сахарными плантациями?
— Плантации разведем несколько позже. На острове обнаружили много извести, для начала начнем вывозить известь для строительства города на острове Передовой.
— Мне надо строить стену вокруг города. Предлагаю соглашение, вы завозите с Гваделупы камень и известь, я вам плачу очень хорошие деньги.
— Мы согласны, но людей мало. В Санто-Доминго мы смогли купить только полторы сотни рабов.
— Нет проблем! Я передам вам тысячу рабов и весь необходимый инструмент. Взамен половину денег за камень и известь будете отдавать мне.
Братья быстро сделали расчеты, исходя из одного корабля в месяц, предложенная цена получались приемлемой, но не щедрой.
— Господин губернатор, мы предлагаем договор на доставку извести и камня в три раза дороже, вам шестьдесят пять процентов.
— Вы толковые компаньоны, нам надо чаще встречаться.
— С огромным удовольствием, господин губернатор.
— Прошу вас оказать мне услугу. Я держу под арестом несколько достойных дворян. Они неудачно начали осваивать свои земли, кредиторы в Испании требуют их головы.
— Можем помочь, гарнизоны по реке Ориноко остались совсем без офицеров.
— Прекрасно, буду вам благодарен. Дворяне перейдут на ваши корабли перед самым отплытием.
Действительно, перед отплытием на борт поднялись одиннадцать молодых людей. Все младшие сыновья многодетных семейств, без малейшей надежды получить хоть маленькую толику родительского наследства. Братья набрали много пассажиров, знатоков рудного дела, каменщиков, плотников, нашли десяток специалистов по работе с глиной. Шестеро из них оказались хорошими горшечниками, один вообще показал экстра-класс по росписи и глазури. На глаза попались несколько бродячих художников, которых тут же уболтали отправиться на Амазонку и Ориноко. Для потомков надо сделать максимально возможное количество рисунков и картин.
За время стоянки в Санто-Доминго успели встретиться с Никифором. Получив с курьером письмо, управляющий примчался на следующий день, и не один, приехал с директором банка. Господин Михаэль Маджоре оказался полноватым тридцатилетним брюнетом с активно растущей лысиной. Он ожидал оказии в Нассау уже пять недель и горел желанием немедленно приступить к работе. По его словам, отец уже должен быть в Амстердаме. В этой связи несколько изменили планы. Для начала Михаэлю показали сундуки с золотом, серебром и драгоценными камнями, которые находились в маленьком трюме «Варяга».
— Возить с собой все сбережения очень неразумно, — назидательно сказал Михаэль.
— Здесь результат последнего похода в этом месяце, в Нассау вы увидите в тысячу раз больше.
— В тысячу раз? — недоверчиво переспросил Михаэль Маджоре.
— Возможно, больше, вы на месте быстро разберетесь.
— Какие приоритеты работы банка?
— К сожалению, мы ничего не придумали. Торговые дома ведут самостоятельную финансовую работу, кредитовать некого.
— Совсем некого? Такое невозможно!
— Для этого вы и понадобились, мы ничего не смогли придумать.
— Корабль идет в растущий город, неужели там никому не нужны кредиты на обычное строительство домов?
— Это наш город, и все здания в нем принадлежат нам.
Михаэль Маджоре озадачено умолк, еще больше его озадачила догрузка золота и серебра в Передовом.
Банкир на «Варяге» ушел в Нассау. Братья забрали в городе весь гарнизон и половину пушек, после чего корабли пошли на Гваделупу. На палубе кроме двух индейских исследователей появился третий персонаж Дон Бобо Карио. Сорокалетний испанский дворянин прибился в Санто-Доминго и просил его называть просто Бобо. Саша и Вова сами не могли назвать причину, по которой согласились взять его с собой. Он поведал историю обычного приживалы, которого просто вышвырнули после смерти благодетельницы. Бобо беззаботно жил при богатой вдове, которая владела обширными землями в Кордове. Когда старушке стало совсем плохо, она потребовала от старшего сына клятвы в присутствии священника. Сын безропотно послушался. Он поклялся на Библии, что после смерти матери Дон Бобо Карио получит в пожизненное пользование десять гектаров земли на южных склонах холмов. После смерти благодетельницы Бобо посадили на корабль и отправили на Эспаньолу, где ему выделили десять гектаров земли на южном склоне холмов. Бобо даже привезли на сами земли, которые оказались ни к чему не пригодны. Он не смог сдать полученную землю в аренду или просто продать лес, который там рос. Попытки пристроиться на какой-нибудь вилле оказались бесплодными. Скитаясь с места на место и получая еду наравне с рабами, Бобо добрался до Санто-Доминго. Но и здесь попытки прибиться к новому благодетелю провалились. Хуже всего было то, что капитаны кораблей не хотели его брать в Испанию. Все категорически отказывали, по- видимому, история выброшенного приживалы получила в Испании широкую известность.
Братья высадились на Гваделупе вместе с тысячей рабов и четырьмя испанскими дворянами. Пятеро неудачливых землевладельцев с остальными рабами отправились в Ориноко, еще двое должны были высадиться на реках между Ориноко и Амазонкой, где полным ходом шло строительство фортов и порта. Закипела работа и на Гваделупе. В первую очередь принялись за строительство жилых домов и кухонь. Рабов разделили на два острова. На одном планировалась разработка извести, на другом каменоломня. Одновременно со строительством домов начали расчищать лес под пастбища и посевы. На начальном этапе решили посеять кукурузу и пшеницу. В один из дней к Вове подошел старший из испанских дворян:
— Дон Скопин, для вас баракос строить или не надо?
— Нет, я предпочитаю жить в нормальном доме.
Офицер почтительно поклонился и ушел, однако Вову заинтересовал сам вопрос. Он нашел брата.
— Что такое баракос?
— Ты по-испански говоришь уже год, а этого слова не знаешь?
— Я его понимал как синоним нашего барака, а тут неожиданный вопрос от командира гарнизона.
— Baracos — на испанском языке означает обычный дом.
— Тогда чем отличается baracos от дома?
— То же отличие, что и у нас. Чем изба отличается от дома? Четыре стены и невысокие ширмы, которые делят дом на комнаты, вот и baracos.
— Почему невысокие ширмы? Легче сразу разделить дом на комнаты.
— Потому что ты никогда не говоришь с испанцами на бытовые темы. Жарко, необходим проток воздуха через весь дом.
До возвращения «Варяга» в Нассау, на Гваделупе успели закончить строительство всех домов и даже начали подготовку строительства фортов.
Нассау замер в ожидании надвигающегося урагана. Свою первую встречу с ураганом братья запомнили на всю жизнь. Тогда они решили выйти на улицу и проверить на себе всю силу тропического урагана. Умом они понимали, что сила ветра в обычном урагане не менее ста километров в час. Достаточно открыть в автомобиле стекло и высунуть голову, умный человек сразу поймет. Но им захотелось, вот и всё. Слуги пытались отговорить их от безумного поступка, но близнецы сослались на срочную необходимость. Дверь на улицу открылась легко, ветер дул с противоположной стороны дома. Ничего не было видно от горизонтально летящих струй дождя, воздух был какой-то белый. Они прошли вдоль стены своего дома и выглянули за угол. Их сразу куда-то понесло, возникло ощущение, что кто-то невидимый и злобный поливает в упор из пожарного шланга. Глаза открыть невозможно, слово сказать невозможно, даже дышать невозможно. Они вцепились друг в друга и упали. Сначала братьев проволокло по земле, потом к чему-то прижало. Когда прошло первое ошеломление, они решили ползти обратно, улицы в Нассау неширокие, не более шести метров. Поддерживая друг друга, братья добирались до своего дома почти час.
