Но и тогда он не простил свою младшую дочь и зятя.
Третий рая взмолилась дочь: «О боже, пусть он захочет молока белой буйволицы и от этого сляжет в постель».
Как и раньше, старшие зятья обещали тестю найти молоко белой буйволицы.
И тогда младшая дочь падчаха попросила своего мужа тоже поехать за этим молоком.
Юноша, не сказав никому ни слова, пошел на край села, сжег третий волос. Прибыл его конь:
— Что тебе нужно, мой хозяин?
— Мне нужно молоко белой буйволицы, ответил юноша.
— Белая буйволица находится на седьмом морском дне. Ударь меня кнутом так, будто ударили девятеро, крикни, будто крикнули девятеро, пришпорь, будто пришпорили девятеро, и брось меня в море. Между четырех ног я вытащу со дна морского на поляну белую буйволицу, сказал копь.
Исполнил юноша наказ коня и бросил его в море.
Через несколько минут конь вытащил белую буйволицу. Подоили они на синей лужайке буйволицу, прирезали ее, содрали с нее шкуру.
Тут подошли к нему свояки.
— Продал бы ты молоко белой буйволицы! — попросили они.
— Молоко не продам, а тушу могу, ответил юноша.
За большие деньга продал юноша тушу белой буйволицы, а сам привез ее молоко.
Увидев юношу на прекрасном коне, все удивились:
— Кто этот человек?
Когда падчах излечился от болезни, пришел к нему его младший зять.
— Падчах, я не был настолько известным, чтоб жениться на твоей дочери. Но она по своему желанию вышла за меня. Я ищу свою пропажу. У меня просьба к тебе: собери всех подвластных тебе людей и возврати мою пропажу.
Падчах ничего не ответил. Тогда жена падчаха сказала:
— Ну и дурак же ты; удивительно, что люди избрали тебя падчахом, он же трижды спас тебя от неминуемой смерти, почему ты не исполнишь его просьбу?
— Хорошо, — сказал падчах, — соберите всех подвластных мне людей.
У собравшихся людей юноша стал снимать рубашки.
— Разве нет у тебя больше подвластных? — спросил он, когда осмотрел многих.
— Никого, кроме двух зятьев, ответил падчах.
— Приведите их, сказал юноша.
Когда с них сняли рубашки и увидели отметины, юноша сказал:
— Видишь, падчах, твои зятья живут за счет других. Те лекарства, которые они тебе давали, я им продавал за твои деньги. Мне не нужны деньги, возьми их обратно. Больше мне нечего тебе сказать.
Падчах прогнал старших зятьев, отобрал у них дочерей и полцарства отдал юноше.
И стали они жить да поживать.
42. Гезама Али и Толам-Аго
Опубл.: газ. «Ленинский путь», Грозный, 24.V.1967 (на чечен, яз.); У. Б. Далгат. Героический эпос чеченцев и ингушей, с. 317.
Записал А. О. Мальсагов в 1960 г. на чеченском языке от И. Ибрагимова, г. Грозный.
Гезама и его сын Али происходили из чеченцев. Однажды сын задумал отправиться с овцами в горы, где они давали хороший приплод.
Толам-Аго был среди нартов именитый нарт. Он узнал, что Гезама Али с овцами находится в его крае. Имени Толам-Аго не смел называть ни один житель шахара, в котором горело девять тысяч огней. Он был величиной с половину горы, ездил на коне величиной с гору. Направился он к Гезама Али.
«Придет по доброй воле приведу, не придет силой приведу и овец пригоню», — решил Толам- Аго.
К полудню дошел до Гезама Али его конь, а после полудня показался и сам Толам-Аго. Не ожидая приветствия Толам-Аго, Гезама Али первым приветствовал его. После этого робость закралась в сердце Толам-Аго. Гезама Али помог спешиться своему гостю. Окинул его взглядом и подумал: «Сколько баранов стоит зарезать такому гостю? Да он не съест больше одного, а если и съест, так этого будет для него достаточно».
Рассуждая так, Гезама Али зарезал ему и себе по барану и стал смотреть, как ест гость, а ел он медленно. Не успел Толам-Аго съесть и половину барана, как Гезама Али съел целого барана, не успел Толам-Аго выпить и одной чаша бульона, как Гезама Али опорожнил весь котел. Утром Гезама Али отогнал своих овец подальше и спрашивает у Толам-Аго:
— Что у тебя за дела? Без причины ты не явился бы. Теперь я к твоим услугам.
— Нет у меня особых дел. Услышал, что ты появился в малообитаемом крае и пришел породниться с тобой, — ответил Толам-Аго и возвратился домой.
Прошло четыре года.
Однажды говорит Толам-Аго своим трусливым нартам:
— У Гезама Али овцы уже расплодились. Я был у него четыре года назад. Пойдите пригоните овец, по доброй воле приведите и его самого.
Прибыли шестьдесят три нарта к Гезама Али и говорят:
— Мы заберем твоих овец, по своей воле можешь пойти и сам.
— Сам я не пойду, а овец забирайте, — сказал Гезама Али.
Нарты взяли овец и ушли.
Когда они скрылись, Гезама Али вскочил на коня и приехал домой. Он сказал отцу, сидевшему на пхохане:
— Дада, у меня к тебе дело.
Отец не обратил на его слова никакого внимания. Тогда он обратился к матери:
— У меня нарты забрали овец, и поэтому я приехал домой. Приготовь мне шестьдесят три стрелы.
Сам Гезама Али поспешно принялся за изготовление лука. Мать посоветовала ему:
— Иди поешь. Один раз поешь хватит на двадцать дней пути, два раза на сорок дней пути, три раза на шестьдесят дней пути.
Трижды он отведал пищу и собрался в погоню за нартами. Мать ему говорит:
— Если будешь быстро ехать по селу и, догнав нартов, возвратишься ни с чем, тебя посчитают трусом. Проедешь по селу медленно, люди скажут: «Он не догнал их потому, что и за селом не спешил».
Гезама Али по селу ехал медленно, а за селом пустил коня вскачь.
Один из самых хилых нартов, оглянувшись, увидел разлетающиеся искры. Он спросил главного среди нартов:
— Что это за огни?
— Это пламя от копыт коня Гезама Али, бьющих о гору.
— А что это за туман стелется?
— Это пар из ноздрей коня Гезама Али, — ответил главный из нартов.
— Оставим овец и убежим?
— Нет нужды бежать, ведь тогда нас убьет Толам-Аго, останемся здесь убьет Гезама Али, — ответил главный среди нартов.
Догнал их Гезама Али, шестьюдесятью тремя стрелами убил шестьдесят трех нартов и направился со своими овцами на кутан. Там забрал он свои вещи и возвратился домой. Дома он говорит отцу:
