В душе у нее нарастала паника, к горлу подкатил ком, девушка повернулась и начала пробираться назад, туда, откуда пришла. Но папоротники и лианы были такими густыми и непроходимыми, что, оказалось, невозможно точно понять, как она здесь очутилась. Губы Морганы задрожали от беспомощных слез, когда она поняла, что заблудилась.
Остановившись, Моргана решительно огляделась. Если только она будет сохранять спокойствие, нет совершенно никаких причин сомневаться, что она выберется отсюда. В конце концов, эти леса не такие уж огромные, и рано или поздно она выйдет на опушку.
С такими утешительными мыслями Моргана решила идти прямо вперед, не глядя по сторонам, а держа строго прямой курс, и наконец, когда ноги у нее уже начали болеть и все тело едва слушалось ее от усталости, она вышла из леса к узкому ручью.
Вытирая лоб, девушка беспомощно оглянулась, понимая, что представления не имеет, где находится. Моргана, видимо, оказалась в той части долины, которую пока еще не исследовала, и среди того немногого, что она могла разглядеть с этого места, не было никаких признаков жилья.
Моргана без сил опустилась на травянистый берёг и, погрузив руки в воду, смочила лицо и шею, чтобы немного остудить их. Потом снова встала и постаралась сообразить, в какую сторону ей двинуться. Вокруг не было видно никакой тропинки или более-менее утоптанной дорожки, только, сколько хватало глаз, разросшаяся трава, которая исчезала вдали за группой деревьев. Моргана оглянулась назад, на лес, и даже вздрогнула, она не хотела бы углубляться в его чащу снова.
Моргана дошла до верха покрытого травой холма, оглядела окрестности, заслоняя глаза рукой от солнца, и, к своему удивлению и радости, увидела вдали несколько домиков. Там явно кто-то жил, потому что из трубы на крыше поднимался дым! С приподнятым духом Моргана подумала, не наткнулась ли опять на пассажиров с самолета.
Почти бегом, она кинулась вниз по склону, забыв от этого открытия всю усталость. Но, уже подходя к окраинам деревеньки, она услышала за спиной звук, который заставил ее в ужасе оглянуться. Вороной конь тяжело скакал позади нее, ее лошадь была привязана к его седлу, и на открытой местности всадник легко нагонял ее.
Задыхаясь, Моргана опустилась на траву и, защищаясь, подняла руки. Луис галопом несся к ней, выскакивая на ходу из седла и небрежно бросая поводья. Он упал на колени в траву рядом с ней. В тот момент, когда он дотронулся до нее, Моргана заметила несколько человек, которые появились из-за гасиенд и столпились, с любопытством наблюдая за ними. Это были люди из самолета, но сейчас Моргана не могла разговаривать с ними. Твердые пальцы Луиса вцепились ей в плечи, его искаженное горечью и мукой лицо было совсем близко.
– Деус, Моргана, – выругался он запальчиво. – Я тебя убью, если еще раз сделаешь со мной что- нибудь подобное! – И повалил ее на спину, на мягкий торф. Губы их встретились. Моргана знала, что должна отбиваться, но она смертельно устала, да и разве на самом деле ей самой не хотелось этого больше всего на свете, а Луис был слишком взволнован, слишком неудержим и начал целовать ее так, как никогда не целовал прежде, пока все ее тело не налилось желанием принять его. Она слышала, как он что-то шептал ей на ухо на своем языке, одновременно лаская ее нежное ухо и шею губами, чувствовала его тело, прильнувшее к ней, и все это казалось ей сладчайшей мукой.
Когда она уже решила, что ничто, кроме ее полной капитуляции, не насытит его неистовую страсть, он внезапно пришел в себя, бешеным движением откатился от нее, сел прямо и стал дрожащими пальцами приглаживать волосы. Моргана лежала на траве там, где он ее оставил, слабая и уступчивая, не в состоянии скрывать более своих чувств. Луис яростно посмотрел на нее и сказал:
– Господи, Моргана, не смотри на меня так, а то я не отвечаю за свои действия – не важно, будут у нас зрители или нет!
Тут Моргана почувствовала, что от его слов здравый смысл вновь вернулся к ней и окатил ее холодной водой. Она села и пригладила волосы порывистыми движениями. Теперь люди с гасиенд уже отвернулись от них, но Моргана видела, как они переговаривались между собой. Она обратила к Луису полные муки глаза.
– Так... вот почему ты... ты целовал меня? – Она задыхалась от ужаса и изумления.
Луис поднялся, отряхивая траву и землю, и презрительно посмотрел на нее сверху вниз.
– Если ты так считаешь... – холодно начал он, подавая ей руку, чтобы помочь встать, но перебил себя: – Едем! Нам пора возвращаться. Марианна станет беспокоиться.
Моргана вырвала свою руку и почти тревожно оглянулась на гасиенды. Теперь там почти не было людей, и она вздохнула. Заметив это, Луис мрачно посмотрел на нее.
– Если для тебя это так важно, иди, ступай к ним! – горько произнес он.
Моргана взглянула на него обиженными, застланными слезами глазами.
– Если ты так считаешь, значит, ты дурак! – возразила она и пошла мимо него вверх по склону туда, где мирно паслась ее лошадь.
Глава 9
Моргана стояла на коленях на кушетке возле окна и смотрела на огромные капли дождя, которые стучали в окно с бесконечным однообразием. Буря уже почти кончилась, и небо над хребтом начинало проясняться, но дождь все еще шел, окутывая долину дымкой тумана. Вечерело, скоро начнет темнеть, и день закончится.
Вздохнув, Моргана отвернулась и села, подогнув ноги и разглаживая на коленях короткую юбку, в которую переоделась после конной прогулки. Хотя здесь некому любоваться, хорошо ли она одета, с горечью подумала она. Вернее, некому, кроме Марианны Сальвадор, но та все еще отдыхала.
С необычным для себя рвением она вытянула сигарету из пачки, лежавшей на низком столике рядом, и, прикурив от настольной зажигалки, глубоко затянулась. Моргана редко курила, но сейчас чувствовала, что нужно чем-то взбодрить себя, чтобы подготовиться к тому, что ждет ее вечером. Внезапный отъезд Луиса сразу после обеда вызвал крайнее разочарование его матери, и Моргана не сомневалась, что Марианна винила ее в перемене Настроения сына. Естественно, она не могла знать о том, что произошло на травянистом склоне, однако Моргана чувствовала, что сеньора догадывается, временами ей даже казалось, что старуха читает ее мысли. Она наверняка сочла бы поведение своего старшего сына недопустимым, каковы бы ни были его побуждения.
Моргана попыталась успокоиться, расслабленным жестом сложив руки за головой. Она никак не могла выкинуть из своих мыслей того, что случилось, и снова и снова переживала мгновения, когда Луис потерял контроль над собой. Немыслимо было даже представить себе, что он может никогда больше не обнять ее, никогда не поцелует, не приласкает, никогда не разбудит в ее теле этот трепетный отклик на его требующее тело так, что она готова будет отдаться ему, не задумываясь о том, хорошо это или плохо...
Подавив вздох, Моргана встала и тут только обнаружила, что она не одна. Марианна Сальвадор стояла в проеме открытой двери и смотрела на нее со странным выражением на смуглом лице. Моргана покраснела от неловкости, не зная, сколько она уже стоит так и наблюдает за ней, и стараясь вспомнить, что делала последние несколько минут. Догадалась ли Марианна о ее чувственных воспоминаниях про любовные утехи с Луисом? Может быть, неведомые силы привели ее к этой Двери как раз вовремя, чтобы увидеть томный взгляд Морганы?
– О... здравствуйте! – выдавила наконец Моргана довольно нервно. – Вы хорошо отдохнули? – Слова выходили механическими, неживыми, но она не могла ничего поделать.
Марианна медленно вошла в комнату, глядя на дождь, стучавший по оконной раме.
– Даже хорошо, что Луис уехал раньше, – сказала она, словно говоря сама с собой. – Горные тропы могут быть опасны в такую погоду.
– Да. – Моргана резко вынула сигарету изо рта. – Никогда не видела такой бури.
Марианна пожала плечами и направилась к креслу возле огня.
