Настоящее Имя. Беседы о 'Джапджи-сахиб' гуру Нанака

хорошо, а что плохо. В то, что их устраивает, они поверят, в то, что не устраивает — нет. В этой ситуации вы следуете за своим 'я', а не за гуру.

Это нельзя считать верой, или назвать 'капитуляцией эго', потому что вы ничего не изменили. Есть только один секрет в том, как отправиться к гуру: надо оставить свое 'я' дома — и в путь!

И тогда все, что скажет гуру, будет правильным; вам нечего будет решать Только тот, кто услышал учение гуру, становиться сикхом.

'Сикх' — красивое слово, оно образовано от санскритского слова 'ученик'. Сикх — это тот, кто готов учиться. Сикх — это тот, кто готов услышать учение. Но не сикх тот. кто все еще наполнен собственным 'эго' и не готов слушать. Намотать на голову чалму и обзавестись другими внешними сикхскими атрибутами не означает стать сикхом; чтобы стать им, нужно эмоциональное преображение.

Нанак говорит:

Но у того, кто услышит хотя бы одно поучение гуру,
Понимание становиться словно драгоценный камень.

Вы слышали тысячу слов, и ничего не произошло; услышали одно-единственное, и все изменилось. Сколько бы вы ни слушали, это ничего не меняет. И сколько бы вы не читали, это ничего не изменит в вас, — и ясно, почему: вы слушаете не тем местом, каким нужно

Есть два способа слушать: разумом и сердцем. Когда слушаете разумом, всегда присутствует дихотомия: интеллект обо всем судит в категориях плохо/хорошо, правильно/неправильно, вероятно/невероятно. Интеллект никогда не выходит за рамки 'эго'. Он полагает сердце безумным и никогда не доверяет ему: никогда не знаешь, когда оно заставит тебя сделать что-то, за что потом придется расплачиваться.

Вы идете по улице, видите голодного нищего и сердце говорит: 'Дай ему что-нибудь'. Разум возражает: 'Погоди, сначала узнай, действительно ли он бедствует. Может, это просто переодетый мошенник. И вообще, он выглядит вполне крепким и здоровым, — тогда почему он не работает?' Интеллект расскажет вам тысячу всяких вещей, но стоит в сердце зародиться хотя бы одной эмоции, интеллект тут же подавляет ее.

Если в сердце возникает любовь, то разум говорит: 'Это опасный путь: любовь слепа и погубила многих. Путь любви блуждает горными долинами и лесными чащами; путь же разума подобен царскому пути, он широк и прям. Куда ты идешь? Не сворачивай с торного пути, иди вместе с толпой. Всегда лучше идти туда же, куда и все остальные, а идти в одиночку, свои путем — опасно'.

Любовь — это путь, по которому нужно идти в одиночестве, он требует приватности и уединения. Любовь говорит: 'Отдай!' Интеллект возражает: 'Подожди! Перед тем, как отдать, наведи справки'. Но тогда вы никогда не отдадите. Любовь говорит: 'Сдайся! Сложи свою голову к чьим-либо стопам и забудь о себе'. Разум возражает: 'Как можно?! Мир полон обманщиков. Бог знает, сколько доверчивых людей уже было одурачено такими вот…'

Но что такого у вас есть, что можно было бы у вас отнять? Что вы потеряете, отдавая? У вас нет ничего, кроме горя и скаредности, а вы все еще из всех сил защищаете эти 'сокровища'.

Если вы живете под диктовку своего разума, то ваше сердце буде! постепенно сжиматься и, в конце концов, надорвется. Между вами и вашим сердцем возникает такая дистанция, что никакие новости от него уже не доходят до вас. Если разум становится между вами и сердцем, то, даже, когда вы любите, вы любите разумом.

Вы не замечали, что ваша любовь рождается у вас же в голове? Даже если вы говорите, что любите всем сердцем, то эти слова — лишь намерение вашего разума. Если вы загляните в ваше сердце, то там ничего не шевельнется; там не будет ни радости, ни танца, ни песни.

Учения гуру можно услышать лишь сердцем. Что имел в виду Кабир, когда сказал: 'Если сможешь отрубить себе голову и положить ее на землю, то пойдем со мной''

Бодхидхарма, буддийский мастер, пришел в Китай. Он сел лицом к стене и сказал: 'Я заговорю лишь тогда, когда придет настоящий ученик. Зачем мне говорить с кем-то еще? Это также бесполезно, как говорить со стенами!'

Однажды к нему пришел человек по имени Хуэйнэн[4]. Сутки напролет он безмолвно простоял за спиной Бодхидхармы, а потом, не выдержав, сказал: 'Пожалуйста, Бодхидхарма, повернись', — но тот не шевельнулся. Тогда Хуэйнэн отрубил себе правую руку и положил ее перед Бодхидхармой, сказав: 'Если этого недостаточно, то я отрублю себе голову и поднесу тебе'.

Бодхидхарма ответил: 'Какой в этом будет прок? А ты действительно готов отрубить себе голову?'

'Да, — подтвердил Хуэйнэн, — я готов сделать все, что ты захочешь'.

Хуэйнэн был первым человеком, к которому Бодхидхарма обратил свое лицо; он удостоился этой чести. Когда Бодхидхарма спрашивал его о готовности отрубить себе голову, он имел в виду не ту голову, которая на плечах, он говорил об 'эго'. До тех пор, пока существует 'Я', 'Я решаю', вы не можете быть учеником; вы не услышите слов гуру.

Ноу того, кто услышит хотя бы одно учение гуру,
Понимание становится словно драгоценный камень.

Его разум достигает тогда такой чистоты, такой прозрачности, что он начинает видеть суть вещей. Мысли исчезают, потому что они исходят не из сердца. По мере того, как интеллект отодвигается в сторону и напущенный им туман рассеивается, а то, что остается — это кристально-ясная чистота и свежесть. Под 'омовением в Ганге' понимается именно этот процесс очищения.

Когда Нанак говорит об омовении в священных реках, то речь идет о внутреннем омовении, благодаря которому понимание становится ясным, вы больше не думаете, а мысли не отягощают вашу голову. Голова — это вообще не ваше, ее дает вам взаймы этот мир. Когда вы рож даетесь, у вас уже есть сердце, но еще нет мыслей, — одна лишь девственная чистота. Постепенно, одно за другим, вы усвоили слова, и общество принялось формировать ваш образ мышления, готовя вас к тому, что необходимо для жизни в этом мире. Общество дало вам разум, и внутри вас возникла дихотомия: сердце и разум были отъединены друг от друга.

Сердце принадлежало вам. Но, к несчастью, то, что было подлинно нашим, у вас забрали, и оно стало чужим для вас; а то, что было создано обществом, стало вашим. Инородное, имплантированное, стало вашим центром, и вы совершенно забыли о своем подлинном центре — сердце.

Лишь сняв голову, вы сможете услышать учение гуру. Одного учения достаточно; нет нужды выслушивать тысячу разных учений. Один урок, одна тайна, — этого более чем достаточно. Что же это за тайна?

Он — это всеобщий благодетель.
Да не забуду я о Нем никогда!

Существует два состояния, о которых надо сказать по-подробнее: смарана — это означает 'вспоминание' и висмарана — забывание. Вспоминание, смарана, всегда течет внутри вас, чтобы вы не делали, — гуляли, говорили, спали, работали…

Беременная женщина выполняет свою обычную работу по дому — готовит, подметает, стелет