затянутого ажурной решеткой. -- Точно ведь знаю, что почти всю ночь не спала, из паутины мировой не вылезала, а по лицу ничего и не скажешь. А тут - и лег вовремя, и не употреблял ни грамма алкоголя, а в зеркало глянешь - за сердце схватишься: физиономия опухшая, мешки синюшные под глазами... Просто жуть несусветная!'
-- Федор Олегович, нашла! -- торжествующе выпалила Настена, со всего маху плюхаясь в широкое представительское кресло и тут же, что-то вспомнив, подхватилась. -- Ой, извините меня, доброе утро!!
Эмоции переполняли Орлову и она слегка пританцовывала, не в силах устоять на одном месте.
-- Доброе утро. Возьми себя в руки, коллега, -- Носик сел за свой рабочий стол и кивнул: -- Рассказывай, только коротко и главное. Да, и сядь ты, в конце концов! Не мельтеши.
Настя понемногу успокоилась и доложила:
-- Первое. В ящиках, спущенных в подземное бомбоубежище, находились камеры для глубокой заморозки людей. Ровно двести шестнадцать криокамер было продано в один день неизвестным оптовым покупателям. Ни одна из шести фирм, участвовавших в их приобретении, нигде официально не значится. То есть...
-- ...то есть фирмы-однодневки, -- заинтересовано подхватил мысль Носик. -- Явный почерк какой-то спецслужбы. Возможно, армейской.
-- Именно так, -- сосредоточенно кивнула журналистка. -- Второе. Двести шестнадцать человек проживают в биозаповеднике 'Зеленая Лужайка'. Но ведь вся чернобыльская зона контролируется военными. Какой вывод напрашивается? Биозаповедник тире криокамеры. Логично?
-- Логично, -- главный редактор принялся задумчиво массажировать подбородок и вдруг его озарило: -- Правильно! Поезд-то был военным! Твой информатор тебе это подтвердил! Что же у нас получается?
-- А то и получается, что более подходящего места, чем бомбоубежище с полностью автономным циклом и безукоризненно работающими коммуникациями, найти невозможно. Если и хранить тела замороженных людей, то только в нем. Безупречное, с точки здравого смысла, решение. Только для чего? Кому это нужно? -- Орлова вопросительно глянула на Носика.
Федор Олегович нахмурился:
-- Хотел бы я знать. У военных должна была появиться очень серьезная мотивация, если они вдруг решили все население биозаповедника нейтрализовать подобным, мягко выражаясь, странным образом! -- Он помолчал и твердо сказал: -- Я хочу абсолютно точно знать, что же такое сверхъестественное произошло за последние несколько дней в 'Зеленой Лужайке', и хочу узнать это как можно скорее. Если ты, Настена, боишься, я передам это дело кому-то другому.
Орлова ошеломленно покачала головой:
-- С каких это пор у меня появилось право выбора? Ничего себе! Я эту тему подняла, веществом серым как следует поработала, а лавры - другим? Уберечь меня хотите?
-- Сдаюсь! -- главный редактор шутливо поднял вверх обе руки.
-- Прощаю, -- милостиво заявила Настя. -- Но это еще не все. Мне нужен выход на капитана милиции Дудю Степана Гавриловича, работающего в биозаповеднике участковым. Кстати, он единственное, кроме военных, лицо, имеющее доступ на территорию объекта. Адрес и телефон у меня имеются, хотелось бы узнать, что он за человек, с какой стороны подойти к нему можно.
-- Молодчина, -- одобрительно произнес Носик. -- И это раскопала!
-- Так что? -- нетерпеливо зашевелилась в кресле Настя. -- Протяните руку помощи своей талантливой сотруднице?
-- А ты в этом сомневалась? -- слегка обиженно хмыкнул Федор Олегович. -- Есть у меня один человек, работает в МВД, в отделе по связям с общественностью. Попробую сейчас вызвонить. А ты, Настена, иди, кофейку попей с девочками, языком о чем-то женском потрещи, пока я все узнаю. Как ты говоришь, его зовут?
-- Дудя Степан Гаврилович, капитан, участковый 'Зеленой Лужайки', -- продиктовала Орлова и вышла из кабинета.
...-- Вот его полные данные, -- спустя четверть часа сказал Носик, протягивая журналистке распечатанный на принтере лист бумаги. -- Особо обрати внимание на фотографию, когда поедешь знакомится. В отпуске он внеочередном со вчерашнего числа: путевку ему дали в Трускавец горящую. Теоретически - участковый уже на отдыхе, а практически - бери мою машину, я сейчас предупрежу водителя, и дуй к нему домой, может, застанешь.
Настя снисходительно улыбнулась:
-- У меня же его телефон домашний есть! Зачем зря кататься?
Главный редактор негромко произнес:
-- А ты хорошо подумай в свете последних событий, прежде, чем звонить. Неужели ты думаешь, его не просушивают?
Орлова покраснела: -- Я все поняла, Федор Олегович. Спасибо! -- и исчезла за дверью.
-- Ни пуха, -- сказал Носик, оставшись в одиночестве. -- Усы у капитана рыжие и ухоженные - верный знак того, что диалог получится...
Улица Тополей находилась в новом микрорайоне столицы. На подъезде к ней Настя еще раз просмотрела информацию по Дуде. Кроме фотографии в пол листа, на которой был изображен молодцеватый, коротко стриженный капитан с шикарными рыжими усами, а также сухих анкетных данных, рукой Носика было дописано: коммуникабельный и в меру шустрый. Стопроцентный блюститель порядка в добрых старых традициях... Я надеюсь, Орлова, тебе понятен сей пассаж?!
Настена улыбнулась одними губами.
-- Улица Тополей, дом сто два? -- переспросил дядя Миша, водитель.
-- Да-да, именно, -- подтвердила журналистка.
Машина свернула с главной магистрали куда-то влево, запетляла между многоэтажками и наконец остановилась. Орлова открыла дверцу, выпрыгнула из машины и в буквальном смысле этого слова остолбенела: в двадцати метрах от нее на специальной асфальтированной площадке, предназначенной для мойки машин, мужчина с фотографии неторопливо поливал из шланга джип, покрытый хлопьями пены. Он был в светлых шортах и яркой футболке с надписью 'Затока'. Мальчик лет восьми, такой же рыжий и усыпанный веснушками, активно помогал ему в этом и представлял собою уменьшенную копию мужчины, правда, пока без усов.
Настя одернула юбку и подошла к ним.
-- Степан Гаврилович Дудя? -- как можно более привлекательно улыбнулась она, глядя на мужчину.
-- Он самый, -- непроизвольно расплылось в ответной улыбке его лицо. -- А что?
-- Меня зовут Настя, я работаю в газете 'Факты без купюр'. Хотела бы задать вам несколько вопросов, если вы, конечно, не будете возражать.
Мужчина отключил воду и легонько шлепнул сына по мягкому месту:
-- Эй, Степка, иди, скажи маме, чтоб костюм мой спортивный не забыла положить в чемодан. Давай- давай, шагай!
Степан-младший стрельнул в журналистку любопытными глазками и враскачку, как косолапый медвежонок, двинулся к подъезду.
Степан Гаврилович тщательно вытер мокрые руки и бросил изучающий взгляд на Орлову:
-- На удостоверение ваше можно взглянуть?
Настя достала из сумочки пластиковый прямоугольник и протянула его Дуде.
-- Анастасия Орлова. 'Факты без купюр', -- вслух прочитал мужчина. Затем он задумчиво повертел документ в руках и неожиданно вопросил: -- А в вашей газете гонорары выплачивают? Это я так, для общей информации.
-- Конечно! -- обрадовано кивнула Орлова. -- И довольно приличные!
-- То есть, если вы меня о чем-то спросите и я вам это что-то расскажу, вы мне выплатите гонорар? -- уточнил мужчина.
-- Совершенно верно!
-- Ну тогда спрашивайте, -- тут же перешел к делу Степан Гаврилович. -- Времени совсем мало.
Настя слегка замялась, не зная, как ей лучше действовать: ходить вокруг да около, или идти
