Чехлов явно хотел увидеть ярость и бешенство Сергея. Серов смотрел в глаза врага и хотел бы что- то почувствовать, но ничего, кроме холодного расчета, не ощутил.
— До встречи! Я буду рад видеть вас снова! — улыбнулся он Чехлову как лучшему другу.
Дверь уазика с треском захлопнулась.
— Командир! Хотите, я вас ускорю, и вы переломаете все вокруг? — Система вновь была готова услужить.
— Это еще зачем? Обычные служивые ребята! Выполняют приказы. Их, наверное, кто-то дома ждет…
В окне на втором этаже все еще виднелся силуэт Ирины. Она осталась одна.
ГЛАВА 3
«Обезьянник», в котором оказался Серов, уютом не отличался. Обычная конура с решеткой. Зато Сергей сидел один. Сидел до выяснения собственной личности. Пока каких-либо других обвинений не выдвигали.
Все тот же старый капитан, перед уходом, похлопал парня по плечу и сказал:
— Надеюсь, обычная ошибка! Найдем тех, кто тебя опознает, и выпустим.
Но что-то никто не торопился.
— Ну вот мы и остались одни! — Система вовсю пользовалась привычными человеческими выражениями. — У меня к вам, командир, предложение, которое после просчета всех вариантов развития событий, я полагаю единственно верным. Дело в том, что человек, почти лишенный чувств, долго прожить на этом свете не сможет. Чувства изначально даны роду людскому как предохранители. Вы совсем перестали себя жалеть, перестали жалеть других людей, вас ничто не радует, вы следуете только холодной логике. Вас здесь убьют, и вы даже не узнаете, кто нажал на курок. И я этого тоже не узнаю…
— Но ты же сама учила меня, что нужно откидывать все эмоции в сторону при принятии решения?
— Я скорректировала свое мнение после долгого совместного сосуществования. Вы мне больше подходили прежним. Я не говорю слова «нравились». Это слово не для машины. Но даже раньше вы меньше совершали ошибок. Вам необходимо стать прежним. Я уж не говорю о том, что вы сделали с Ириной!
— Я заметил одну странную вещь, — Сергей глубоко вздохнул, — как только я сближаюсь с Ириной, на нее тут же обрушиваются несчастья. И в итоге ей становится только хуже. Изначально ты была права. Я не тот, кто ей нужен! Она привыкла к другой жизни. Что я могу ей предложить в этом мире?.. Со своими принципами и правилами — лишь жалкое существование. За честность здесь никто не хочет платить деньги. Всем нужны продажные люди. Люди, умеющие обманывать. На этом зарабатываются целые состояния. Даже психологию используют лишь для манипуляций человеком. Чем теперь определяется ценность личности? Местом, которое эта личность занимает в обществе! Потому что можно дорого продать его, это место. Рука руку греет. Разве я не прав?.. А слово «справедливость»? Оно вообще не звучит с экранов телевизоров! И это говорит о многом…
— Лишь отчасти! — Машина зависла, анализируя сказанное. — Но вы сами подвели меня к моему же предложению. Вам нужно забрать Ирину и улетать назад, туда, где еще в чести человек. Дон и наместник будут всегда вам рады. А знахарь — первый парень на селе!
— Ты предлагаешь мне сдаться?
— Я предлагаю подумать об Ирине! Вы вполне можете убить всех своих врагов, командир, и даже как-то изменить ситуацию на время. Но поколение, воспитанное на ложных ценностях, враз не изменишь. Или придется их всех убить… Я же предлагаю спасти Ирину. Она стоит на пути дельцов.
Не через неделю, так через месяц на нее случайно упадет кирпич или что-нибудь в этом роде. Я не смогу контролировать каждый кирпич в этом городе!
— Мне сейчас все равно. Нет тех чувств, которые бы подсказали мне, права ты или нет. Что думает Ирина по этому поводу? Готова ли она быть рядом с тем, кто ничего к ней не чувствует? Готова ли ждать?
— Вопрос веры… — Система вновь зависла на некоторое время. — Девушка изменилась. Вы, настоящий, ее пугаете. Но Ирина помнит вас прежним, командир! Она любит вас прежнего. Все еще любит… Да! Она готова быть с вами везде, где бы вы ни были… А вы должны спасти ей жизнь! Хотя, я так понимаю, вам все равно. Ваше сердце теперь всегда стучит ровно.
— Нет. Очень редко я вдруг что-то ощущаю, — задумчиво произнес Сергей. — И всегда это — острая боль. Потом снова все спокойно… Давай сейчас поговорим лучше о другом. Передай Ирине: пусть она вызовет к себе Володю. Он сможет ее защитить. Пусть доедут до центрального РОВД и попросят у капитана мой сотовый. Третий телефон в списке принадлежит командиру моего взвода лейтенанту Щеглову. Пусть позвонят ему. Он в городе. Я видел его. Лейтенант даже обнял меня, но я… В общем, он лечится после ранения. Пусть приедет, опознает меня. Я уверен, он приедет…
— Вот видите, командир! — Система была удовлетворена. — Если подумать, и убивать никого не надо.
— Действуй!..
Через два часа по крутым ступенькам райотдела милиции поднимался кряжистый обветренный парень лет двадцати пяти в полевом камуфляже. Он открыл ногой огромную дверь и уже с порога крикнул дежурному:
— Эй, служивый, говорят, вы тут совсем оборзели? Боретесь не с преступниками, а с собственными защитниками?
Дежурный сделал недовольное лицо: он сразу понял, к кому явился гость.
— Я на опознание! Где вы тут, злодеи, Серегу замуровали?
Дежурный шел рядом с лейтенантом, еле поспевая и часто подпрыгивая на коротких толстых ножках.
— Ну что, замели тебя, бродяга? — разглядел лейтенант сквозь решетку мрачное лицо Серова. — Иди, еще раз тебя обниму. Выпускайте парня! Не морочьте ему голову!
Дежурный, стоя за широкой спиной Щеглова, скривился:
— По документам, у Серова не должно быть руки и ноги.
— Значит, выросли! — рассмеялся от души лейтенант. — Что ж вы за народ такой? Вам бумажка главнее человека. Ну, ошибку доктора допустили! Спутали чего-то. Этот парень под моей командой столько тропок протоптал. А ты его за это…
Щеглов вдруг так глянул на дежурного, что тот сразу же полез в карман за ключами:
— Оставьте ваши данные, лейтенант. Вы лично будете, если что, отвечать за Серова перед судом!
— Да мы всегда и перед всеми отвечаем! — осклабился Щеглов и расстегнул нагрудный карман камуфляжа. — И чаще всего жизнью…
За дверью райотдела Сергея поджидали Ирина и Владимир.
— Ну, чувствовал я, что не мог ты меня обмануть. Не из тех ты! Глаза… — Володя протянул Серову черный пиджак, оставшийся после ареста в коттедже. — В общем, извини за нехорошие мысли.
И вдруг Сергею стало хорошо. Нет, ему не почудилось. Словно теплый ветер с юга обмахнул лицо и душу. Вокруг были люди! Настоящие люди. И верили Серову, несмотря ни на что. Сергей вспомнил слова лейтенанта Щеглова, тащившего его после ранения на себе:
— Ничего, браток, держись, и рука отрастет. Верь мне! Не сдавайся!..
ГЛАВА 4
