мере, не возвышался надо мной. Я сделала еще один шаг, и меня мгновенно окутало тепло, исходившее от него. Я неосознанно подняла руки, опустила ему на плечи, затем осторожно свела вместе, наслаждаясь ощущением мягкого жилета, который распахнулся, дав мне возможность почувствовать жесткие волоски на его груди. Я подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. Он пристально наблюдал за мной.
— Мне очень нравится прикасаться к тебе, — прошептала я.
— Рад это слышать.
«Боже, какой голос!.. В жизни не слышала такого соблазнительного тембра. Он не говорит, а ласкает».
От звуков его голоса во всем моем теле вспыхнуло пламя. Мои ладони скользнули под жилет, прогулялись по широкой груди, потом спустились ниже, до мускулисто-
го живота и задержались на твердых ребрах. Я наслаждалась легкой дрожью, возникшей от моих прикосновений, которую он не мог сдержать.
Еще ниже его человеческое тело превращалось в лошадиное. Мои руки замерли.
Они отказывались следовать дальше, меня неожиданно остановил страх непознанного. Я резко подняла глаза к его лицу.
— Ты должна поверить только в одно, — нарушил он звонкую тишину, нависшую между нами. — Я никогда не причиню тебе боли. Ты не должна меня бояться.
— Все это так ново для меня. — Я понуро опустила голову, отводя взгляд.
Если бы он только знал, каким чужим был весь этот мир для меня.
Он взял меня за подбородок и приподнял его, чтобы наши взгляды снова встретились.
— Клянусь, что не заставлю тебя почувствовать ни малейшего неудобства.
— Ты хочешь меня? — дрожащим голосом спросила я, теряясь в догадках, что прозвучит в ответ — то ли «да», то ли «нет».
— Даже больше, чем ты можешь себе представить.
На смену эротичным бархатным ноткам пришло печальное смирение. Его ладонь медленно соскользнула с моего подбородка и, почти не касаясь кожи, обрисовала мое плечо и руку, после чего он со вздохом ее опустил. От жаркой ласки по всему моему телу побежали мурашки.
Его тихая покорность прогнала остатки страха. Я почувствовала себя как пловец перед прыжком с утеса, задержала дыхание и спросила:
— Ты не снимешь жилет?
Он перестал быть серьезным, улыбнулся, вздернул бровь и не сводил с меня взгляда, пока стягивал с себя жилет и бросал его на пол рядом с нами, совсем как обычный парень.
Он был великолепен — сплошные бронзовые мускулы и точеные линии. Мои ладони снова оказались у него на груди, и я принялась кончиками пальцев обводить его соски. Он коротко хохотнул и перехватил мои руки.
— Боишься щекотки?
— Только в этом месте. — Нам это показалось смешным, и мы расхохотались.
Я почувствовала, что напряжение спало для обоих, и после секундной паузы продолжила исследования его груди, трепещущего живота и дальше вниз. Когда мои пальцы коснулись толстой лошадиной шкуры, я подняла на него глаза. Он смотрел на меня открыто и тепло, на его соблазнительных губах играла ободряющая улыбка. Я перевела взгляд обратно, на свои руки. У него была тонкая сильная талия, изящно переходящая в лошадиную спину. Больше не сомневаясь ни секунды, я провела ладонью по его шкуре.
— Ты красавец. — Я шагнула ближе, обняла его за шею и закончила свою мысль уже прямо у его губ: — Весь, с головы до ног.
Он застонал, заключил меня в объятия и прижал к своей голой груди. Наши губы встретились, и я погрузилась в знакомое тепло.
Я сторонница долгих поцелуев. Есть что-то невероятно эротичное в том, когда мужчина проникает языком в твой рот, после чего ты действуешь так же. От одной только мысли я начинаю вся трепетать. Поэтому я сейчас не торопилась, и Клан-Финтан вроде бы не возражал.
Жар его тела был бесподобно соблазнителен. Я покусывала его губы, играла языком, а сама чувствовала, как растет страсть мужа, дыхание учащается, мускулы подрагивают под моими блуждающими руками. Свои ладони он держал на моей спине, неподвижно, позволяя мне привыкнуть к новым ощущениям. Некоторые неосведомленные личности могут подумать, что такая сдержанность играет против первоначального намерения. Я, как и любая другая американка, предполагала, что оно заключалось в том, чтобы забраться ко мне в трусы. Но на самом деле такой тип соблазнения был только ему на руку. В подтверждение своей правоты позвольте мне признаться, что совсем скоро я уже терлась всем телом о его торс, в конце концов сама сняла руку мужа со своей талии и плюхнула ее прямо себе на грудь.
Уверяю вас, этот парень мог бы сколотить себе состояние лекциями по технике секса для лысеющих разведенных мужиков среднего возраста.
Сквозь тонкий материал платья стало совершенно очевидным, что мой сосок затвердел под его жаркой шершавой ладонью. Он немного поиграл им, потом его губы, обжигая, прошлись по моей шее, задержались на секунду на ключице и медленно заскользили по груди. Тот факт, что я оставалась одетой, ничуть его не смутил. Он провел языком по моему соску. Жар и влажность его рта заставили меня застонать. Тонкий шелк лифа ничему не мешал. Он втянул сосок вместе с тканью и принялся нежно покусывать его.
— Как приятно. — Я выгнулась у него в руках, чувствуя, как наши тела сливаются в одно.
— Ммм… — Он поднял голову и прижался к моим губам.
Его руки обняли меня целиком и прижали к себе. Я сделала то же самое. Классно.
Когда у меня начало сносить крышу от головокружения, он прервал поцелуй, но не выпустил меня из рук. Наши взгляды встретились. Я знала, как выгляжу: раскрасневшаяся, с распухшими и мокрыми губами.
— Ну что, страх прошел?
— Да, — ответила я без малейшего сомнения и немного отодвинулась.
Он с любопытством посмотрел на меня, но позволил выскользнуть из рук. Удерживая его взгляд своим, я расстегнула брошку, на которой держалось все одеяние, дернула плечом, и моя грудь обнажилась, потянула за ткань у пояса — и уже стояла в шелковом облаке, опустившемся к ногам. На мне остались лишь стринги, соблазнительные сандалеты и улыбка.
Я втянула живот — не скажу, чтобы это было необходимо, но вы и сами все знаете — и позволила ему рассмотреть себя, наслаждаясь изголодавшимся выражением на его лице.
Он протянул руки, прижал меня к себе, резко поднялся и понес свою ношу к большому ложу, совсем как в фильме «Унесенные ветром».
Когда мы подошли к кровати, он уложил меня на ее край, не спеша развязал мои сандалии, поцеловал в подъем каждой ноги. Кентавр снял с меня обувь, приподнял за талию. Я встала в полный рост на краю кровати, держась за его плечи для равновесия. Руки мужа заскользили вниз по моему телу, наткнулись на завязку стрингов и тут же продолжили движение, унося с собой прозрачный клочок ткани. Я переступила через него. Он снова взял меня на руки, убаюкал, нежно поцеловал, наклонился, положил на кровать, неохотно выпустил из рук и сделал несколько шагов назад.
— Это не займет много времени, но я должен попросить тебя не разговаривать со мной до тех пор, пока не завершится превращение.
Я кивнула, заинтригованная.
Он закрыл глаза и опустил голову. Губы его зашевелились, словно он говорил сам с собой. Поначалу я не расслышала слов, но через несколько мгновений голос его зазвучал громче, речь превратилась в скороговорку. По-прежнему не открывая глаз, он начал медленно поднимать голову и одновременно разводить руки в стороны.
Молитва звучала все громче и быстрее. Слов я не понимала. Они казались мне таинственными и древними, некоторые из них все время повторялись. Голова Клан-Финтана поднималась, как и руки. Вскоре он уже смотрел прямо в потолок, не кричал, но сила его слов была невероятна. У меня даже волоски на шее встали дыбом.
