неправда и что с ним что-то серьезно не так, поскольку делался все более неуравновешенным, как будто одна часть его существа намного пересиливала другую. Положение усугублялось еще и тем, что на свете не было ни одной живой души, с кем он мог бы поговорить начистоту, без опасения, что его схватят, или предадут, или навредят каким-нибудь еще способом.
К действительности его вернул негромкий щебет телефона, лежавшего на столе прямо под рукой. Быстрым движением он схватил его.
— Oui, — сказал он по-французски, а потом лишь слушал, кивая в ответ на слова находящегося вдали собеседника.
Эта была та самая новость, которую он ждал, вернее, даже две новости. Первая состояла в том, что потенциальная проблема, которая могла бы возникнуть в США, благополучно предотвращена — если даже Гарри Аддисон намеренно или случайно сообщил какую-то опасную информацию Байрону Уиллису, об этом уже можно было не думать. Этого человека больше не существовало.
Узнать вторую новость оказалось труднее, поскольку пришлось звонить по множеству телефонов. Так что на достижение результата потребовалось куда больше времени, чем они рассчитывали.
— Да, — сказал он, заканчивая разговор. — Значит, Пескара… Я немедленно выезжаю.
33
— А вот горячий чай, — сказал Геркулес. — Глотать можешь?
— Да, — кивнул Гарри.
— Держи двумя руками.
Геркулес протянул Гарри кружку и даже помог взять ее — самому Гарри с туго забинтованной рукой это было бы не просто сделать.
Гарри отхлебнул и поморщился.
— Кошмар, да? Чай по-цыгански. Крепкий до горечи. Но ты все равно пей. Он поможет тебе набраться сил и вернуть зрение.
Гарри нерешительно посмотрел на кружку, а потом все же выхлебал ее содержимое в несколько больших глотков, стараясь не обращать внимания на вкус. Пока он пил, Геркулес внимательно рассматривал его, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, как художник, готовящийся взяться за портрет. Когда кружка опустела, Геркулес забрал ее.
— Ты — вовсе не ты.
— То есть?
— Ты не отец Дэниел, а его брат.
Гарри непроизвольно вскинул руку, словно пытался заслониться локтем.
— Откуда ты знаешь?
— Во-первых, понял по фотографии в паспорте. А во-вторых, потому что тебя ищет полиция.
Гарри оторопело уставился на него.
— Полиция?
— Да, по радио передавали. Тебя ловят за убийство, только не за то, за которое ловят твоего брата. Кардинал-викарий — это, конечно, не шутки. Но и твоя история тоже ничего себе.
— Что такое ты говоришь?
— Я говорю о полицейском, мистер Гарри Аддисон. О полицейском детективе по имени Пио.
— Пио умер?
— Ты провернул неплохое дельце.
— Я?..
И в следующую секунду у него словно прояснилось перед глазами. Все было так: Пио взглянул в зеркальце своего «альфа-ромео». Вынул пистолет и положил на сиденье. И в эту самую секунду Гарри увидел выехавший прямо перед ними грузовик. В его ушах, как наяву, звучал собственный вскрик: «Осторожно!»
Но сейчас это воспоминание дополнилось еще одной деталью, которая до сих пор не всплывала. Звук. Ужасающе громкий. Короткий гром, повторившийся несколько раз. Это могли быть только выстрелы.
И еще он вспомнил лицо. Оно мелькнуло и исчезло, будто выхваченное на считанные миллисекунды из тьмы лучом прожектора. Бледное лицо с жестоким выражением. И какой-то странной полуулыбкой. А потом он, неизвестно почему, вспомнил синие глаза, самые синие из всех, какие ему когда-либо приходилось видеть.
— Нет… — чуть слышно пробормотал Гарри. Он не мог найти в себе силы пошевелиться, лишь его глаза искали взгляд Геркулеса. — Я этого не делал.
— А это, мистер Гарри, совершенно неважно — делал ты это или нет. Важно лишь одно — власти уверены, что это сделал ты. В Италии нет смертной казни, но полицейские все равно найдут возможность тебя прикончить.
Геркулес рывком поднялся с пола. Опершись на костыль, он посмотрел Гарри в лицо.
— Говорят, что ты адвокат. Из Калифорнии. Что ты делаешь денежки на всяких кинозвездах и сам очень богат.
Гарри обессиленно откинулся на спину. Так вот в чем дело. Геркулесу нужны были деньги, и он решил выжать их из него, пугая полицией. А почему бы и нет? Нищий бродяга, живет в катакомбах метро, и тут к нему в руки попадает Гарри. Неизвестно по какой причине он сначала решил спасти ему жизнь, но вдруг дело обернулось так, что, оказывается, он добыл курицу, которая несет золотые яйца.
— Да, деньги у меня есть. Но я не могу их получить — полиция сразу узнает, где я. Так что я и рад бы дать вам денег, но не могу.
— Это не важно. — Геркулес наклонился к нему почти вплотную и ухмыльнулся. — За тебя назначили цену.
— Цену?
— Полиция объявила награду тому, кто тебя выдаст. Сто миллионов лир. Это около шестидесяти тысяч долларов. Это большие деньги, мистер Гарри, особенно для того, у кого нет вообще ничего.
Подхватив с пола второй костыль, Геркулес резко повернулся и, как и накануне, решительно направился прочь. Почти сразу он скрылся в темноте.
— Я не убивал его! — выкрикнул ему вслед Гарри.
— Полицейские все равно тебя прикончат! — Голос Геркулеса раскатился эхом, которое тут же заглушил грохот поезда, проходившего мимо личного туннеля бродяги.
Когда шум стих, послышался звук открывшейся и закрывшейся двери.
И наступила тишина.
34
Майкла Роарка доставили не в больницу, а в каса Альберти, отреставрированный трехэтажный каменный загородный особняк, получивший свое название в честь старинного флорентийского рода. Сестра Елена разглядела его сквозь утренний туман, когда машина въехала в железные ворота и покатила по длинной неасфальтированной подъездной дорожке.
Покинув Пескару, они сделали изрядную петлю — сначала поехали по автостраде А14, затем по А24, после чего вернулись на А14 и направились по ней на север. Проехав по Адриатическому побережью через Сан-Бенедетто и Чивитанова-Марке, вскоре после полуночи они повернули на запад, миновали Фолиньо, Ассизи и Перуджу, после чего дорога повела в холмы, и уже почти на рассвете они добрались до каса Альберти, находившегося немного восточнее старинного тосканского города Кортоны.
