с Тимом повернули в стене огромный камень, тот легко вышел наполовину из лунки, обнаружив большую пустоту. Она и стала последним пристанищем доброго коллекционера запахов. Несколько минут Арамия простояла на коленях в прибывающей воде перед каменной могилой мужа. Затем она, хлопая крыльями, взвилась к потолку и со всей силы ударилась о стену. Скользнула вниз, вновь поднялась, мощными взмахами туша факелы, и ударилась. Брызнули красные капли. — Что ты делаешь? — Закричала Обби, отворачиваясь от страшного зрелища.
Арамия молча продолжала биться о стены. Крылья, как железные щиты, со звоном отскакивали от стены, и каждый раз получалось, что основной удар приходился не по ним, а по женщине. Коварные крылья уворачивались от ударов. В воде, которая дошла Тиму уже до колена, повисли кровавые дымки от капель, стекавших с крыльев.
— Арамия, остановитесь! Я помогу вам избавиться от крыльев, — крикнул ей Тим. — Только скажите, какой в этом смысл?
Арамия опустилась рядом с ним в воду, обдавая брызгами.
— Значит, мальчик, это мне не показалось? Ты, правда, смыслишь в запредельных делах? Тим кивнул.
— Убери их! — Решительно сказала Арамия, поднимая руки, чтобы Тиму удобнее было расправиться с крыльями. — Нам уже не выйти из этой комнаты через проём, в который вы вошли. Везде вода, она прибывает быстрее, чем это можно предположить. Только один раз колдун упустил свою жертву, и то потому, что ей помогли волшебные подарки братьев-Древесняков. А теперь подними голову! Видишь, вон там, высоко-высоко, у самого потолка есть окно. Именно в это отверстие я, поднявшись на крыльях, должна была сбросить тела своих жертв. Там, за этой стеной, живут два огромных удава, которые питаются трупами. Обычно, заглушая голод, они проглатывают булыжники. А видя жертву, они выплёвывают камни, и заглатывают её. Всё, что будет выброшено в это отверстие, падает на особую плиту, которая является своеобразной клавишей хитроумного механизма. Чтобы проглотить свой корм, удавы вползут на эту плиту- клавишу, надавят на неё тяжеленной массой своих туш. И тогда рядом с отверстием поднимется железный заслон и можно будет пролезть через него на второй этаж подземелья. А там — свобода.
— Ты хочешь угостить удавов своими крыльями, — догадался Тим. — Хорошо, но мы сможем добраться до того отверстия только, когда поднимется вода. Ведь здесь нет никакой лестницы… А сил, особенно у женщины с ребёнком, совсем не осталось. Они утонут, не продержавшись на воде и пяти минут!
— Тим, у нас есть это! — Обби махнула крылом на деревянную скамью возле стены. — Если сбить ножки, она вполне сойдёт за плот. Места для матери с ребёнком хватит, и не только для них. Тим кивнул и положил левую ладонь на крыло Арамии, а правую — на её спину.
— Надо помнить ещё вот о чём, — сказала она, придержав руку мальчика. — Как только железный заслон откроется, вода начнёт быстро спадать. И если мы замешкаемся, то не успеем проскочить туда. Оставшиеся на полу змеи неминуемо задушат того, кто после ухода воды окажется в этом зале, — и крылатая женщина плотно сомкнула губы.
Тим ухватился за крыло. Он ощутил в пальцах странное покалывание, будто в них копились особые стлы. Он не знал, как обломить это проклятое крыло. Но неизвестно откуда, в нем проснулась уверенность, что сейчас у него все получится. Тим зажмурился и нажал на крыло. Нажал осторожно, боясь причинить Арамии боль. Крыло поддалось и мягко отпало от тела, как если бы Тим вынул его из теста. Женщина улыбнулась, превозмогая боль и подбадривая мальчика:
— Теперь второе, Тим.
Через несколько минут Арамия освободилась и от другого крыла.
Холодная, мутная вода уже хватала Тима за подбородок. Обби беспокойно плавала вокруг него. Испуганная мать окутала малыша своими распущенными волосами и с трудом удерживала его над водой.
Мальчик окунулся с головой, чтобы поднять скамью. Он содрогнулся, когда открыл глаза под водой — змеи плыли к нему, тысячи жирных пиявок лениво качались на их боках. Тим рывком выпрямился, боясь, что они захотят познакомиться с ним поближе..
Ему быстро удалось отломать от скамейки ножки. Тим и Арамия подсадили женщину на плот, помогли устроить поудобнее малыша. Затем примостилась и Арамия. Тим почти совсем выбился из сил, но если бы и он сел вместе с женщинами, плот неминуемо отправился на дно. Поэтому мальчик только держался за его край, меняя руки. Обби залезла к Арамии на колени, как кошка, пригрелась и так чуть-чуть успокоилась.
Вода поднималась, туша факелы ряд за рядом.
Яркий свет превращался в сумерки.
Из-за зловонных испарений становилось трудно дышать. Не раз и не два Тим содрогнулся, чувствуя прикосновения змей, но он старался не шевелить ногами, и это спасало его от их нападения. Уже в полном мраке мутные волны толкнули плот в стену рядом с окном в логово удавов, из которого брезжил белёсый свет. В нос ударил смрад гнилого мяса. Мальчик и Арамия с трудом подняли тяжёлые намокшие крылья и просунули их в квадратное окно. Прошуршав, они глухо хлопнулись в логове удавов, точно попав на нужную плитку.
Послышались каменный хруст, несколько более слабых ударов и причмокивание — гигантские змеи выплюнули здоровенные булыжники, и тут же набросились на предложенный корм.
— РТААААААААААААА, ДЖА-ДЖА-ДЖА, ОУУУУУУУУНН, — раздался ржавый скрежет — пришли в действия древние механизмы, спрятанные за толстыми камнями. В стене задрожал ставень, украшенный фигурками бронзовых змей, и медленно пополз вверх, обнажая чёрное отверстие.
— УРАНАВА!!!!!! — С утробным ворчанием в центре зала закрутилась гигантская воронка, всасывая воду и унося её вон.
— Надо спешить! — Крикнул Тим. — Арамия, полезайте первая! Вы поможете матери!
Арамия и Обби ловко нырнули в проём.
За считанные секунды уровень воды сильно понизился, увеличивая расстояние между плотом и открывшимся окном. Балансируя на плотике, женщина с ребёнком встала во весь рост, чтобы дотянуться до спасительного отверстия, но не смогла залезть. Тим осторожно вполз на плот, принял у неё малыша и подсадил перепуганную мать. Секунда — и она оказалась рядом с Арамией и Обби.
Уровень воды неумолимо падал.
Тим подпрыгнул, зацепился за подоконник и протянул ребёнка склонившейся из окна матери. Но малыш вдруг лукаво улыбнулся, пустил радостную слюнку — и выскользнул из ее рук в убывающую воду.
— Ах! — Вскрикнули все.
Тим оттолкнулся от подоконника и вниз головой прыгнул в холодную муть. Каменные стены хлынули верх, воздух отчаянным свистом заткнул Тиму уши. Крутящаяся воронка далеко отнесла ребёнка от места падения, в полном мраке трудно было его обнаружить. Малыш, крича и лупя ручками по воде, едва держался на крутившей его волне. Звонкие стены путали звуки, перебрасывали их друг другу, и невозможно было точно определить, где малыш — справа, слева.
— Эй-эй! Я сейчас найду тебя! Хватит прятаться! — Тим старался придать голосу как можно больше нежности, чтобы хоть как-то успокоить малыша. Он делал несколько гребков и останавливался, пытаясь услышать голос ребёнка и разглядеть в темноте тельце, но стены разбрызгивали его крик так, что он звучал отовсюду, а волны нарочно прятали золотую головку за своей мутной спиной. — Эгей, малыш, я уже рядом! — Кричал Тим, захлёбываясь в зловонных волнах.
С высоты Обби удалось рассмотреть ребёнка, и она закружила возле него, отпугивая взмахами крыльев голодных змей.
— Тим, ко мне! Вперёд три гребка!
Он едва успел подхватить ребёнка, посадить на плот и забраться на него сам, как две пятнистых змеи выскользнули из воды и рябыми молниями вонзились в то место, где только что находился малыш.
Воды стало так мало, что она едва покрывала спины клубящихся гадов, они дыбились мощными дугами, хищно извивались, смачно хлюпая жирными телами. То там, то здесь высовывались костяные, узкоглазые морды и стреляли раздвоенные жала. Обби, проносясь на бреющем полёте, пыталась их
