Путь воина. Секреты боевых искусств Японии

одном и том же уезде Путянь и, возможно, даже в родственных школах ушу. Это предопределило разветвление окинавского тодэ на два больших направления. Первое было представлено теми людьми, которые обучались в Китае и несли соответственно «истинную традицию» боевых искусств, в том числе их духовное содержание. Другое направление – это те мастера, которые обучались на Окинаве, хотя нередко и у китайских наставников – ведь «не китайского» окинава-тэ никогда не существовало. Однако вне контекста китайской культуры целостно воспроизвести традиционное обучение бойца было практически невозможно. Не случайно те, кто никогда не покидал Окинаву и не соприкоснулся с традицией китайского ушу, ратовали за более широкое, практически повсеместное обучение тодэ, например Азато, Итосу Анко, Фунакоси Гитин. Именно от этого направления и пошло распространение каратэ в Японии. Таким образом, на Окинаве китайское тодэ разделилось на традицию закрытого, тайного преподавания, где передавались как многие секреты, так и духовные основы боевых искусств, и на традицию открытую, светскую, общедоступную. Уэти Камбун был последним великим носителем закрытой традиции тодэ.

Около тринадцати лет безвыездно проводит он в провинции Фуцзянь. Не связанный ни семьёй, ни своим делом на Окинаве, он имеет возможность целиком посвятить себя боевым искусствам. Уэти обучается в одной из школ южного ушу. Эта школа называлась «жоуганцюань» или «хухэлунцюань» – «стиль тигра, журавля и дракона»; она существует в уезде Путянь и до сих пор. Именно поэтому в стиле, который позднее преподавал сам Уэти, первоначально мало использовались удары кулаком, зато значительно чаще встречаются удары «лапой тигра» – кончиками немного раздвинутых и согнутых пальцев, «клювом журавля» – кончиками пальцев, собранных в щепоть (васидэили кэйко), внутренней частью открытой ладони (хиратэ), тыльной стороной согнутого запястья (какуто или кокэн), «гребнем петуха» – внешней боковой поверхностью предплечья, ближе к запястью, когда ладонь отогнута вниз (кэйто).

В Китае Уэти овладел и тайной техникой атаки по болевым точкам, а точнее, сочетаниями ударов по различным точкам. Например, удар лишь по одной такой точке не даст никакого эффекта, и противник даже не обратит на него внимания, но если используется схема атаки сразу по нескольким активным точкам, то можно не только временно обездвижить конечность, но и «отложить» наступление болевого эффекта на несколько часов. Для этого надо хорошо знать меридиональную систему организма и время активизации того или иного энергетического канала, когда энергия «ки» наиболее активно циркулирует в нём.

Для таких атак Уэти использовал в основном удары второй фалангой согнутого и выставленного вперёд пальца – указательного (иппон-кэн) или среднего (хакадака- кэн). Ими также наносились удары в шею, под ухо, под нос, в глаза, в живот.

Все удары ногами, как и было принято в традиционном ушу, наносились не выше уровня паха. Чаще всего они были направлены в голень, подъём стопы, внутреннюю часть бедра, а для атаки в основном использовалось внешнее ребро стопы (сокуто). В частности, схема атаки строилась примерно таким образом: захват руки противника, после чего следовали резкое надёргивание соперника на себя – в сторону и мощный удар ребром стопы в голень. В результате нападающий должен был потерять способность нормально передвигаться. До сих пор такие удары отличают классический окинавский стиль Уэти-рю, хотя в его японском и американском вариантах (школа Дж. Мэтсона) мы сегодня встретим практически все удары каратэ – прямой маэ-гэри, боковой ёко-гэри, круговой маваси-гэри, которые наносятся не только в живот, но и в голову.

Однако воспоминания о китайском ушу в Уэти-рю сильны до сих пор. Например, широко используется прямой удар ногой маэ-гэри пяткой (маэ-гэри-кэкоми), в то время как во всех других стилях каратэ в подавляющем большинстве случаев в качестве ударной поверхности применяется подушечка стопы. Именно пяткой наносится большая часть ударов ногой в китайском ушу (прямой удар ногой дэн туй).

Самым существенным, что он обрёл в Китае, Уэти считал постижение внутреннего смысла базовой стойки сантин-дати(одна нога выставлена, носок повёрнут внутрь, колени сведены). Когда Уэти начинает преподавать на Окинаве, он требует от своих последователей в течение первого года изучать лишь стойку сантин-дати, а остальные три года посвящать только одному ката Сантин (тому же, что и в Годзю-рю, но с небольшими техническими различиями).

Отработка позиции сантин-дати, а точнее, уяснение того внутреннего смысла, который она заключала в себе, становится для Уэти основой тренировки. Все его последователи рассказывают, что с 1911 по 1948 гг., после возвращения Уэти из Китая, не проходило ни дня без отрабатывания ката Сантин. Уэти объяснял своим ученикам основной принцип передвижения в позиции сантин-дати: передвижения должны быть лёгкими и незаметными. Кажется, человек стоит на месте, а на самом деле он стремительно приближается к противнику. При этом стопа ставится на землю столь осторожно, что боец должен суметь почувствовать малейшую песчинку под ногой. Здесь сочетаются два принципа: с одной стороны, следует идти осторожно, «будто ступаешь по тонкому льду», а с другой – надо как бы врастать в землю, «пускать в неё корни» и напитываться соками земли.

Окинавские ученики Уэти долгое время не могли понять внутреннюю суть сантин-дати. Однажды он решил продемонстрировать им то, что может дать правильная позиция. Всё это происходило во дворе перед домом его. Уэти попросил жену вынести из дома шесть пиал из тончайшего китайского фарфора. Мастер поставил пиалы на землю на небольшом расстоянии друг от друга и попросил одного из самых лёгких своих учеников, вес которого был не больше 40 кг, встать на двух чашечках в стойку сантин-дати. Ученик осторожно поставил ногу на хрупкую пиалу, попытался принять позицию, и... тончайший фарфор разлетелся на мелкие кусочки.

«Существует искусство облегчения веса тела – «лёгкое искусство», – объяснил Уэти. – И совершенствоваться в нём необходимо именно в стойке сантин-дати. Всё зависит от силы вашего волевого посыла: захотите – врастёте в землю, захотите – окажетесь привязанными за макушку к небу и станете подниматься вверх, забыв о своём весе» [142].

С этими словами Уэти легко вспрыгнул на фарфоровые пиалы и начал быстро передвигаться по ним, сохраняя стойку сантин-дати. При этом он спокойно и неторопливо объяснял тонкости правильного дыхания и говорил о точках концентрации сознания.

В другой раз Уэти решил наглядно объяснить искусство увеличения своего веса. Он выбрал своих двух самых крепких учеников и дал им в руки огромный бамбуковый шест. Затем Уэти встал в стойку сантин- дати, а ученики упёрлись ему шестом в живот и попытались сдвинуть с места, но Уэти даже не шелохнулся.

Уэти готов был доказать любому: всё, что он делает, – не фокусы, не трюки. Тот огромный бамбуковый шест, которым Уэти так и не смогли сдвинуть с места, мастер поставил рядом с дверью своего дома – любой, кто не верил в силу боевых искусств, мог сам попытаться сдвинуть Уэти с места этим шестом.

Но вернёмся ко времени пребывания Уэти в Китае. Обучаясь стилю хухэлунцюань, он прогрессировал столь быстро, что иногда мастер Шу Шива позволял ему объяснять начинающим базовые элементы техники. А в 1907 г. Уэти был удостоен высочайшей чести, которая выпадала лишь на долю великих Мацумуры и Мияги, – он был включён в генеалогическую книгу школы ушу.

Это давало Уэти право самому начать в Китае преподавание, что он и делает, набирая весьма небольшую и закрытую школу в уезде Путянь. Тренировки в его школе – а она не имела никакого названия, кроме обычного «цюань» (кулачное искусство), – отличались крайней сложностью. Часами ученики Уэти укрепляли конечности, нанося удары по горячей золе, речному песку, гальке. Они набивали себе предплечья, нанося удары наотмашь изо всех сил по стволам деревьев. Уэти порой требовал, чтобы его ученики просто «вырубали» руками просеку в бамбуковых зарослях.

Отрабатывая меткость удара, сам Уэти мог попасть пальцем точно в глаз юркой ящерице и того же требовал от своих учеников. Особое внимание он уделял отработке ката Сантин. Вообще его стиль в области ката значительно отличается от других стилей каратэ и несёт на себе заметный отпечаток влияния ушу. В стилях Сётокан, Сито-рю, Вадо-рю набор ката практически один и тот же (что не исключает технических различий в выполнении движений); к ним близко примыкает даже далёкий от них на первый взгляд стиль Годзю-рю. А вот в Уэти-рю отрабатываются лишь три основные ката, представляющие собой ступени прогресса, причём не столько в технике, сколько в совершенствовании сознания. Это Сантин («три атаки»,