одаривали отнюдь не сестринскими поцелуями, а Розалинда хлопала в ладоши и весело смеялась. О, как магесса, она была очень изобретательна и нашла самый оригинальный выход, как обмануть свои и мои родинки, ведь в каждом поцелуе я чувствовал именно её губы, хотя поцелуи дарили мне фрейлины королевы фей. Простившись со своей сестрой, я взлетел на своем коне на спину дракона, и он плавно поднялся в воздух, не смахнув воздушными вихрями ни одной фрейлины, которые вместе со своей королевой махали мне руками.
Меньше чем через час я уже спускался верхом на Мальчике на большую площадку довольно внушительного приюта ангелов, где было место нашего рандеву в полете к замку ангелов. Только в ту минуту, когда копыта моего коня коснулись каменных плит на вершине огромной скалы, солнце двинулось в путь по небосклону. Соскочив с Мальчика, я расседлал его с помощью магии и пятого измерения и бросился к дверям ангельского отеля, на ступенях которого, в одиночестве сидел Роже и мастерил из дерева какую-то безделушку. Вид у Роже де-Турневиля был такой счастливый и довольный, что мне даже не пришлось слишком долго гадать, чему он был так безмерно рад. На мой вопросительный взгляд, барон ответил коротко и предельно емко:
- Под самой крышей, мессир.
Взглянув на верхушку цилиндрической башни, которая отличалась от жилища Уриэля только тем, что была вдвое шире и втрое выше, я сотворил магическое заклинание и стал плавно подниматься вверх. Когда я уже был возле небольшого балкона, на который приземлялись ангелы, к Роже вышла моя сестра Сидония и села к нему на колени, а он нежно обнял её и вручил свою деревянную безделушку и потому, как она поцеловала его, я понял, что барон вряд ли когда-либо будет моим братом. Кажется, еще два нежных и больших сердца нашли друг друга и Лейла, смотрящая на своего возлюбленного с небес, наверное сейчас была полна радости и гордости за него.
Шагнув в просторную спальню, где на огромной шкуре тигра, укрывшись пушистым пледом, спала Лаура, я сбросил с себя одежду и тихонько скользнул под плед, чтобы прижаться к горячему от долгого сна, нежному и податливому телу своей любимой, по которой я так соскучился за последние дни, прошедшие в бешенном темпе. Моя маленькая, нежная охотница, не открывая глаз улыбнулась и сонно прошептала:
- Олег, любимый мой.
Несколько часов спустя мы с Лаурой внимательно следили за солнечным лучом, дожидаясь, когда он дойдет до сучка на толстом деревянном брусе, подпирающем одну из балок. Когда сучок засиял, освещенный солнцем, мы поднялись с кровати, матрас которой был набит сухой, хрустящей соломой, а простынями служила тигровая шкура, но это было для меня самое лучшее ложе, потому что рядом со мной была моя маленькая и нежная охотница.
Лаура прижалась щекой к моей груди и незаметно осмотрела свой живот. Он был чист и на нем не появилось ни одного пятнышка. Все мои родинки были при мне и едва выделялись на загорелой коже. Вели они себя так смирно и пристойно, что мне на мгновение стало скучновато, но я, слыша тихое и спокойное дыхание девушки, быстро прогнал грешные мысли. Впереди нас ждала сложная и тяжелая работа.
Почти все наши друзья уже ждали нас верхом на своих крылатых конях. Без всадников были только Доллар нашего ангела-пешехода, который решил больше не утруждать своих крыльев понапрасну, и Узиил моей сестры Эллис. Харальд и Роже развлекались тем, что превращали свои элегантные костюмы в рыцарские доспехи, стремясь поразить друг друга оригинальностью дизайна и грозностью внешнего вида. У них это неплохо получалось и я бы не рискнул отдать кому-либо из этих рыцарей-магов пальму первенства. Мои сестры Олеся и Сидония, смотрели на них влюбленными глазами и весело подбадривали своих возлюбленных.
Уриэль и Эллис задерживались. Айрис шепнула мне на ухо, что их роман начался еще у Русалочьего озера и с той минуты они уже не расставались ни на одно мгновение, а мои шуточки с остановкой светила они восприняли с такой радостью, что превратили свою комнату в неприступный магический бастион, куда никто не мог достучаться. Ждать нам пришлось недолго и вскоре любовники вышли из дверей замка на высокое крыльцо, высеченное из гранита, но Боже, какой же растерянный и огорченный вид у них был. По щекам Эллис текли слезы, да, и бедняга Уриэль, чуть не рыдал навзрыд и в ужасе схватился за голову. Сидония, победительницей взглянув на свою сестру, все же не удержалась и съехидничала:
- Ну, что, эротоманка несчастная, доигралась? То-то же, будешь знать теперь, что такое потерять возлюбленного.
Взяв Доллара и Узиила за уздечки, я подъехал и подвел коней к своим брату и сестре, сказав им вместо 'Доброе утро':
- Вот что, дорогие мои, нечего кручиниться, мне тоже было нелегко потерять навсегда в эти дни восемь самых прекрасных подруг. До завтрашнего утра вы еще любовники и это все, что у вас осталось, ну, а я добавлю к вашему счастью еще несколько часов, так что, мои хорошие, проведите это время не в слезах а в радости, мы же отправляемся в путь. Ури, я надеюсь ты еще не забыл дорогу в Алмазный замок? Мы подождем вас в Вифлееме.
Слезы в прекрасных, темно-карих глазах Эллис быстро высохли. Моя сестра взяла Уриэля за руку и они бегом бросились обратно в ангельскую обитель, но не успели они еще подняться по ступеням, как этот мрачный, гранитный цилиндр превратился в яркий, красивый и нарядный замок с самой роскошной кроватью для новобрачных, которую я только смог себе представить - огромное розовое сердце, покрытое ковром из лепестков роз, стоящее в большой зеркальной комнате пол которой тоже был устлан неувядающими лепестками роз, рядом с ложем стояли на высоких подставках серебряные ведерки со льдом, а в них бутылки шампанского.
Это было то немногое, чем я мог утешить своего друга. Ну и, разумеется, в комнате была магическая купальня с изумрудной водой, амфора с которой лежала в моей седельной сумке. Лечебно- восстановительная магия Бертрана Карпинуса была вне конкуренции и я мог смело рекомендовать её своим друзьям в качестве самого лучшего массажиста. Доллар и Узиил, смекнув, что им теперь некуда торопиться, покорно сложила свои распахнутые было для полета крылья и сами пошли в конюшню. Мы же дружно рассмеялись и взлетели с вершины огромной скалы, возвышающейся над зелеными холмами, поросшими кудрявым лесом, словно стая лебедей.
Построившись треугольником, мы не спеша летели на высоте полутора километров. До Алмазного замка ангелов, который лежал в Алмазных же горах, было более полутора тысяч километров и при желании мы могли покрыть это расстояние за пять-шесть часов, но торопиться я не хотел, так как мне было жаль разлучать такую славную парочку и потому солнце шло по небу втрое медленнее, чем обычно и такой же долгой должна была быть, наступившая вслед за этим, самым долгим днем, ночь. Большего я не мог дать своему другу Уриэлю и любимой сестре Эллис.
Под нами проплывали леса и луга, озера и реки. Временами попадались симпатичные деревеньки и городки, но мы не спускались вниз, чтобы посмотреть на то, как там живут люди, тем более, что в бинокль я видел в них беломраморные магические купальни, популяризирующие в Парадиз Ланде музыку группы 'Битлз'. Мой магический шар, видимо, быстро нашел моего папеньку и уже прошелся по этим краям.
Где он был теперь мне только оставалось гадать, хотя дракон говорил мне, что видел его в Западном Парадизе и шар скакал там, как скаженный. Молва быстро разнесла по Парадиз Ланду известие о том, какие штуки вытворяет этот голубой проказник и небожители не гонялись за ним с дубьем и вилами, а наоборот, терпеливо дожидались его появления.
В конце дня мне позвонила Нефертити и поинтересовалась у меня о том, как долго продлится день. Прежде, чем ответить царице, я поинтересовался, как идут дела у юного ротмистра. После недолгой, шутливой перебранки, которая доносилась до меня из телефонной трубки, божественная призналась мне, что решила посвятить Георгию весь день и всю ночь, но, поскольку её собственные наручные часы и брегет ротмистра уже показывали четверть третьего ночи, а солнце еще только-только стало опускаться к горизонту, моя прекрасная царица забеспокоилась. Услышав о том, что произошло с Уриэлем и Эллис, она злорадно расхохоталась и сказала, что теперь не подпустит ангела даже к порогу своей спальни, не говоря уже о том, чтобы распахнуть перед ним двери.
Не став выяснять того, как себя чувствует ротмистр, я передал ему свой пламенный привет и пожелал Нефертити доброй ночи, на что она громко рассмеялась и послала меня к черту. Вот так благодаря одному моему другу другой парень, который сразу же понравился мне, получил от царицы Египта втрое больше того,
