезы – тоже. Слишком крупные рисунки на набивной ткани и полосы – нет. Слишком сверкающие драгоценности выглядят резко – чересчур много бликов.
Наконец она отступила на шаг.
– Честно говоря, Меган, в жизни не видела таких глаз. И где это слыхано, чтобы глаза были золотыми? – Родда говорила почти негодующе. – Это несправедливо, что таких почти ни у кого нет! И мало этого – еще и черные ресницы такой длины, что их можно заплетать!
– У моей мамы глаза такого же цвета, – ответила Меган, делая глубокий вдох и заставляя себя расслабиться. Затем она встала и надела узкую кремовую шелковую юбку, застегнула короткий жакет в тон, с закрытым вырезом. – О'кей? – Она протянула на ладони тусклые сережки из золота и топазов.
– Очень хорошо, – сказала Родда, наблюдая, как Меган надевает кремовые туфли-лодочки на шпильках. – Хочешь, я не буду смотреть из кабины? – поинтересовалась она.
Меган покачала головой.
– Ты не заставила бы меня нервничать, Родда, – возразила она и добавила, насмешливо улыбаясь: – Если я сделаю из себя идиотку, ты сможешь быстро примчаться на место краха.
– Ну вот еще! – уверенно перебила Родда. – Все пройдет прекрасно.
Так оно и было. После передачи Меган в восторге принимала поздравления. Мистер Делейн, стройный бородатый художник, казался очень довольным тем, как она провела интервью.
– Разрешите отметить, мисс Коллинз, если бы я не слышал, как вы сказали зрителям в начале, что в первый раз ведете такую передачу, подумал бы, что у вас большой опыт. Вы казались настолько непринужденной, что и я почувствовал себя точно так же. – Меган очень сомневалась, что уверенный в себе мистер Делейн хоть немного нервничал.
Фред Уилкокс, один из инженеров, ухмыльнулся и шепнул ей:
– У вас здорово получилось! И вы дали художнику возможность говорить, не прерывая его. – Комплимент прозвучал двусмысленно, но Меган была слишком взволнована, чтобы об этом думать. Родда, улыбаясь, спешила к ней из кабины просмотра.
– Меган, боже меня сохрани когда-нибудь увидеть, как ты заменяешь меня в моей передаче! Что за хитрость понравиться зрителям – сказать им, что ты новенькая и волнуешься и просишь их смириться с тем, что у тебя нет опыта. Когда ты придумала такое вступление, маленькая обманщица!
– Какое вступление? – застонала Меган. – Когда началась передача, я вообще забыла о сценарии!
Родда широко раскрыла светло-голубые глаза.
– Ты забыла? – недоверчиво начала она и звонко рассмеялась, увидев лицо Меган. – Это чудесно, просто чудесно! Ты всем сразу понравилась. Ведь ты обратилась к ним ко всем. А когда ты сказала мистеру Делейну, что мало разбираешься в искусстве и просишь его рассказать о нем не только зрителям, но и тебе, ты понравилась и ему. Дорогуша, у тебя получилось прекрасно – хотела ты того или нет!
Меган прижала обе ладони к пылающим щекам:
– У меня действительно получилось? Я не думала о сценарии, пока не настало время задать мистеру Делейну вопросы, которые придумал Роб.
Родда присвистнула.
– Начало передачи, когда ты говорила своими словами, было лучшей частью всей программы. Когда ты посмотрела в камеру и попросила у всех прощения за ошибки, которые можешь допустить, и за то, что очень неуверенна в себе, я чуть не зааплодировала. Так что побольше непринужденной беседы и поменьше следования сценарию и сверхточной временной привязки пошли бы на пользу многим передачам, – мрачно закончила она.
– Кстати, о временной привязке, – призналась Меган виновато, но ее глаза сияли, – я чуть не пропустила сигнал о конце передачи.
– И это было частью ее очарования. Ты показала, что огорчена, потом объяснила зрителям, что произошло. – Родда накрыла ладонью руку Меган. – Запомни одну вещь. Сегодня вечером ты была живой – настоящей. Ты проявила искреннее удовольствие при виде картин, которые показывал мистер Делейн; ты проявила огорчение тем, что передача заканчивается. Никогда не теряй эту подлинность. Тебя поразило бы, как она действует!
Меган вышла из студии. В дверях стоял Джефф Харрисон, протягивая ей руку и поздравляя ее. Меган одарила его сияющей улыбкой и пожала руку. Не успев поблагодарить его, она услышала, что объявляют ее имя и просят подойти к телефону. Почти уверенная, что это Роб, Меган быстро извинилась, свернула в первый попавшийся офис и взяла трубку.
Но это была взволнованная Конни.
– Милая, ты была замечательна! – воскликнула она. – Жаль, что ты не слышишь звонков. Я пытаюсь быть в курсе, чтобы дать боссу знать, какая ты молодец!
– О, Конни, спасибо! Но что ты так поздно делаешь на коммутаторе?
– У рыжеволосой важное свидание, и я ее подменяю. Теперь я этому рада. Ни за что бы такое не пропустила. Ой! – Она внезапно прервала разговор. – Еще звонят. Надо идти.
Меган вышла из офиса директора программы и поспешила в комнату отдыха, чтобы забрать вещи. Ей не встретились ни Джефф Харрисон, ни Родда. Выйдя в вестибюль, она снова услышала, как объявляют ее имя. На этот раз Меган побежала к себе в офис. Наверняка это Роб. У нее заколотилось сердце, когда она села и подняла трубку.
На другом конце линии был Картер Бойд.
– Моя дорогая, – сказал он, – ты сегодня отлично провела передачу. Я получил огромное удовольствие. Ты вела себя с такой теплотой и естественностью, как будто находилась не на экране, а прямо в комнате.
Меган поблагодарила его, но испытывала сомнение. Казалось, Картер Бойд искренне ее хвалил. Но настроение Меган портило его нежелание того, чтобы она получила шанс показать, на что способна. Она не могла забыть, с каким лицемерием он пытался убедить ее, что это его идея, когда на самом деле все было наоборот.
Меган еще немного поговорила с мистером Бойдом, повесила трубку и посмотрела на часы. Почему не звонил Роб? Конечно, сейчас были приемные часы и, может быть...
– Дай ему время, – сказал незнакомый голос. – Дай ему время привыкнуть к тому, что ты хорошо провела его передачу.
Меган стремительно обернулась. В дверях, облокотившись о стену, стояла стройная и смуглая Диана Лоулор. Пшеничного цвета волосы ниспадали мягкими волнами. У нее были широко расставленные светло- карие глаза и чудесная золотистая кожа, оттенок которой не передавала черно-белая фотография. Рот был широким, с довольно циничной линией губ. Из-под пышных складок норковой шубы виднелось прекрасно сшитое бежевое шерстяное платье. Даже в этот первый внезапный миг Меган заметила, что в поразительно красивом лице Дианы, с правильными чертами и гладкой кожей, чувствовалось мало теплоты. Глаза смотрели с прохладным выражением, таким же был и изгиб ярко накрашенных губ.
– Я... Вы Диана Лоулор, – выговорила Меган.
Поднялась одна коричневая бровь.
– Вы знаете, кто я?
Меган кивнула:
– Я... я видела вашу фотографию в библиотеке мистера Бойда.
– Ясно. – Диана Лоулор медленно открыла большую сумку из крокодиловой кожи, вытащила сигарету, зажгла ее, сделала несколько шагов и села. – Вы знаете мое имя. – Она пустила кольцо дыма, затем добавила: – Но это лишь очень малая доля того, что вам надо обо мне знать. – Светло-карие глаза в упор смотрели на Меган.
