показал на лоб: — Здесь было пусто, — прошептал он, — один туман. Я не помнил, кроме этих проклятых рыб, которые кружили вокруг меня… Да… — Он глубоко вздохнул. — Я все это сказал Мак-Анне, прежде чем напасть на хижину, в которой он укрылся.

Вертолет едва не задевал днищем верхушки деревьев. После долгой паузы Куба продолжал:

— Когда закончилась перестрелка у подножия холма, я мог бы вернуться за вами, естественно. Но я не сделал этого, потому что тогда у меня не было бы больше случая сразиться с Мак-Анной. С вами вместе, — добавил он, — я вынужден был бы двигаться медленно и не смог бы догнать его. Я должен просить у вас прощения, — заключил он.

Я покачал головой.

— Да нет. Вы прибыли вовремя, Куба. Как всегда.

— Как и в тот раз, — тихо произнес Дег, — с барба амарилла.

— С тех пор, как ко мне вернулась память, — снова заговорил Куба, — я только и ждал случая, чтобы попасть в Марагуа. Узнав, что двум журналистам нужен вертолет, я сразу же предложил свои услуги. Я даже заплатил за то, чтобы эта работа досталась именно мне. Остальное, — хмуро добавил он, — вы знаете.

Да, остальное мы знали. Больше не было сказано ничего.

На закате вертолет приземлился на площади у гостиницы в Марагуа. Возле нее стояла та же небольшая кучка людей. Они смотрели, как мы спускаемся с вертолета. Мы прошли в гостиницу. Завидев нас, хозяин принес несколько стаканов и бутылку агуардиенте.

Мы долго молча пили. Даалу тоже выпил с нами. Дега трясла лихорадка. Мне очень многое хотелось сказать, но я не знал, как это сделать, да и стоит ли говорить. Так, в молчании, мы просидели за стаканом вина до тех пор, пока не наступила лунная ночь. Луна теперь вызывала у меня суеверный страх.

Наконец, я поднялся и вышел на улицу. В отдалении блестела серебром река. Вскоре я услышал, как шатаясь подошел Дег. Потом появился Куба и тоже остановился возле меня, рядом с юношей. Наверное, они ждали, что я что-нибудь скажу — поставлю заключительную точку. Видимо, это действительно было необходимо.

И тогда я заговорил:

— Это было величайшее свидетельство эволюции жизни на земле, — тихо начал я, обращаясь к самому себе. — Это был… мост в предысторию человечества. Но нам пришлось уничтожить его… Да простит нас Бог… — Я чувствовал, как горькое, мучительное волнение, охватывает меня.

Куба шепнул:

— Или мы или он, Мартин.

— Ну да, конечно. Разве это не любопытно, Куба? Я бы непременно погиб, если бы вы не пришли на помощь, друг мой… И все же, если выбирать между мною и Онакторнисом, то было бы лучше, чтобы погиб я… Я ведь всего-навсего человек. Он же был… чудовищем.

Дег и Куба тяжело дышали у меня за спиной. Я продолжал, закрыв глаза, словно отдаваясь во власть какого-то странного сна:

— Думаю, что у меня навсегда останется в душе чувство вины… и жалости. Однако, — добавил я, помолчав и думая о том, что без сомнения скажет мне Спленнервиль, — хороший журналист не должен усложнять дело.

Мы помолчали.

— Что же вы собираетесь делать дальше, Мартин? — поинтересовался Дег. — Напишете обо всем этом?

Я посмотрел на него. Глаза его лихорадочно блестели и в них была видна тревога. Я покачал головой.

— Нет, — сказал я.

Куба крепко сжал мою руку.

— Нет. Вы молодец, Мартин.

Спустя три дня мы покинули Марагуа на пароходе. Куба не отплыл с нами. Он передал со мной в Манаус длинный отчет губернатору провинции. Отчет был подписан так: комиссар Матиа Рентрерос. Куба остался ждать ответа. Мы попрощались, почти ничего не сказав друг другу. Пароход начал отходить от причала, и я почувствовал какое-то прямо-таки дьявольское волнение.

А Куба, стоя на причале, весело крикнул:

— Я пришлю вам барба амарилла на Рождество, Мартин!

Похоже, только в эту минуту я и вздохнул, наконец, облегченно. Да, так уж устроен мир, такова жизнь — улыбка, шутка, прощальный привет…

— Сами привезете ее, Куба, — ответил я, — только не забудьте револьвер!

Пароход шел по серой воде. Мы с Дегом продолжали прощально махать рукой до тех пор, пока Марагуа не стал таким, каким мы его увидели первый раз — призрачным и нереальным. Мы долго еще стояли и молча смотрели в ту сторону, пока городок не исчез, наконец, словно поглощенный джунглями.

ЭПИЛОГ

'Полковник Джордж В. Спленнервиль, и директор'.

Шеф ждал нас за большим письменным столом. Он был, как всегда, элегантен и свеж, уверен в себе. Полковник протянул нам крепкую, холеную руку и предложил сесть. Мы опустились в мягкие кресла. Он посмотрел на нас, улыбаясь и что-то бормоча, потом бумаги и глянцевые фотографии, лежавшие на столе.

— Огромная работа, ребята, — сказал он довольным тоном, — огромная. Блестящая. История про Анну — это же история века. Никогда не читал ничего подобного. Роман. Я уже уступил, — добавил он, — права на публикацию четырем журналам. Может быть, из этого сделают фильм. Вы сделаете… — поправил он, улыбаясь, — и мы заработаем немало денег, ребята. Да. Да, отлично, — и снова углубился в бумаги.

Мы находились в Нью-Йорке уже двенадцать дней. Запершись дома, я написал про все, что случилось с нами в командировке. Написал на одном дыхании, сходу, пока не заболела голова и не устали руки. Мы отправились искать доисторическое чудовище, подчеркнул я, а нашли чудовище наших дней — Фриско Мак-Анну. Я рассказал историю доктора Савиля, Кубы, Даалу, описал Марагуа, который неумолимо поглощали джунгли. Рассказал и про барба амарилла, и про пылающую живарию. Я упомянул обо всем и обо всех — кроме НЕГО.

Потом отправил рукопись и фотографии Дега полковнику. Он пришел в восторг.

— Гораздо лучше этой проклятой курицы, Мартин, — кричал он мне в телефонную трубку, — намного лучше. Тем более, что читатели все равно не поверили бы нам. История Мак-Анны в тысячу раз правдивее, живее. В сто тысяч раз.

Теперь я действительно почувствовал усталость и, кроме того, меня переполняла горечь. Я молча смотрел на Спленнервиля, который читал вслух отдельные фразы и повторял:

— Да, отлично… Это твоя лучшая работа… Ты у меня лучше всех пишешь, я уже говорил… Рози! — позвал он вдруг в микрофон.

— Да, полковник?

— Позовите ко мне главного редактора и…

Это был самый подходящий момент. Я поднялся и жестом остановил его.

— Прошу вас, полковник… — сказал я. Он недовольно посмотрел на меня:

— В чем дело?

— Подождите, пожалуйста.

— Ну? Что с тобой? Чего ждать?

— Подождите, пожалуйста, десять минут! — воскликнул я. Он посмотрел на меня, прищурившись:

— Ладно, Мартин, не сердись, Мартин…

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату