– Нет, конечно. Я вообще не видела вашего брата с той ночи, когда был бал в посольстве.
Он окинул ее недоверчивым взглядом:
– И вы полагаете, что я вам поверю, сеньорита?
Моргана была смущена.
– А мне все равно, верите вы мне или нет, сеньор! – с жаром воскликнула она.
Он отошел от камина и стремительно направился к ней.
– Может быть, не стоит быть такой равнодушной к этому, сеньорита, – сухо заметил он. – Идите сюда! Садитесь. Вам, я вижу, холодно.
Моргана резко отпрянула. Ей не хотелось, чтобы Луис дотрагивался до нее, и она чувствовала, что, если не послушает его, он может очень легко силой заставить ее выполнять свои приказания. Она села в одно из огромных кресел, которые были обтянуты чем-то вроде кожи. Луис подошел к стеклянному шкафчику, на котором стоял поднос с посудой, и налил в стакан какую-то темно-коричневую жидкость. Вернувшись к камину, он протянул Моргане стакан, и, хотя ей очень хотелось отказаться от предложенного напитка, она посчитала за лучшее повиноваться. Она еще не догадывалась, почему он послал за ней, и ей не хотелось вступать с ним в открытую вражду.
Он так и остался стоять, вытащил маленький портсигар и прикурил небольшую сигару, пока она осторожно пробовала содержимое стакана. Это было бренди, спирт согрел ее, тепло сильными волнами прошло по всему телу, до самых кончиков пальцев. Моргана с трудом мирилась с происходящим, и временами она была почти уверена, что это всего лишь мучительный ночной кошмар.
Но жар от горящих поленьев был вполне реальным, так же как и бренди, которое она нервно потягивала, а человек, стоявший рядом с ней на каминном коврике, темный и страшный, был реальнее всего остального.
Он посмотрел на нее и увидел ее встревоженные глаза.
– Итак, сеньорита, – бросил он, – вы все еще напуганы?
– А мне есть чего бояться? – спросила Моргана, делая попытку смело посмотреть ему прямо в лицо.
Он рассматривал горящий кончик своей сигары.
– Полагаю, это во многом зависит от того, чего вы боитесь, – ответил он и сделал резкий жест. – Вам знакомо имя О Халкао. Могу я узнать откуда?
Моргана пожала плечами:
– Просто... пилот самолета сказал мне, что Ла-Нава – это плацдарм партизанского движения в Монтераверде. Он еще сказал, что их командира называют О Халкао.
– Ясно. – Луис нахмурился. – Но вы ведь и раньше знали, что я и есть О Халкао?
– Нет, конечно. – Моргана отчаянно покачала головой.
– Не знали, – задумчиво повторил он, сильно затягиваясь своей сигарой. – Не знали. Что ж, это возможно. Я могу этому поверить.
Моргана опустила голову, устремив взгляд на содержимое своего стакана. Внезапно она вспомнила, где раньше слышала это слово – О Халкао. Рикардо Сальвадор дразнил ее, говоря, что она танцует с одним из приверженцев О Халкао, но тогда, естественно, она не понимала, о чем речь, а потом никогда об этом не задумывалась. Но теперь она осознала, какое мальчишеское безрассудство тогда, шутя, позволил себе Рикардо и еще – какой нарочитой наглостью было их появление на приеме в посольстве.
Подняв на него глаза, она быстро спросила:
– Что... что вы намерены со мной сделать... с нами всеми?
Луис выпустил кольцо ароматного дыма гаванской сигары и приподнял темные брови.
– Это пока еще не решено, – твердо заявил он. – Мы сообщим вам о нашем решении.
Моргана сжала губы, стараясь сдержать рвущееся наружу возмущение, которое чуть не душило ее от его безразличия.
– А почему меня сюда привезли? – задала она новый вопрос.
Он пристально посмотрел на нее.
– Это было мое решение, – сказал он бескомпромиссно и бросил наполовину докуренную сигару в огонь. – Вы, несомненно, устали. Уже очень поздно, а приземление ночью на небольшом горном плато... выматывает. Вам немедленно приготовят апартаменты.
– О.... О, пожалуйста, не беспокойтесь, – поспешно воскликнула Моргана. – Я тогда... я бы лучше вернулась на самолет!
Его глаза, эти странные темно-медовые глаза, потемнели еще больше.
– Почему?
Моргана с трудом перевела дыхание:
– Ну, я... я ничего не понимаю, что происходит, да и не хочу понимать. Просто хочу вернуться на самолет, чтобы со мной обращались как со всеми остальными...
– Но могу вас уверить, здесь вам будет гораздо удобнее, чем спать в самолете, который к тому же, как мне сказали, накренен в одну сторону.
Сердце у Морганы билось нервными толчками.
– Все равно...
– Что вас не устраивает, сеньорита? Вы что, вообразили, что я собираюсь вас соблазнить? Вы думаете, вас для этого сюда привезли? Чтобы удовлетворить чье-то вожделение?
У Морганы вспыхнули щеки.
– Нет...
Лицо Луиса стало презрительным.
– Нет? А почему вы так уверены?
Моргана сжала бокал бренди.
– Пожалуйста, отпустите меня обратно в самолет, сеньор! – вдруг страстно взмолилась она.
Его выражение изменилось.
– Простите, я забываю, сколько вам пришлось пережить сегодня. Тем не менее вам придется остаться здесь.
– Но почему? – В голосе ее слышалась мольба.
– Потому что я так решил, – ответил он безапелляционно и, оставив ее, прошел через комнату, резко распахнул дверь и повелительным тоном позвал: – Мануэль! – Через несколько мгновений появился человек, который привез ее сюда. На лице его читалось почтительное уважение, пока он слушал, что говорил ему Луис на быстром бразильском наречии, потом он вежливо поклонился и ушел.
Луис закрыл дверь, вернулся к огню и, сев в одно из огромных кресел, задумчиво уставился в огонь. Моргана нервно распахнула свое пальто, из-за жара, шедшего от камина, но, как только его взгляд снова остановился на ней, испуганно закуталась опять. В его глазах мелькнул насмешливый блеск.
– Вам холодно, сеньорита? – спросил он с сардонической галантностью. Так как она не ответила, он продолжил: – Вам что, не нравится мое скромное общество?
Моргана из последних сил старалась не показать ему, как сильно она на самом деле напугана. Она вдруг вспомнила, как свободно, даже нахально насмехалась над ним на балу в посольстве, в Рио, и кровь застыла у нее в жилах. Вот когда она горько пожалела, что вообще отстала от Деннисонов и потерялась в самом начале бала. Если бы она тогда осталась с ними, то вообще не столкнулась бы с этим человеком, не встретилась с ним взглядом, не танцевала с Рикардо и, уж разумеется, ее не стали бы выделять для такого специального «приглашения» здесь, в Ла-Нава. Прав был Майкл Лоусон, это опасные люди, а она так легкомысленно шутила с тем, чего не знала и не понимала только потому, что братья возбуждали ее интерес. Но теперь от ее интереса не осталось и следа, только страх, но этому человеку не было дела до ее страхов.
Собрав остатки мужества, Моргана тоненьким, прерывистым голоском сказала:
– А ваш... ваш брат знает, что я здесь?
Луис вытянул к огню длинные ноги.
– Он знает, что вы были в самолете, – уточнил он спокойным голосом.
Моргана выслушала это:
– А он... он здесь, в Ла-Нава?
