знала от дедушки. — Ты же теперь охотничья собака по грибам.
— Нет, все, хватит, — сказала бабушка. — Я и с этими-то не знаю что делать. Это ж на три сковородки. У меня и масла столько нет.
— Дадим им грибов с собой в дорогу, — тут же придумала Женя. Им это деду и маме. — А еще пошлем гостинец с дачи Нине Николаевне и Марте, — добавила она.
И бабушка так посмотрела на внучку, что Женя поняла — она тоже ею гордится.
Звездопад
До отъезда в город оставалось всего несколько дней, потому что август кончался. И мама в Москве приготовила новые разноцветные фломастеры. Ведь теперь Женя стала взрослой, и грызть фломастеры не пришло бы ей в голову: так она поступала с фломастерами, когда была не такой взрослой. Но, скажем прямо, маленькой.
Женя так долго хотела повзрослеть. Потому что у взрослых совсем другая жизнь. Ведь когда она повзрослеет, никто не будет ее днем укладывать спать. И дедушка, и мама после обеда укладываются спать сами, по доброй воле, они, наверное, сильно устают. А Женя — ни капельки. Отчего ей уставать. Она станет взрослой, днем после школы будет делать уроки с бабушкой, а потом сама гулять с Дженни во дворе. И этого ей тогда уж никто не запретит. Потому что она поставит вопрос ребром: или я взрослая и хожу в школу, или я не хожу в школу, и тогда гуляйте с собакой сами.
Так Жене представлялась ее будущее.
Но теперь, когда до школы оставалось всего ничего, ей отчего-то стало грустно. Она почувствовала, хоть и не сумела бы этого высказать, насколько беззаботной была ее жизнь — уроки английского и фигурного катания не в счет. А главное, главное, она же не расставалась с Дженни ни на минуту с того момента, как Дженни появилась у них в доме. А теперь, теперь придется не видеться по полдня. Ведь с собаками в школу не пускают. Это сколько же часов Дженни будет без нее. Женя попыталась подсчитать, сколько часов укладываются в половину дня, но у нее не получилось. Что ж, вздохнула Женя, хотя бы для этого нужно идти в школу: там научат, как подсчитывать часы…
Как-то вечером Женя вышла на крыльцо под вечер, когда уже стемнело, ведь дни в августе становятся все короче. И ахнула. С черного, как бархат старой маминой юбки, августовского неба то в одном месте, то в другом падали звезды.
— Бабушка, бабушка, смотри, смотри!
Бабушка вышла на крыльцо, посмотрела на падающие звезды, проводила одну глазами и сказала:
— Что ж, как увидишь, что звездочка падает, загадай желание.
— А ты уж загадала?
— Ах, — сказала бабушка, — все мои желания уже давно сбылись. А у тебя жизнь впереди.
Бабушка часто говорила внучке, что у нее впереди жизнь. Довольно странное выражение, согласитесь. Что значит — впереди? А сейчас, когда Женя теплым августовским вечером стоит на крыльце и смотрит на падающие звезды — это что, разве не жизнь?
— Загадала! — воскликнула Женя.
— Ну, вот и хорошо, — сказала бабушка.
— А тебе разве не интересно, что я загадала? — спросила Женя, огорчившись, что ее бабушка такая не любопытная. Что это с ней сегодня? Ведь бабушка всегда все хочет знать: и не болит ли у внучки живот, и почему она и не спит, и вообще…
— Желания лучше держать при себе, — грустно отвечала бабушка, — потому что так они лучше сбываются…
— А я скажу, — настаивала Женя, — потому что ты мне родная бабушка, а родным бабушкам сказать можно.
— Ну, хорошо, что же ты загадала?
— Я загадала, — сказала Женя мечтательно, — что я уже закончила первый класс. На отлично. И что мы с мамой и Дженни едем, наконец, к теплому морю.
— Ну, что ж, это хорошее желание. Вот только ты непоседа. И будешь ли ты учиться на одни пятерки. Ведь пятерку надо заслужить и по поведению тоже. Иначе остальные успехи не считаются.
И бабушка с сомнением покачала головой.
Фу, как нечестно, подумала Женя. Как это не считаются. Скажем, если девочка знает все-все на пять, а потом, скажем, залезла на забор, то уж и не считаются. Странные порядки у них там в этой самой школе. Это как если бы дедушка весь месяц работал, а потом выпил бы бутылку коньяка, то ему что же — не надо давать зарплату? Но все это Женя подумала про себя. А вслух сказала:
— Ох, — сказала Женя, — как вы мне надоели с этим вашим хорошо учиться. Да я буду учиться не то что на одни пятерки, но на шестерки. И даже на семерки. Только бы нас с Дженни взяли на море. Правда, Дженни, мы будем с тобой учиться…
— Ав, — сказала Дженни.
— И вообще — тебе пора собираться в постель, — сказала бабушка. — Посмотри свою программу Спокойной ночи и — марш в кровать.
— Бабушка, — сказала Женя очень серьезно, настолько, как только могла, — сколько раз тебе мама говорила, что не надо ребенка заставлять есть. Так вот, то же самое относится и ко сну. Можно я подсмотрю еще хоть одну звездочку. Потому что я еще не все желания загадала.
— Ну, что с тобой делать, — вздохнула бабушка. — Но только одну.
И она ушла в дом.
— Дженни, — сказала Женя, — смотри внимательно. И как увидишь падающую звездочку, загадывай желание.
Дженни лизнула хозяйку в щеку.
— Ох, какая ты у меня глупышка. Смотри не на меня, а на небо. Вот, вот, видишь, еще одна упала.
И Дженни действительно посмотрела на небо.
— Ну что, загадала? Тогда скажи мне по секрету — какое желание? Или нет, не говори, а то не сбудется.
И они еще долго сидели на крыльце под августовским небом, девочка и собака, и смотрели, как падают звезды. И, честно сказать, ни у одной из них не было никаких особых желаний. У них было одно желание — как можно дольше, нет — всегда, быть вместе. И любить друг друга.
Прощай, дача
Нет ничего грустнее, чем уезжать с дачи поздним августом.
Вещи покидают свои места, к которым за долгое лето они так привыкли. Скажем, сковорода, так уютно висевшая на кухне на гвозде вниз головой, исчезла со стены, и гвоздь осиротел. Исчез мамин плед с кушетки под лестницей. Опустела тумбочка из-под телевизора. Неуютной казалась и веранда с голым круглым столом. И голая лампочка без абажура, который заперли в чулан. Только на подоконнике оставался забытый подсвечник с оплывшей свечой. Да ненужное теперь средство от комаров в фиолетовом пластмассовом флаконе. Да расчерченный лист бумаги, на который капнул свечной воск — пулька от преферанса, в который так уютно вечерами играли здесь взрослые.
Пока грузили вещи в машину, Женя еще и еще раз обошла комнаты — бабушка велела взглянуть, не забыла ли она чего. На тумбочке у бабушкиной кровати оставались несколько пузырьков от лекарств, Женя проверила — все почти пустые. В комнате у мамы были кое-как запихнутые в шкаф летние дачные вещи. Да сломанный пластмассовый гребень, который мама забыла, наверное, выбросить. Нет, ничего нужного Женя
