Долгое время в комнате слышалось только их прерывистое дыхание. Сабрина с чувством полного удовлетворения откинулась на простыни: голова ее была пуста, тело блаженствовало. Она могла бы лежать так целую вечность, если бы не боль в шее, которая понемногу становилась все сильнее.
Она нахмурилась и, попробовав двинуться, поморщилась.
— Ух ты…
Это привлекло внимание Дилана, и он приподнялся на локтях.
— Я сделал тебе больно? Черт, прости, не хотел. — Собравшись с силами, он слез с нее. — Почему ты не сказала, что никогда не…
— Дилан. — Сабрина уселась на кровати и потерла болезненное место на шее. — Если хочешь отчитать меня за то, что я скрыла свою девственность, валяй, но ты совсем не сделал мне больно… в отличие от спинки кровати. У меня так шея болит, словно по ней молотком стукнули.
— А, так вот оно что… — Подвинувшись к ней, Дилан начал массировать, ей шею. — Я пытался помочь тебе, но вишневое дерево оказалось сильнее.
Сабрина прикрыла глаза, позволяя Дилану лучше растирать ее мышцы.
— Я даже не помню, как это случилось.
— Наверно, ты в это время думала о чем-то другом.
Она приоткрыла глаза.
— Не умничай. Ты сам думал о том же.
— Верно. — Дилан жадным взглядом уставился на нее, задерживаясь в самых интересных местах, наслаждаясь ее наготой. Страсть, сжигавшая его, была так сильна, что он даже не успел налюбоваться Сабриной. — Когда мы снова займемся любовью, я включу свет — хочу увидеть и запомнить каждый изгиб твоего тела.
— А у меня есть такое право?
— Я весь в твоем распоряжении, дорогая.
В этих словах прозвучало что-то глубокое и двусмысленное.
Только тут Сабрина осознала всю важность произошедшего.
— Черт! — Она провела дрожащей рукой по волосам. — Все было прекрасно, как никогда.
— Мы с самого начала знали, что все так и будет, — уверенно произнес Дилан. — В физическом плане. Но вот остальное…
— Может, все дело во мне? Как это ни сентиментально звучит, но это мой первый раз. Может, я слишком бурно на все реагирую?
— Не думаю. Я в таком же восторге, как и ты, хотя вовсе на это не рассчитывал.
Сабрина чувствовала себя так, словно она тонет в зыбучих песках и при этом не хочет, чтобы ее спасали.
— Как-то уж очень быстро все произошло.
— Точно. Но ощущения поразительные. — Он потянулся к ней, взял ее за подбородок и развернул лицом к себе. — Ты не жалеешь?
— О чем? Что мы занялись любовью, и это породило целый ряд затруднений эмоционального плана?
— Ты так и не ответила.
— Нет, нет и еще раз нет. — Сабрина пристально взглянула на него. — А ты?
— Нет.
— Тогда не стоит спешить. — Сабрина сама не знала, кого она хочет убедить этими словами — себя или Дилана. — Будем проживать каждый день по мере того, как он наступит. Никаких ожиданий и обязательств. На нас столько всего навалилось, что давления и требований никто из нас не вынесет. Как пойдет, так и пойдет, договорились?
— Хорошая идея. Сабрина откашлялась.
— Ты расстроен, что нарушил правило номер два?
— Я переживаю, что ты мне не сказала. — Дилан провел пальцем по ее плечу. — Я действовал бы медленнее, мягче… Хотя… — Он рассмеялся. — На самом деле я сгорал от страсти, так мне тебя хотелось. Только смерть могла остановить меня в этом стремлении. Конечно, я знал, что ты неопытна, и понимал, что ты можешь оказаться девственницей. В итоге два моих главных правила оказались нарушенными окончательно.
— Зато правило номер один ты выполнил, — улыбнулась Сабрина. — И я в этом тебе помогла.
— Справедливо. — Дилан потянулся к тумбочке и включил свет.
— Только не то, о чем я думаю! — Сабрина бросила на него настороженный взгляд. — Пожалуйста, дай мне пять минут, чтобы я могла отдышаться.
Дилан хмыкнул.
— Разумеется. Я даже готов тебе помочь.
— То есть?
— Видишь вон ту дверь? — Он указал в дальний угол спальни.
— Да.
— Она ведет в ванную. Ручаюсь, ты никогда не видела такой восхитительной огромной душевой кабинки с массажными струями и двойными душевыми головками. Великолепно снимает напряжение в шее и других частях тела. Ну, вперед?
— Разумеется. — Сабрина бросила на Дилана взгляд, полный соблазна. — Составишь мне компанию?
Рот Дилана растянулся в улыбке.
— Тогда тебе останется меньше времени, чтобы привести себя в порядок.
— Ничего. Я быстро прихожу в себя.
— В таком случае… — Он вскочил с кровати и подхватил Сабрину на руки, прежде чем она успела что-то сообразить. — У меня есть еще джакузи — оно нам пригодится.
Глава 21
Сабрина отпила глоток крепкого черного кофе и посмотрела в окно кабинета на пробуждающийся ото сна город. Она смертельно устала: накануне поздно вечером она прилетела из Манчестера и все выходные провела в ЦКМЛ. Поработав с компаниями, проведя занятия, порывшись в бумагах и ответив экспромтом на кучу вопросов, Сабрина едва успела на последний рейс, вылетавший из аэропорта Ла-Гуардиа, и когда встречавший ее лимузин остановился у дома, быстро прошла внутрь и рухнула на постель, но так и не смогла заснуть.
Впрочем, в этом не было ничего удивительного.
Две карьеры. Два дома. Отец, которого она с каждым днем узнавала все лучше и который ей все больше нравился. Анализы, которые скоро будут готовы, возможно, изменят ее судьбу, подарив жизнь Карсону. А тут еще безумный роман, который с первых же минут захлестнул ее столовой.
Вздохнув, Сабрина помассировала шею и только тут вспомнила, что у нее на столе лежат отчеты по департаментам: собственно, ради них она и примчалась сюда в такую рань.
Она хотела сначала заглянуть к Карсону, но доктор Рэдисон сказал, что больной только заснул после беспокойной ночи. Он потихоньку выздоравливал, к нему возвращались силы, органы понемногу восстанавливались, но почки по-прежнему бездействовали.
При мысли, что сегодня будут готовы результаты анализов, у Сабрины екнуло сердце. У нее было такое чувство, будто она дожидается результатов не полторы недели, а по меньшей мере месяц. Если через шесть недель почки не заработают, значит, это навсегда. Потом придется ждать еще шесть недель, чтобы раны затянулись и организм окреп, иначе при пересадке могут возникнуть осложнения из-за инфекций.
