– Фляга, где фляга? – чуть слышно прошептала баньши, оказавшись наверху, и жадно припала к ней, как только Зерван протянул ей сосуд с живительной жидкостью.
Минуту спустя она насытилась, выпив почти все. Вампиру осталась всего пара глотков, но он не был голоден. А их хватит, чтобы его организм смог быстро справиться с полученными ожогами.
Всеобщему ликованию не было предела. Сейинхе радовалась жизни, с которой давно уже попрощалась, и встрече с родственниками, которые в свою очередь уже не чаяли увидеть ее живой и относительно невредимой.
Впрочем, баньши очень быстро шла на поправку. Получив большую порцию крови, она бытро набиралась сил. Сейинхе буквально на глазах становилась самой собой.
Оставшуюся часть пути вампир провел, сидя на дне повозки и баюкая на руках свою подругу. Баньши дремала, удобно положив голову ему на грудь.
Внезапно баньши посмотрела на Зервана своими большими янтарными глазами:
– Зерувиэль, а скажи мне… Все-таки почему я не умерла?
– Это обязательно? – спросил вампир.
– А что такого? – насторожилась Сейинхе.– Это же просто вопрос. Разве нет?
Вампир тяжело вздохнул, и это не укрылось от взгляда эльфийки.
– Я объясню. Много лет назад я как-то повстречался с очень старым вампиром, и он мне многое рассказал про то, кто мы такие и что собой представляем. Заболевая вампиризмом, человек или эльф помимо многих невероятных способностей приобретает еще одну, крайне неприятную – сильнейшую аллергию на солнечный свет. Она сильна настолько, что даже кратковременное пребывание на солнце приводит к очень сильным ожогам и мучительной смерти. Но дело в том, что зависит это от того, чем ты питаешься. Может, такова суть проклятия или причина более прозаична, но вампиры, не пьющие человеческую кровь, страдают от аллергии несоизмеримо меньше. Я не раз ходил днем под открытым небом. Дело в том, что я уже очень давно не пил человеческую кровь – только кровь животных. И лишь недавно, находясь на грани гибели, пришлось испить крови одного поганца. Вот потому я сейчас пострадал от солнца больше, чем ты.
– Постой-ка… А я? – До баньши начал доходить смысл сказанного, но ее разум все еще отказывался принять такую чудовищную истину.
– А тебе я приносил ту же кровь, которую и сам пил. Ты не спрашивала, чья она, а я не говорил. Мой расчет как раз и строился на том, что в последний раз ты пила кровь во время нашей предпоследней встречи. А в тот раз ты опять же пила принесенную мной кровь. Таким образом ты уже два месяца не питалась кровью людей. И потому смогла пережить свет солнца и день.
Сейинхе рывком отстранилась от Зервана:
– Ты поил меня кровью животных? Как ты посмел?! – Ее глаза метали молнии.
Эльфы сохраняли мрачное молчание.
– Можно я хотя бы теперь промолчу? – устало спросил вампир.
Он давно опасался непредсказуемых последствий, если обман вскроется. Однако все равно был сильно удивлен. Взор баньши погас, и она вновь прильнула к Зервану, положив голову ему на грудь.
– Не обманывай меня больше,– тихо попросила она.
Вечером следующего дня Зерван простился с лесными эльфами, у которых они переждали день, с родственниками Сейинхе и с самой баньши. На душе было тяжело – вампир знал, что прощается навсегда: Клепсидра Судьбы неумолимо роняла каплю за каплей.
– Мы еще когда-нибудь встретимся? – спросила Сейинхе, предчувствуя ответ.
– Боюсь, что только в Послежизни. Я уже и так прилично зажился в этом мире.
– Я буду ждать этой встречи,– пообещала баньши,– прощай, Тень Забвения.
– Прощай, Песнь Ночи.
И теперь вампир медленно брел по пустынной лесной дороге. Тоска сжимала сердце, но на душе неожиданно стало легко – он свободен. Долги возвращены, обязательства выполнены. Теперь он свободен и волен сам распоряжаться своей жизнью… и смертью.
Память так некстати вернула его в прошлое, когда он любил и надеялся, не понимая, что тысячелетняя вражда не та пропасть, которую можно преодолеть. Теперь он любил так же сильно, как и семьдесят лет назад, но безнадежно. Сто с лишним лет – это слишком большой срок, чтобы сохранить юношеский оптимизм.
Анализируя события давно минувших дней, Зерван внезапно начал понимать, что от Судьбы не уйти. Все его попытки хоть как-то пригасить разгоравшееся пламя новой войны были заведомо обречены на неудачу. Его и Таэль ждала встреча на поле битвы, и если тогда он еще мог надеяться разминуться с ней, то сейчас понял, что у него не было такого шанса. Судьба решила, что один из них убьет другого. Встреча с незнакомой девушкой, передавшей молодому графу Зервану да Ксанкару дар и проклятие вампиризма, была спасением, счастливейшей случайностью. Но судьба отнюдь не тот охотник, который позволит добыче ускользнуть.
Только сейчас, на ночной дороге посреди леса, Зерван понял причину своей былой удачи. За долгие годы пути сквозь ночь он не раз ходил по лезвию, встречал опаснейших врагов и обходил смертоносные ловушки. Да, иногда приходилось спасаться бегством, бросая обжитое место. Да, иногда вампир оставался в живых только чудом. Но всегда, из любой передряги он выходил если не победителем, то как минимум живым. Почему? Теперь Зерван знал ответ.
Он вовсе не был зачарован или храним богами. Его оберегала Судьба, которую вампир однажды оставил с носом, но которая не отказалась от своих первоначальных планов. Какими бы извилистыми ни были его пути, они неизменно вели к заброшенной крепости в Мертвых горах, где Зерван должен будет сделать то, чего не сделал много лет назад. Он должен будет убить свою любовь.
Вампир внезапно расхохотался.
– Превосходно,– сказал он в никуда,– раз ты хранила меня столько лет только для финальной экзекуции, продолжай и дальше, и посмотрим, как это тебе удастся.
Тут сзади послышался конский топот – его нагонял самый младший эльф на повозке.
– Куда ты? – удивился Зерван.
– Как куда? В город, надо вернуть повозку. Мы не украли ее, а одолжили у старосты общины наших братьев в Монтейнкипе,– пояснил эльф,– так что до основного тракта я могу тебя подвезти.
– Отлично. Только не до тракта, давай уж прямиком в столицу,– сказал вампир.
Замухрышистые, но крепкие лошадки тащили по освещенной звездами дороге повозку, а Зерван лежал на одеяле, подложив руку под голову, и зловеще улыбался своим мыслям, вертя в другой руке необычный кубик из странного зеленоватого камня.
Реннар в задумчивости сидел у окна. Менее часа назад вернулись послы, отправленные к соседствующим эльфам для решения сложного вопроса о баньши. И хотя вести, принесенные ими, были обнадеживающими, молодой король вовсе не был на седьмом небе от счастья.
Он вовсе не желал смерти Зиборну, но, убей вампир его несговорчивого потенциального тестя, проблемы витарнского короля разрешились бы сами собой. Более того, Лэйна не только была бы полностью свободной в выборе жениха, но и сама стала бы королевой…
Реннар отчаянно гнал от себя эти мыслишки до сегодняшнего вечера, пока не явились послы Зиборна, дабы сопроводить строптивую наследницу трона Монтейна обратно на родину. Из-за этого между королем и принцессой возникло небольшое, но само по себе пугающее отчуждение.
– Любовь моя, но я же не могу удерживать тебя силой, верно? Это же скандал!
– Силой меня домой забрать собрались! А ты ведешь себя крайне трусливо! Кто здесь король? Ты или нет? – сверкнула глазами Лэйна.
Реннар тяжело вздохнул. Что ж, путь к личному счастью для короля трудней и тернистей, чем для кого- либо еще. Уже дважды ему приходилось совать голову в пасть смерти – один раз охотясь на тролля, второй раз – решившись на встречу с вампиром, который оказался самым непредсказуемым и неудержимым из всех когда-либо встреченных Реннаром живых существ.
Письмо принцессы осталось без ответа, потому молодой король не знал, согласился ли Зиборн отпустить
