пресспапье всего полицейского целиком, и когда тот стал похож на высушенный листок из гербария, деньги еще раз поменяли владельца.
Фухе вышел на соседнюю улицу, поймал такси и благополучно вернулся домой еще до рассвета. Дома он быстро разделся и, потушив 'Синюю птицу', все время торчавшую у него в зубах, рухнул на диван.
Минут через двадцать его снова поднял на ноги телефонный звонок.
- Господин комиссар! - захлебывалась трубка.- Убийство на авеню Де Бланш, целых два трупа! У одного - пивная бутылка в голове, второй - в полицейской форме, но попал под паровой каток или был умерщвлен каким-то подобным чудовищным орудием! - стрекотала мембрана.
'Хм,- подумал Фухе,- и вовсе даже не чудовищное, а самое что ни на есть удобное!' После подобных ночных происшествий Фухе обычно находился на последнем градусе бешенства; сегодня же у него от подобной телефонной наглости просто отнялась речь.
- Ы-ы-ы!..- заревел он в трубку.
- Господин комиссар, ваш телефон мне дали в управлении; и, кстати, тут на асфальте, рядом с трупами, валяется пивная пробка!
- Положите ее к себе в карман! - выдавил наконец Фухе.- Я выезжаю!
Вечером, восседая в пивной, Фухе охлаждал свой перегретый организм до температуры окружающей среды девятнадцатью кружками пива. Рядом с ним из-за стола торчала красная рожа Габриэля Алекса.
- Скажи, ты не знаешь, какой идиот дежурил сегодня ночью на телефоне в управлении? Я хотел бы сказать пару теплых слов этому парню. Этот мерзавец,- продолжал кипятиться комиссар,- давал мой телефон кому ни попадя!
Лицо Габриэля Алекса потемнело. Он потупил глаза.
- Я был на телефоне! - внезапно вырвалось у Алекса. Он тут же схватился за кружку с пивом, а Фухе - за пресс-папье.
И неизвестно, чем закончилась бы застольная беседа двух закадычных друзей, но тут внезапно раздался жуткой силы взрыв, оконные стекла влетели в пивную вместе с рамами и частью стены, посетителей снесло с их стульев и сбило в большую бесформенную кучу-малу посреди пивной, состоявшую из обломков мебели, пивных кружек, живых и мертвых тел.
Через месяц, когда оба друга, наконец, немного пришли в себя, оказалось, что их койки стоят рядом в реанимационном отделении. Оба были забинтованы по уши, с узкими прорезями для глаз и рта. Оба были также загипсованы и распяты при помощи сложных систем тросов, гирь, блоков и противовесов.
Несколько часов стояла гробовая тишина, так что можно было услышать грузные шаги клопов, тараканов и других насекомых, избравших клинику местом своего постоянного жительства.
- Комиссар!..- донесся наконец хриплый шепот из-под гипса.
Фухе не шевельнулся.
- Комиссар!..- повторил Алекс, пытаясь повысить голос, осипший от долгого молчания.- Комиссар!.. А я тогда нарочно давал ваш номер кому попало.
Пусть, думаю, наш великий и знаменитый комиссар Фухе выспится как следует!
Фухе нервно задергался на кровати, с трудом снося это издевательство. И от кого? От лучшего друга!
- Комиссар! - снова раздалось змеиное шипение Алекса.- Комиссар!.. А как же те три покойника, что на вашей совести? Спите хорошо? Призраки по ночам беспокоить не изволят?
Фухе конвульсивно пытался схватить что-то загипсованной рукой.
- И к тому же у меня на два ребра меньше сломано! - продолжал издеваться Алекс.- Что вы на это скажете?
Фухе ничего не сказал на это: он, наконец, дотянулся до пульта системы жизнеобеспечения Алекса и с улыбкой выключил подачу кислорода.
Алексей Бугай
ЛИМИНТАРНОЕ ДЕЛО
Это было сразу же после истории с пивной пробкой.
Фердинанда Фухе никогда не колотили просто так. Всегда находилась
причина. А побои были следствием этой причины. Это обстоятельство до
такой степени удручало комиссара, что он не знал покоя ни днем, ни ночью.
Так было и на этот раз. Стоило комиссару поголовной полиции появиться в 'Дроздах' и отпить из двадцать второй кружки пива, как туда не замедлил ввалиться старший комиссар Конг. Он имел реанимированный вид, а именно: был бодр и свиреп. Поискав глазами Фухе, Конг принялся перебирать пухлыми пальцами четки из гантелей, которые всегда носил при себе.
- Петушок ты мой свежевыпотрошенный! - ласково обратился Конг к Фухе, когда последний, наконец, оставил четкий след на сетчатке старшего комиссара.- А позволь узнать, где твоя милость обязана находиться в рабочее время? - вкрадчиво осведомился Конг, явно издеваясь.
- Я тут... Думаю я здесь...- защищался Фухе. Он хотел достойно ответить обидчику. При этом комиссар собирал в кучу разлетающиеся мысли, пытаясь сфокусировать взгляд на огромной размытой фигуре Конга. Конг бесцеремонно прервал гантелей самокопание комиссара и нагрузил его работой. Работенка, как обычно после случая с кошмарной фальсификацией, была черновая и второстепенная.
Имел место случай отравления лорда Кан де Лябра цыпленком табака. Цыпленок, как выяснилось после вскрытия, имел довольно жалкий вид. Лорд Кан де Лябр после скармливания ему цыпленка имел вид покойника. В свою очередь Фухе после лицезрения Конга, цыпленка и останков Кан де Лябра имел вид ходячего трупа.
С чего начинать, было непонятно. Оба основных участника трагедии были мертвы. Цыпленок был мертв и почти переварен. Лорд был мертв и разлагался.
Фухе хотя и был пока жив, но тоже стал распространять запах тления.
Следствие зашло в тупик.
Из тупика его вывела случайность.
Как-то, листая один научный, но вовсе не популярный журнал, Фухе обратил внимание на пеструю картинку и попросил инспектора Лардока прочитать пояснение.
- Капля никотина убивает лошадь,- продекламировал тот.
- Хм,- сказал комиссар.- А в табаке есть никотин?
- Сколько угодно,- осклабился Лардок.- А вы надумали курить бросить?
- Бросить курить мне никак не возможно,- разоткровенничался Фухе,потому как больше ничего толком не умею.
Потом комиссар пошел по ложному пути. Он стал проверять родословную Кан де Лябра на предмет того, не было ли у него в роду непарнокопытных. Догадка не подтвердилась. Фухе сидел у себя в кабинете унылый и скучный и пытался выдумать нетрадиционный метод расследования. Тут в кабинет просунулась голова Лардока.
- Ну как, господин комиссар, есть сдвиги? Фухе стал торопливо и сбивчиво излагать инспектору свою точку зрения. Лардок слушал, слушал, а потом сразил комиссара длинным и непонятным словом 'аллегория'.
- Вы, я вижу, ходите по кругу. Хотите поймать черную кошку в темной комнате, а кошки, знаете ли, там и нет.
- Я хочу поймать убийцу,- сурово ответствовал комиссар.- А если ты знаешь больше, чем говоришь, то у меня есть свои методы,- комиссар заерзал в кресле, пытаясь извлечь испытанное пресс-папье.
- Ну что вы! - залебезил Лардок.- Я хочу сказать только, что эта заметка про лошадь - вы ведь ее помните?..
- Угу,- угрюмо подтвердил Фухе и оставил пресс-папье в покое.
- Так вот, насчет лошади. Это аллегория. Вы меня понимаете? Фухе сделал вид, что понял, но у него это не получилось.
Тогда Лардок пояснил:
- Аллегория - это когда пишут про лошадь, а имеют в виду человека. Понятно?
Комиссар стал накаляться.
- Вы что же, за идиота меня принимаете? Это лиминтарные вещи!
