'Одним ядом больше, одним меньше'.
— Лера, почему?
Резкий колющий выпад вперёд. Скорпион едва успел уйти с вектора атаки. Две полоски стали расплылись в воздухе, делая разворот и едва не впиваясь в бок.
'Она не могла научиться двигаться так быстро за полгода'.
Лера остановилась, хищнически улыбаясь. Волосы растрепались, спадая огнёнными всполохами на плечи.
— Хочешь увидеть мою реальную скорость? Обещаю, милый, ты удивишься.
Голос. Этот голос рвал его на части больше, как если бы в тело воткнулись оба жутких клинка. Не её голос. Чужой. Холодный и злой. И эти глаза. Такие знакомые и такие чужие…
Тело вновь рефлекторно уклонилось и бессознательное, стремясь сохранить жизнь владельцу, рывками перехватывало власть. Автономно заученные ступени стали всплывать одна за одной. Время привычно сгустилось, и образ человека перед глазами стал расплываться, вычерчивая новые контуры. Контуры врага.
'Вот и всё. Воин возьмёт своё'.
Клинки рванули майку, и воин в теле потеснил разум.
Первая декада Элементарного порядка распахнула десять врат мгновенно: остановка внутреннего диалога, пустота, бездна, истоки элементов, земля, воздух, вода, огонь, смесь качеств, комбинации.
Эмиссар поднялся с дивана, стирая кровь с разбитого острым воздухом на сверхскоростях лица. Раны затянулись, приготовился вступить в бой.
Адреналин страха превосходящего противника распахнул вторую декаду Эволюции: минералы, живительная влага растений, истоки жизни растений, силы трав и деревьев, силы созревших плодов, истоки низших форм жизни, насекомые и рептилии, рыбы и водные позвоночные, птицы и позвоночная воздушная жизнь, земные животные.
Мгновенно человеческая скорость Леры перешла за грань возможностей тела. Не подготовленное к длительным нагрузкам, питаемое одной лишь мощью эгрегора Золо, Лера сжигала себя в скоростях, стараясь достать клинками сердца. Жажда непонятной Скорпиону мести исходила от неё плотным шлейфом, аура изобиловала всеми оттенками красного. В груди больно сжалось, глядя на то, как меняет человека жажда мести, славы, силы, утверждения…
Эмиссар сделал ход, вклиниваясь черным мини-торнадо сбоку. Пришлось мгновенно вытащить из Пустот меч, чтобы одновременно рассечь ответным вихрем поток мёртвого тепла и поймать оба клинка на жёстком блоке. Третья декада Человечества, последняя из доступных, впилась в отравленное тело десятью раскалёнными гвоздями: внешность человеческая, материальное человеческое тело, таинство Перволюдей, завершённый человек, дар пяти внешних чувств, дар пяти сил душе, небесный человек, ангельские нити… человек по образу Творителя.
Скорпион поймал ногу Леры и отбросил на диван. От резкого ошеломительного момента полёта до падения и возобновления атаки — секунды. Этого хватит, чтобы покончить с Эмиссаром.
Поворот. Рывок. Разбег. Меч в двух руках в положении остриём к мизинцу. Ноги вминают мраморный пол, как песок. Тело режет воздух. Кожу обжигает огнём, клинок рубит наискось полутело-полудымку материализующегося Эмиссара. Полсекунды. Лезвие начинает вспарывать собирающиеся атомы. Тугая волна рвёт из рук мёч. Мышцы рвёт отдачей. Волна двигается вслед за телом и мечом. Тело пылает. Одежда раскалена. Только начинает доноситься звук начала замаха клинка…
Волна сшибает тело Золо, вплющивает его, вдавливая в воздух, как в стальную стену. Остановиться невозможно. Инерция чудовищной скорости рвёт дальше. Одежда дымиться. Огонь не успевает вспыхнуть на скорости. Атомы Эмиссара, стена воздуха, разбитые окна, бег по воздуху за пределами здания. Волна от меча и развеянного врага разрастается.
Гул нарастает, отбрасывая волны теперь не только впереди себя, а во все стороны. Секунда. Тело замедляется, вспыхивает довольный огонь на одежде, волны обгоняют, устремляясь вперёд. Отключение сознания происходит на всех уровнях тела, кроме Высшего Я. Метеоритом проноситься физическое тело без определённых контуров. Сгорает в чудовищной температуре кожа, мясо и кости. Волной разбивает пятнадцать верхних этажей соседнего небоскрёба. Толстые окна взрываются, гнуться балки и полная волна заваливает строение, как волна цунами прибрежные деревья. Но ещё три здания обрушит горящая душа, прежде чем последний пепел подхватит ветер.
Последней разрушилась суть меча Славы. Информация перетекла в энергию, моментально теряясь среди бесчисленных потоков просторов Вселенной.
Сёма Нью-Йорк
Сёма, с пылающими глазами Леопарда, с Вирой наперевес, с разбегу вынес ногой дверь. Перекатываясь, врезался в диван. Мебель задела отскакивающую к окну Леру и прыжок получился в перегородку стены.
Бестия с пылающими глазами перехватила мечи и тут же рванула в новую атаку. Клинки и секира встретились. Лера подсекла ногу, Леопард кувыркнулся в бок и тут взгляд зацепился за прожжённый ногами мрамор от середины комнаты к окнам. Там последний шаг и обрывался. Прыжок к окну и поражённый взгляд увидел как наяву падение метеорита. То, что оставил после себя метеорит, разнеся половину делового центра Нью-Йорка. Широкая просека разрушения и огня. Словно в гневе горел сам воздух. Чёрные тучи, вспышки молний и грохот грома показывал перед глазами картины Апокалипсиса. Даже небо не торопилось заливать пожары мириадами слёз. В этом мире в отчаянном гневе Бог не мог проронить и слезинки.
'Не успел? Я…не успел?'
Плита на голову. Кол в грудь. Взрыв в голове. В одном гласе слилось всё: рык, рёв, обречённый стон. Гамма малоразличимых чувств с оттенками ярости, боли, грусти, печали и полное неприятие.
Тело само повернулось, рука рефлекторно выставила секиру над головой. Едва не оступился о край. Возникло резкое желание обхватить её поймать её клинки за острые выступы лезвия и оттолкнуться назад. Вместе с ней. Неполной сотни этажей хватит, чтобы уйти из жизни обоим. Ей, из-за которой он и рассыпался прахом сверхскоростей и ему, как не успевшему спасти жизни брата.
Тело хитрее разума. Рефлексы откинули в сторону. Осколок в плече не так смертелен, как удар об асфальт семидесяти с лишним килограмм — а с ней и того больше — помноженный на добрую сотню метров.
Те же рефлексы и умершие за несколько секунд эмоции позволили прожить рыжей бестии всего два удара. Сначала секира ударом плашмя по рукам вышибла оба клинка, потом в зелёных глазах отразилось лезвие, вспоровшее молочную кожу, грудную клетку и сердце. Лера упала на колени, хватая Сёму за штаны. Вира с чмоканьем отвалилась от груди и звякнула о мрамор, напитая кровью и удовлетворённая боем.
Прекрасное лицо Валерии с немногочисленными веснушками исказилось непониманием, по губам потекли алые струи. В освобождённых глазах мелькнула человеческая искра. Та самая, которую так тщетно пытался разглядеть Скорпион перед прыжком в окно. Мелькнула и погасла, не замеченная жёлтыми глазами Леопарда.
Сёма не смотрел на то, что под ногами. Взгляд шёл над Лерой, в окно, на опаленные небоскрёбы, на чёрные клубни туч и ослепляющие вспышки молний. По щекам бежали крупные слёзы. Они смешивались с кровоподтёками на скулах, щипали кожу, свисали с подбородки и тяжёлыми каплями падали на застывшее лицо рыжей девчушки. Её лик разгладился, вновь приобретя чуть вздорное, весёлое выражение. И если бы не потухшая искра в застывших глазах, можно было подумать, что она просто задумалась, витая в отдалённых мечтах среди далёких невесомых облаков.
Леопард торжествующе забегал по телу, выискивая на предплечье новое место для ночлега. Зрачки Сёмы посветлели, моргнув, на мир вновь смотрели голубые, как светлое небо глаза. Опустив взгляд вниз, Сёма, не чувствую пальцев, провёл рукой по лицу Леры. Веки покорно опустились.
— Любовь и красота такие же враги человека, как холод и смерть, — не своим голосом обронил Сёма и, подхватив Леру за плечи, поставил на ноги. Поставил у мраморной вмятины в полу — последний шаг
