отправляясь в путь после недолгого отдыха, когда Лартаяу почувствовал, что может идти) — а продолжением тоннеля, но там снова почудился какой-то подвал впереди, и они двинулись дальше, а оказалось то же самое — лишь продолжение тоннеля, уходившее во тьму, где снова впереди почти на пределе видимости тускло светила далёкая лампочка — и всем стало делаться по-настоящему страшно. Ведь и ход назад был закрыт — вряд ли Лартаяу сумел бы вновь открыть ржавый замок… И всё же, решив, что тоннель со включенным освещением вряд ли мог быть просто забыт и заброшен (хотя и помня пример подземелья в Тисаюме), они уже с этой мыслью продолжили путь, но всё было по-прежнему: те же уходящие во тьму бесконечные стены тоннеля с очередной тусклой лампочкой впереди. Правда, воздух в тоннеле был не спёртый, а свежий, что указывало на наличие вентиляции — но в общем всё было странно, и чувство тревоги и оторванности от внешнего мира становилось всё сильнее. И как знать, до какой степени оно могло дойти, и какие последствия повлечь — если бы Ратона не вспомнил: в заброшенных сооружениях могут встречаться разные духи и призраки, к которым в крайнем случае можно обратиться за информацией. Хотя у остальных сразу возникло сомнение, можно ли полагаться на помощь здешних духов — ведь это был не Каймир, а Арахаге, столица Приполярья — но Джантар почти сразу ощутил чьё-то присутствие, и даже как будто воспринял информацию, что далеко впереди есть выход на поверхность, а Донот ещё и понял что-то как предупреждение 'не споткнуться о скелет' — и они снова пошли дальше. И действительно — вскоре прошли мимо чего-то, едва видимого в темноте, но похожего на человеческий череп… Но нельзя было и отвлечься, позволить себе лишнюю мысль, эмоцию — надо было просто идти в сторону ещё далёкого предполагаемого выхода из этого странного тоннеля (где кто-то, как всё более вероятным казалось Джантару — запирая его сколько-то месяцев или лет назад, просто забыл выключить свет). И вообще, мысли, чувства, предположения навёртывались такие — страшно было о чём-то заговорить, чтобы не сорваться. Но вот Фиар не выдержала первой…
— Нет, правда, мальчики — где же выход? — голос её звучал как будто ровно и спокойно, разносясь странно глухим тоннельным эхом. — Или мы что-то не так поняли?
— И где это мы… — поддержал её Лартаяу. — Опять понадеялись, что кто-то указывает нам путь… Вернёмся, пока не поздно? И я всё же попробую открыть замок?
— Но тут есть вентиляция, освещение… — неуверенно возразил Итагаро. — И тоннель куда-то ведёт. За город — так за город. Уже сколько прошли…
— Джантар, а как ты чувствуешь? — спросил Лартаяу. — Или… помнишь какие-то подходящие сны?
— Особой опасности не чувствую, — ответил Джантар. — Как будто правильно делаем, что идём туда. А вообще — конечно, не по себе. Как понять: замок ржавый, а освещение работает…
— Я же говорю: просто забыли отключить, — ответил Лартаяу (хотя Джантар не помнил, чтобы именно он говорил это). — Причём довольно давно — и большая часть лампочек уже не работает… А что вы хотите: по всей стране брошены заводы, институты, стройки, военные объекты, в Моаралане потеряли в беспорядках десять бомб — и те не могут найти. А тут — какой-то один тоннель…
— Но что это может быть? Не хватало, чтобы в самом деле ход на секретный объект, — предположил Итагаро. — Хотя тогда скажем, что нас просто замерли в этом тоннеле…
— А в сам тоннель как попали? — спросила Фиар. Теперь её голос выдавал уже настоящий страх — который, кажется, стал передаваться и Джантару…
— Не помним… — ответил Итагаро (чувствовалось: он не потерял самообладания). — На чём и будем всё строить, если что: просто не помним, как было. Сами были в шоке, под каким-то внушением, да ещё в пылу погони — и не всё можем объяснить…
— Тем более, как раз это — чистая правда, — добавила Фиар. — Которую, пока поняли, уже были вот где… И человек может не понимать, что он в шоке, думать, что действует сознательно.
— Нет, но нам надо добраться… — начал Лартаяу.
И тут Джантар почувствовал: его нога ступила во что-то влажное — и такое холодное, что он, отдёрнув ногу, едва не налетел во тьме на шедших сзади, и лишь чудом подавил резкий вскрик, едва не вырвавшийся от испуга…
— Стойте, дальше вода, — предупредил Талир. — По всей ширине тоннеля, не обойти. Возможно, придётся идти по ней. Пока по щиколотку, — добавил он уже откуда-то спереди, — но дальше…
— Нет, не пройти… Ледяная, — Лартаяу, судя по короткому всплеску, попытался пройти следом. — Как нам повезло, что у нас лодка…
— Верно… — Донот тоже сделал попытку ступить в воду. — Если даже для тебя ледяная, что говорить нам? Талир, но как ты…
— Если недалеко — думаю, можно, — донёсся шёпот Талира уже издали. — Подождите, пройду немного…
— И зимой организм как-то готов к этому… — с досадой прошептал Лартаяу. — Тоже снега по щиколотку, а то и по колено — и ничего. А тут — конец весны, другая фаза биоритмов…
— Талир, возвращайся, — встревоженный шёпот Фиар разнёсся в тишине тоннеля. — А то мы тебя не видим — и если ты что-то не заметишь под водой…
И правда — там, где остановились, у самой кромки невидимого в темноте разлива воды, было так темно, что даже силуэт Талира не различался против света лампочки, слабо освещавшей часть потолка далеко впереди. И Джантар подумал: не слишком ли далеко успел пройти Талир — и главное, что будет, если ему от холода сведёт мышцы, и он потеряет равновесие…
'Или всё-таки можно?'— Джантар шагнул, чтобы проверить — и сейчас вода уже не показалась такой холодной. И вообще — страшнее было проявить слабость, отступить…
— Джантар, не надо, — Фиар услышала всплеск его шага. — Талир, и ты возвращайся — а то я не слышу, где ты там…
Но тут от громкого всплеска внутри у Джантара всё вздрогнуло — и тут же он увидел боковым зрением, как с руки Донота снова сорвался язык пламени, на миг осветив тоннель в нескольких шагах от них. И стало видно — как Талир, чуть вдалеке присев на одно колено и упираясь рукой в покрытое водой дно, в отчаянной попытке сохранить равновесие протянул в пространство другую руку, будто пытаясь ухватить опору, которой там не было…
Не раздумывая, Джантар бросился вперёд — но уже в следующий миг его окружила темнота, а на сетчатке глаз остался всё тот же (если так можно сказать, мгновенной давности) образ Талира, ещё не упавшего в воду… Но вcё это и дошло до него — лишь когда он, успев сделать несколько шагов по обжигающе ледяной воде, но продолжая видеть перед собой всё тот же неподвижный образ, остановился в нерешительности — и тут же вслепую, на ощупь, наткнулся на тоже показавшуюся холодной, как лёд, руку пытающегося встать Талира. Правда, и глубина тут была невелика — действительно чуть выше щиколоток — но Джантар, почти потеряв равновесие от этого неожиданного толчка, едва не полетел в воду и сам, и лишь подбежавший следом Донот (Джантар сам не понял, как различил в темноте, что это он), протянув Талиру руку, помог им обоим выйти из воды. И только там, когда всё было уже позади — мгновенная судорога испуга пробежала по телу Джантара при мысли, чем это могло кончиться. Ведь упасть (да ещё лицом) в ледяную воду — даже при такой глубине…
— Ну, что там? — с тревогой спросил Итагаро (и Джантар понял: остальные просто не видели всего происшедшего в такой темноте).
— Да обошлось, — с сильной дрожью в голосе ответил Талир. — Главное, очки не утопил. Но там и правда не пройти. Так сводит мышцы… И глубина потом выше колена, просто опасно. Хотя я успел увидеть: дальше за лампочкой — опять сухо, и пол тоннеля идёт вверх. Но пока мне надо где-то присесть — я не чувствую ног…
— Давай здесь, — донёсся шёпот Фиар. — Надо скорее восстановить кровообращение. И зачем ты пошёл туда…
— Не надо, пусть само… — начал Талир, но передумал — Хотя ладно… И давайте разворачивать лодку. А я буду качать воздух — это поможет мне согреться…
