замечания Кернса относительно избавления от социального вредителя. С одной стороны, Фил, грустно размышляющий о том, как его отец обращается с матерью, и с другой - мужчина, которым Фил восхищается от всего своего измученного сердца, открыто говорит, что человек имеет право убить другого, причиняющего горе остальным. Подумайте о безоговорочном доверии Фила к Кернсу, и вы поймете, что нет ничего такого, чего бы не сделал мальчик, если это одобряется тем, кого он так преданно обожает. И помните, он обратился к Кернсу с мольбой о помощи, но его просьба не имела успеха. Вы сами несколько раз говорили, что обстановка, в которой Фил вырос, способна любого ребенка сделать душевно неуравновешенным. Вот вам мотив, и вот вам состояние его души.
— Генерал Шривенхем сегодня рассказал нам, что дед Фила - муж Этель Рэттери - скончался в доме для душевнобольных, - тихо сказал Найджел.
— Вот именно, это у него в крови. Гм… Теперь перейдем к средствам убийства. Мы знали, что мальчуган часто бывал в гараже. Этому находится подтверждение и в дневнике Кернса: он говорит, что узнал от Джорджа Рэттери, будто Фил приходит со своим духовым ружьем пострелять крыс на помойке. Тогда для него не представляло труда взять какое-то количество отравы для крыс. На прошлой неделе между Джорджем и Вайолет разыгралась необычайно жестокая сцена: Фил видел, что мать бьют, и попытался ее защитить. Эта сцена вполне, могла окончательно свести мальчика с ума - или перевернуть ему душу, называйте как хотите.
— Но вы все же против невероятного совпадения, что фил выбрал для убийства Джорджа Рэттери тот же день, что и Керне.
— Оно не кажется таким уж невероятным, если учесть, что прошло всего лишь два дня после той ужасной ссоры его родителей. С другой стороны, это может быть и не просто совпадением. Дневник был спрятан под доской пола в комнате Кернса. Фил часто бывал в этой комнате. В частности, там он делал уроки, а шатающаяся доска и должна была бы привлечь внимание мальчишки. А может, он уже давно о ней знал и когда-то хранил под ней свои сокровища.
— Но ведь, при том что Фил так любил Феликса, он ни за что не отравил бы своего отца в тот же самый день, когда Феликс предпринял свою попытку убийства Джорджа, таким образом слишком очевидно подставив под удар Феликса.
Ну, вы уж слишком тонко рассуждаете, мистер Стрэнджвейс. Вспомните, мы имеем дело с ребенком. Моя версия заключается в том, что, если это не случайное совпадение, Фил обнаружил дневник Кернса, узнал, что Керне собирается утопить Джорджа, и, когда его отец вернулся с реки живым и невредимым, сам бросил яд в тоник. Ему даже в голову не приходило, что этим он бросает подозрение на Феликса, потому что он и понятия не имел, что дневник уже обнаружен Джорджем и передан его поверенным. Я знаю все трудности, с этим связанные, поэтому в целом склонен верить, что по чистому совпадению в один и тот же день были совершены две попытки убить Джорджа Рэттери.
— Да, боюсь, все звучит вполне логично.
— Теперь перейдем к дальнейшим событиям. После обеда, когда яд начал действовать на Рэттери, Лена Лаусон входит в столовую и замечает на столе бутылку с лекарством. Она тут же приходит к заключению, что в отравлении виновен Феликс, и в панике думает только о том, как бы поскорее скрыть эту бутылку. Она придумывает вышвырнуть бутылку в окно - и видит прижавшееся к стеклу лицо Фила! Что он там делал? Если он был невиновен, но знал, что его отец заболел, он наверняка хотел бы оказать помощь, звонить доктору, принести какие-то вещи?
— Представляя себе натуру Фила, я бы сказал, что он должен был бы убежать как можно дальше, возможно, наверх в свою комнату, пытаясь выкинуть эту жуткую сцену из головы - во всяком случае, сбежать.
— Позволю себе согласиться с вами. В любом случае странно было ожидать, что он будет заглядывать в окно столовой: если только не он положил яд в эту бутылку и не хочет убедиться, что там никого нет, прежде чем вбежать и спрятать эту улику. Для маленького мальчика, понимающего, что он сделал что-то плохое, естественно попытаться спрятать доказательство своей вины. Ну а потом он сказал вам, где спрятана бутылка, и залез на крышу, чтобы ее достать.
— Почему, если он отравил лекарство и спрятал ее, чтобы защитить себя?
— Потому что Фил уже знал, что Лена рассказала вам о том, что передала бутылку ему. Теперь он не мог сделать вид, что ничего о ней не знает: он мог только уничтожить ее. И он попытался это сделать. Он швырнул ее с крыши и, когда увидел, что я собираю осколки, с яростью налетел на меня - вы заметили, как он был возбужден. Я даже подумал, не сошел ли он с ума. Теперь я понимаю - он был безумен - уже был безумен. Единственная мысль, которая билась в его несчастной безумной голове, была следующая - каким- то образом избавиться от бутылки. Понимаете, мы все время объясняли его странные поступки его преданностью Феликсу Кернсу: нам и в голову не приходило, что он пытается защитить себя самого.
Найджел откинулся назад, ощупывая повязку на голове. Это о чем-то напомнило ему.
— И как же вы связываете виновность Фила с вашим предположением, что прошлой ночью меня ударил Феликс?
— Но это был не он, это сделал мальчик. Послушайте, как я представляю себе ход событий. Мальчуган решил сбежать. После наступления полуночи он в темноте пробирается вниз по лестнице. Только он успевает спуститься, как слышит, что открывается дверь библиотеки. Он понимает, что между ним и входной дверью, через которую он собирается выйти, кто-то есть. Также он понимает, что человек, вышедший из библиотеки, скорее всего, включит свет, и тогда он будет обнаружен. Прижимаясь к стене, он случайно нащупывает клюшку для гольфа, прислоненную к ней. Он находится в полном отчаянии и напуган несчастный парнишка: он в ловушке. Он заносит клюшку вверх и слепо взмахивает ею в темноте, ударяя невидимого человека, который отделяет его от двери. Он ударил вас, и вы упали. Фил напуган тем, что совершил: он боится включить свет, боится тела, которое лежит перед дверью. Тут он вспоминает про французское окно в столовой и убегает через него. Это были его отпечатки на окне: я сличил их с оставленными отпечатками в спальне.
— Он боялся тела?- задумчиво сказал Найджел. - Убежал от него из гостиницы?
— Да, а что в этом не так?
— Ничего… ничего. Да, уверен, что он так и сделал. Я всегда буду стоять за вас, если кто-нибудь скажет, что полицейские из Скотленд-Ярда лишены воображения. Кстати, вам нужно как-нибудь встретиться с генералом Шривенхемом - вы можете заставить его изменить мнение о шотландцах.
— О Скоттах, пожалуйста.
— Нет, серьезно, Блаунт: вы прекрасно отработали свой случай или это все только теория? Ведь у вас нет ни клочка вещественного доказательства против Фила.
— Зато есть клочок бумаги, - угрюмо сказал инспектор. - Маленький клочок бумаги. Он оставил его для меня в своей комнате. Письмо мне. Признание.
Он передал Найджелу разлинованный листок бумаги, вырванный из ученической тетради. Найджел прочел:
'Дорогой инспектор Блаунт, я пишу это, чтобы сказать вам, что это не Феликс, а я положил яд в ту бутылку с лекарством. Я ненавижу папу, потому что он был жестоким с мамой. Я убегаю туда, где вы никогда меня не найдете.
Искренне ваш, Филип Рэттери'.
— Бедный мальчуган!- пробормотал Найджел. - Что за несчастье! Господи, что за беда!- Он быстро продолжал: - Слушайте, Блаунт, вы должны обязательно его найти! Скорее! Я боюсь, не случилось ли чего! Фил способен на все!
— Мы делаем все, что в наших силах. Хотя, может, будет лучше, если мы обнаружим его… э… слишком поздно. Его могут отправить в сумасшедший дом. Страшно об этом подумать, мистер Стрэнджвейс!
— Не думайте об этом, - сказал Найджел, со странной настойчивостью глядя на Блаунта. - Найдите его. Вы должны его найти, пока что-нибудь не случилось.
— Конечно, мы его найдем, доверьтесь мне. Боюсь, в этом можно не сомневаться. Он не мог уйти далеко… если только его не унесло течением,добавил с печальной многозначительностью Блаунт.
Через пять минут Найджел вернулся в гостиницу. В дверях его ждал Феликс Керне, с потемневшими от волнения глазами, на губах которого трепетал невысказанный вопрос.
