– Ну что ты, что там могло такого случиться? – парировала она, очень надеясь, что говорит это легким тоном.
Мэттью пожал плечами:
– Ну конечно, так я тебе и поверил. Я ведь достаточно хорошо тебя знаю, Моргана, и вижу, что что-то мучает тебя, что-то тревожит твой чистый лобик.
Моргана испустила тяжелый вздох:
– А ты упоминал об этом при Деннисонах? Говорил об этом Руфи?
Мэттью нахмурился:
– Я спрашивал у Руфи, верно, не знает ли она, что с тобой творится.
– И что она сказала?
Мэттью вздохнул:
– Она мне сказала что-то о мужчине, с которым ты познакомилась на приеме в их посольстве. Она думает, что ты встретилась с ним там.
– Понятно. – Моргана беспокойно крутила в руках расческу. – Зря ты с ней об этом заговорил.
– А почему? Ты же моя дочь. Я имею право знать, что тебя гложет, а тебя явно что-то мучает, я же вижу.
Моргана бессильно опустилась на край кровати.
– Хорошо, – сказала она, все равно уже готовая все рассказать отцу. – Там был один человек. Его зовут Луис Сальвадор. Его отец был какое-то время президентом Монтераверде. А нынешний диктатор Куэрас убил его отца.
Мэттью медленно кивал головой:
– И каким образом все это связано с тобой?
– Этот человек – Луис Сальвадор – он... был... он предводитель партизан в Монтераверде... он стоит за угоном самолета!
– Да ты что! – поразился Мэттью. – То есть ты хочешь мне сказать, что этот человек – революционер – что-то для тебя значит! – Теперь голос его стал сердитым.
Моргана наклонила голову:
– Да. – И, не давая отцу возразить, продолжила: – Ты не понимаешь. Эти партизаны – они не преследуют корыстных интересов, их цель – принести благо своей стране.
Вид у Мэттью был очень скептический.
– Они все так говорят.
– Знаю, но в данном случае это правда. Луис не какой-нибудь бандит! Он очень образованный человек. Он тебе понравился бы. Его все любят.
Мэттью качал головой:
– Ну что ж, во всяком случае, он всех вас отпустил целыми и невредимыми.
– Да. – Моргана чувствовала себя так, словно стоит на краю бездны. – Все равно, теперь это уже не имеет значения.
– Что это значит?
– Это значит, что, судя по всему, революция не удалась. Все должно было закончиться уже два дня назад.
– Вот как? – Мэттью нахмурился. – Интересно, не об этом ли болтали ребята в клубе.
Моргана резко обернулась к нему:
– Какие ребята?
– Ну, в этом клубе, куда водил меня Деннисон. Как раз перед тем, как нам уходить, там поднялся невообразимый шум. Кто-то принес последнюю газету, и там было что-то об этом человеке, Куэрасе, я совершенно уверен.
Моргана всплеснула руками:
– Ты не знаешь, о чем они говорили?
Мэттью покачал головой:
– Я как-то не прислушивался, а Деннисоны разговаривали с другими людьми. И мы сразу же после этого ушли.
– А. – Моргана сжала губы.
Мэттью беспокойно зашагал по комнате, глубоко засунув руки в карманы брюк. Потом он резко повернулся на каблуках и остановился перед дочерью.
– Ты же знаешь, я не стал бы стоять у тебя на пути, если бы ты встретила человека, с которым хочешь соединить свою судьбу, каков бы ни был его социальный статус, – тяжело проговорил он. – Но черт побери, я и представить себе не мог, что ты можешь связаться с каким-то бородатым разбойником одной из этих непредсказуемых южноамериканских стран!
Моргана посмотрела на отца с невольной улыбкой.
– Луис, во-первых, не бородатый, а во-вторых, не разбойник, – сказала она. Глаза ее потемнели. – Кроме того, тебе не нужно волноваться об этом, отец. Луис не намерен на мне жениться.
Мэттью глядел на нее во все глаза:
– Да что же это такое? Он что, уже изведал радости семейной жизни с тобой?
Моргана покачала головой:
– Нет, конечно нет. Сколько раз можно тебе повторять – Луис совсем не такой.
– А какой же он тогда? – недовольно поинтересовался Мэттью.
Моргана вздохнула:
– Он собирается идти в семинарию в Волтио.
Мэттью недоверчиво уставился на нее:
– И этот человек – предводитель партизанских соединений?
- Да.
– И как же он сможет совмещать свой предполагаемый в будущем статус священника со своей нынешней деятельностью?
Моргана пожала плечами:
– Ты не понимаешь. Он делает то, что должен сделать, а после этого станет служителем церкви.
– И в этого человека ты влюбилась?
Моргана колебалась всего одно мгновение.
– Да, – ответила она.
Мэттью устало сгорбился:
– Ясно. Значит, вот почему ты не можешь спать – вот почему от тебя осталась одна тень. Ради всего святого, Моргана, что на тебя нашло, как ты могла влюбиться в такого человека, как этот?
Моргана покачала головой:
– Я ничего не могла с этим поделать.
Мэттью взлохматил волосы.
– Значит, в данных обстоятельствах тебе скорее всего хочется уехать из Рио. Все это должно быть для тебя настоящей пыткой.
– Как ты догадался? – Глаза Морганы благодарно вспыхнули.
Мэттью вздохнул.
– Я сам в свое время через это прошел, – заметил он тихо. – Когда умерла твоя мама, мне хотелось быть подальше от всего, что напоминало мне о ней, – забыть все, что вновь будило во мне страшные, невыносимые воспоминания.
Моргана подошла к нему и положила свою руку на его ладонь.
– Прости, папа. А здесь тебе нравится, да?
Мэттью нахмурился:
– Ну, в какой-то мере.
– А что ты думаешь о Руфи теперь, когда она стала совсем взрослой? – Моргана намеренно заговорила на эту, более легкую для них обоих тему.
– А что я должен о ней думать? – улыбнулся Мэттью.
– Ты ей нравишься.
