Стивеном, Тесс решила уйти.
— Обещай, что подумаешь об этом, — настаивал Лайал, — или я заставлю станцевать тебя со мной в обнимку перед главным партнером.
Тесс не удержалась от улыбки.
— О'кей, обещаю, — она вспомнила о счете за новую крышу. — Лайал, а на этом можно будет заработать?
Лайал рассмеялся.
— И это говорит неподкупная Тереза Брин, отвергнувшая сто тысяч «Ганноверса»? Возможно, да.
Тесс решила, что не стоит разбрасываться подобными предложениями. Партнер она или нет, сейчас ей придется туго с наличными.
— Если да, то я займусь этим.
Лайал воспрянул духом.
— Мне нравятся женщины, которые умеют принимать решения.
Когда она пробиралась назад к бару, ее настигла Жаки и понимающе подмигнула:
— Итак, что это было? Мне ревновать или нет?
— Ради бога, Жаки, он предложил мне вместе с ним поработать над книгой, только и всего.
— О-о-о… — захихикала Жаки. — Какой хороший повод проводить вместе уйму времени. Все эти исследования.
— Мы, возможно, будем работать отдельно, — одернула ее Тесс. — В любом случае, — солгала она, — я еще не дала согласия.
— Ты согласишься, Тесс, — голос Жаки звучал все тише и тише — ее закружили в латиноамериканском танце судебные клерки, — ты согласишься.
Тесс вернулась домой в час ночи. Дома было очень тихо. Все давно легли спать. Она прошла в холодную гостиную и оперлась о камин. Взгляд упал на свадебную фотографию — на лицах улыбка, оба молоды и уверены, что впереди целая жизнь, полная любви и радости.
Она поставила фотографию на место и приняла решение. Если уж ей пришлось испытать боль и пустоту, по крайней мере, на что-то этот опыт пригодится. Идея с книгой привлекла ее, у нее появится цель, а именно это ей сейчас и надо.
На следующее утро Тесс проспала, а когда проснулась, голова раскалывалась от боли. «Поделом тебе, — сказал внутренний голос, за то что решила поразвлечься сразу же после разрыва». Но Тесс не обратила на голос никакого внимания. Она размешала себе «Алка Зельтцер», морщась от оглушительного шипения, которое производили таблетки, растворяясь. Конечно, это выше человеческих сил — изобрести средство от похмелья, которое не шипит.
— Ты выглядишь ужасно, — объявила Элли с безжалостностью юности. — Сколько же надо было выпить!
— Я не считала. — Тесс взяла почту и села за стол, держась за голову.
— Оно и видно. Надеюсь, ты не села за руль?
— Элли, я — юрист. — Тесс попыталась вспомнить: неужели она тоже доводила до такого совершенства искусство изводить собственных родителей, когда была подростком? — Конечно, я не садилась за руль.
— Очень хорошо, не хотелось бы, чтобы в семье еще кого-нибудь вызывали в суд. — Она вручила Тесс конверт с полицейским штампом.
Тесс смотрела на конверт, не решаясь открыть его, добрых полминуты. Люк, сидевший с другой стороны стола, отложил ложку и уставился на нее. Этим письмом полиция сообщала, будет ли магазин доводить дело до суда.
— Давай, мам, — подбодрила ее Элли, — открывай коробочку.
Тесс взяла кухонный нож и разрезала конверт. Она дважды перечитала письмо, потом подняла Люка со стула и закружила по кухне.
— Они не подают на тебя в суд. Магазин решил сделать исключение. — Она снова плюхнулась на стул. — Да, надо почаще устраивать истерики. О Люк, ты не представляешь, насколько это хорошая новость! Надо будет это отметить. Надеюсь, вы придете сегодня пораньше. Пицца за мной!
Глава 29
Стивен держал изящную разрисованную бутылочку в руке, чувствуя радостное волнение. Первые образцы духов — готовы! И, несмотря на то, что Хьюго остался недоволен проектом упаковки, увидев окончательный продукт, он вынужден будет признать: духи смотрятся здорово. Если его не обманывает собственное чутье, у них в руках — настоящий хит.
Следующий шаг — усовершенствовать маркетинговую кампанию. Он вытащил свой разлинованный блокнот, чтобы набросать несколько идей перед встречей с Хьюго и Джозефиной.
В соседней комнате, в офисе Джозефины и Хьюго, в воздухе повисло напряжение.
— Ну, ты можешь мне сказать? — Джозефина постучала золоченым карандашом по полированному столу. — Какие сплетни? Что эти мадам из отдела распространения говорят обо мне?
Хьюго сложил руки на груди и злорадно улыбнулся. Он знал, как ненавидит Джозефина, когда кто- нибудь, особенно подчиненные, обсуждают ее личную жизнь. К сожалению, не так уж много можно рассказать — одним из результатов стиля управления Джозефины, дружелюбного внешне и стального внутри, стало то, что люди никогда не сплетничали открыто. Они боялись потерять работу. Но он не собирался рассказывать Джо об этом.
Не успел Хьюго возразить, как их разговор был прерван стуком в дверь. Стивен заглянул в офис.
— А, Стивен, мы как раз говорили о тебе. Входи. — Джозефина бросила на Хьюго предостерегающий взгляд, на который тот намеренно решил не обращать внимания.
— Джо только что спрашивала меня о том, как эти бездельники внизу воспринимают вашу связь с пчелой-царицей.
Стивен был потрясен прямотой Хьюго и старался скрыть смущение, медленно снимая пиджак и вешая его на спинку стула с особой тщательностью.
— И как они ее воспринимают?
— Пока неплохо. Как я уже говорил, вы популярны, и, конечно, мы все здесь часто произносим девиз компании: если Джо чего-то хочет, то она это получит. Правда, дорогая?
Джозефина решила, что на сегодня достаточно:
— Хьюго, прекрати вести себя как дерьмо, и, ради бога, давай займемся делом!
— Мам, ты купила совсем другую пиццу, я ненавижу перец чили.
— Ну, тогда вытащи перцы, и не будет никакой разницы. И не урони их на одеяло.
Все трое забрались к ней на кровать, ели пиццу и смотрели «Звуки музыки». Люк, правда, заявил, что этот фильм — для девчонок, но протест был отклонен. Тесс понимала, что пицца в постели — верх потакания, ну и тем лучше. Сегодня впервые после ухода Стивена они чувствовали себя семьей.
— Итак, мисс Эффективность, вы уже поработали над будущей книгой? — спросил Лайал, не успела Тесс войти в приемную Вилла Кингсмилла.
Тесс с улыбкой помотала головой.
— Вам легче, у вас нет семьи. Вы же сказали мне о своем замысле всего несколько дней назад. У меня было много других забот. Знаете что. Я принесу вам план после Пасхи. На самом деле, к тому времени я, возможно, смогу даже подготовить краткий конспект. Пойдет?
— Здорово! Вы поедете куда-нибудь?
