Ну, насчет славянскости киевской культуры мы поосторожничаем, ибо формально еще даже не знаем, кто такие славяне вообще. Но в целом можно признать, что на пограничье между культурами гибридные имена появлялись всегда, как появляются и сегодня. Достаточно вспомнить Советский Союз.
Но все это — лишь различные остроумные гипотезы. А Бож все равно остается обиженным.
Давайте-ка вернемся к началу. И к одному важному месту в предыдущей главе.
Теперь! Обратите внимание: теперь меняются! В середине 500 х годов. Теперь анты, по мнению позднеантичного-раннесредневекового автора, — часть и потомки венетов.
А в конце 300 х годов кем были анты?
И кто вообще сказал, что Винитарий воевал с антами? Современник антов Иордан сказал. А вот современники той войны, как уже говорилось, наградили лидера готов прозвищем «Венетоопустошителя». То есть знали вполне отчетливо, с кем тот воевал на самом деле.
Да, но ведь анты, как нам пишут ИХ современники — потомки венетов? Врут?
Не врут. Заблуждаются.
Анты действительно потомки венетов. Но каких?
Венеды, как мы знаем, — «наши», арийцы, вольные потомки всех тех, кто уходил в леса от нападений степных кочевников. И кто потом вернулся и влился в киевскую культуру, превращая ее в посткиевскую. Вместе с которой и вышел на политическую авансцену в результате войны с готами.
Надо полагать, на таком большом пространстве венеды-киевцы были очень разными. На севере они трудно и упорно выковыривали у лесов место для жизни и жита. На востоке делили чащи с финнами. На юге они подчинялись готам. Жили чересполосно, мастерили им заготовки для гребешков, пользовались общими благами черняховской культуры. И… «очерняховливались».
Это мы знаем.
И хотя были для готов «другими», «антами», потихоньку втягивались в имперский образ жизни. Отдавали своих девушек замуж, юношей в воины, заготовки для гребешков — налоговикам. Ну, и именами «онемечивались».
А потом, как уже сказано, пришли гунны и уравняли всех. И «черняховцев», и «киевцев».
Кто-то, как водится, снова подался в леса. Мы об этом уже говорили. Среди «черняховцев» тоже были желающие — очень уж похожа на их потомков именьковская культура Поволжья. А те «черняховцы», кто не хотел под гуннов ложиться, подались в противоположную сторону — в Римскую империю. «Воевали с вами, не отрицаем. Но теперь лучше простите нас и пустите к себе. А то за нами такие звери идут, что и вам мало не покажется. А не пустите — мы к ним перекинемся, и вам тогда небо над всей вашей огромной империей с овчинку покажется…»
Ничего не добавляю, читатель. Только пересказываю близко к тексту.
Ну, кто-то ушел, а многие и остались… И стали вассалами — союзниками гуннов. И вот тут у нас возникает интересная аллюзия со словом «анты».
Гунны — тюркоязычны. По крайней мере, частью. И у них была нужда как-то обозначать союзных готов и прочих «черняховцев» — в отличие от непокоренных. И вассалов, поклявшихся в верности, называть «антами» им сам Тенгри велел. Помните? —
А кое-кто полагает, что гунны монголоязычными были. Или, точнее, гунноязычными. Что означает некую смесь близкого к монгольскому и близкого к тюркскому. Логично: ведь если сохранившиеся после распада гуннской империи осколки в виде болгар были точно тюркоязычными, то ведь изначально гунны — хунну — пришли как раз из тех мест, где впоследствии появились монголы.
Но у нас нет проблем и с монгольским:
и все обозначают —
А посему никто не запрещает сделать предположение, что понятие «ант» с приходом гуннов легко аллитерировалось в новом сообществе в обозначение всех союзных «черняховцев». И вассальных тоже. Понятие «ант» включило всех: и готов, и аланов, и «очерняховленных» венетов и прочих.
Это, конечно, не означает смешения этнического, Боже упаси! Но нельзя не признать и того, что в гуннских войнах и походах вассалы — союзники кочевников все равно по необходимости взаимодействовали. Грубо говоря, внутри гуннского войска — да и внутри гуннского государства — создавался набор простых солитонов. Простых, но определенным образом чувствующих друг друга. И они деформировали своих партнеров так, что взаимодействие между ними порождало нетривиальную конфигурацию. Появлялось n- солитонное решение, так сказать.
И создавалась деформированная область. Или, в применении к людям, — общность.
Поэтому анты, при всем единообразии языка и быта со славянами, очевидно для современников отличались от них этнографически. С меньшей, но заметно отличной от нуля вероятностью можно отнести их происхождение к той части населения киевской культуры, которая жила чересполосно с населением черняховской цивилизации и подверглась значительному политическому и ментальному влиянию со стороны последней. Фактически она вошла в ее орбиту, где начал происходить процесс этнического переформатирования данной группы «киевцев».
Последний раз антов упоминает византийский историк первой половины VII века Феофилакт Симокатта — лицо весьма информированное, ибо он был секретарем императора Ираклия (610–641 годах) и имел доступ ко всем византийским архивам.
Он сообщает, что в 602 году во время одного из походов византийского войска в Подунавье аварский каган послал против антов военачальника Апсиха с жестоким поручением:
После этого ни один документ не вспоминает имени антов. Но, подсказывает археология, речь может идти лишь о дунайской их ветви. Как пишет В. В. Седов, —
Надо сказать, анты с самого начала не заладили с аварами. Как пишет Менандр Византиец (Протиктор), продолжатель Агафия, антам не хватило дипломатичности. И — добавим мы уже от себя — взаимных симпатий со славянами. Ибо те спокойно наблюдали, как —
