подавлялся. Предпосылки почти перезрели…
— Приход надо подготовить! Чтобы каждый при делах сразу.
— Даня, да брось ты. С чего мы начинали? Ты ещё про комфорт расскажи…
— Так, Мозг, ты остаёшься на Дальнем Востоке, с базы никуда. Пока под Новосибирском другую не выстроим или не откопаем.
— Откопаем… Есть одна. Только время не ждёт — три часовых пояса. Слышишь? Три! Если останусь, работа затормозиться.
— Мало в тебя стреляли?
— Да что мне их стрелы?
— Тогда только в третьем составе! Не раньше!
— Ты первым поедешь?
— Я, Кот и силовики. Вихрастых бы ещё… Где эти…
— Нет данных. Только регулярные денежные вливания, словно шейхов грабят или масонов доят. Пока и без них справляемся.
— Когда десантироваться?
— В конце января официальный референдум по укрупнению региона, в феврале новая карта регионов, а в марте мы должны быть уже в Сибири.
— Вы, мозговики? Значит, я с военными уже там должен быть?
— Ты ещё здесь?
— Дай свои дела разгрести.
— Да какие у тебя там дела?
'Помолвка', — почти сказал Медведь, но что-то за окном на миг загородило свет.
Даниил интуитивно рванул под стол. Стекло со странным скрежетом захрустело и вместе с инородным объектом ввалилось большими кусками внутрь. Рама жалостливо завыла, но устояла, а вот ветер ворвался злой и плачущий. Собирался рассказать про все свои обиды.
'Тоже мне бронированное', — вздохнул Даниил, выпрыгивая из-за стола.
Какого же было удивление, когда вместо бомбы увидел сухонького седого старичка в ботинках с огромными металлическими подошвами. От подошв валил густой пар, а старичок развалился на полу, глядя в потолок и бормоча сквозь завывания:
— Добрался… Всё-таки добрался.
Даня поскрёб бороду и подхватил деда. Усадив на стол, с интересом смотрел то на ботинки, то в стариковские глаза с прищуром. Не увидим ни в первом, ни во втором случае ничего смертельно опасного, занялся растиранием старика.
— Низя! — дёрнулся старик.
— Чего низя, ниндзя?
— Воды! — Буркнул старик.
Даня отошёл к столику с графином. Тот стоял в углу и к паданию со столом причастен не был.
Старик принял полный стакан воды, выпил до дна и снова пробурчал:
— Хлеба!
Даня вздохнул:
— Ещё один гениальный изобретатель, если не ошибаюсь? Так если по лестнице сложно на четвёртый этаж подняться, так у нас лифт работает. Даже два.
— Михалыч к вашим услугам. Что мне ваши лифты? До вас, олигархов, по-другому не доберёшься. Пришлось ботинки реактивные ботинки с пробивной подошвой делать. Я ж доброго дела ради, я ж всё для народа, всё для страны. Эти конструкторские решения должны быть запущены в производство!
— Михалыч, как ты сюда влетел — вопрос другой, а вот как подошва пробила то, что не берёт снайперка, это уже по моей части. Так и быть, беру под своё покровительство.
— Да что вы до этой мелочи? Ну что, подошва как подошва, промазанная нейтрализующим спецсоставом, я к вам по другой части. Вы интересуетесь…
— … Дед, ты не переживай. Мы почти всем интересуемся. Этот этаж больше по военной части, личный состав так сказать, а вот этажом выше.
— Так я могу и по военной! — подскочил старик. — У меня сорок восемь патентов по ней, не имеющих аналогов в мире, на полках пылятся вместе с восьмьюдесятью патентами мирного характера. У меня и чертежи при себе, — дед стал расстёгивать не по зимней погоде лёгкую ветровку, стягивать кофты. Под одеждой оказалось полно чертежей. Он был обмотан в них, как во вторую кожу.
— Замерзнешь! Верю на слово. Пойдём в столовку отобедаем, а там и обсудим. Здесь пока народ какое-нибудь новое бронебойное стекло вставит… Или это пластилином залепит. Изобретательный у нас народ. То на каждые железные сандалии бензиновые двигатели ставит, то…
— Российские конструкторы не мерзнут! — Прервал Михалыч, пятясь бочком к двери. — Да и нельзя мне обедать, отвык, — ещё бурчал дед, подгоняемый Даней в коридор.
— Научим, конструктор, не боись. Ты если в такие ботинки мою десантуру оденешь, будет тебе усиленное питание, слово даю.
— А у вас чёрные береты есть?
— У меня нет, но Саныч с Никитиным выделят, если что. Тебе, Михалыч, зачем?
— Ностальгия, да и опытные образцы не помешают.
— А вот образцов нет. Люди есть.
Михалыч рухнул на колени, усиленно крестясь и бормоча:
— Господи, не уж то в кой-то веки попал куда надо?
Даня подхватил подмышки и поставил на ноги:
— Михалыч, не паникуй, так ты на каких отрядах специализируешься? Голубые, чёрные, красные береты? У нас смежные составы, больше спецназа.
Михалыч снова попытался рухнуть на колени и зарыдать от счастья, но Даня был настороже и вовремя пресёк действо.
— Всех! Везде! Всем! Всё могу! Всем помогу! — Кричал Михалыч, запихиваемый в лифт.
— Сначала обед, потом победы, — бормотал Даня, одним жестом отсекая все взоры персонала.
Рабочий день в офисе продолжался, порциями отсекая по этажам персонал в сторону столовой.
Школа СКП-1
— …Итак, молодчина, Юлия. Наводи себя сверху. Твой ориентир сверху вниз. Что ещё видишь?
— Стены и башни из красного кирпича. Два храма неподалёку. Один с разноцветными куполами, другой с позолоченными. Шоссе, площадь, много народу.
Кот встал за спиной девочки, накрыл ладонями её прижатые к вискам пальцы. Поток энергии побежал к ней такой мощности, что ноги, словно в прорубь окунули.
— А теперь ныряй под площадь, ныряй под мостовую, под Кремль.
Юлия Приходько, четырнадцатилетний 'дальновизор', крепче сжала губу. Дыхание сбилось, забормотала:
— Хорошо освещённые туннели, пространства, коридоры. Ходят люди в белых халатах и военных спецовках.
— Ныряй ниже.
— Вибрации, грохот, помехи.
— Постарайся ещё ниже, ниже подземки, метро.
— Сырые коридоры, запах плесени… Но не все… Странно… Есть ходы и… плотная завеса…
— Смести вбок ориентир. Обойди завесу, поднырни под неё.
— Я провалилась.
— Молодчина, дальше.
— Темно, темно. Редкие лампочки, затопленные ходы. Холод, смерть.
