Не доходя метров пяти, солдаты остановились.
'Плохо!' - пронеслась мысль в голове разведчика. Немцы стояли так, чтобы не перекрывать цель своим стрелкам.
Раздвинув цепь, вперед вышел стройный фриц в камуфляжной форме.
- Я надеюсь, у вас достаточно хорошо работает голова? И вы не станете совершать необдуманных поступков? - русский язык немца был безукоризненным.
- Не понял вас… - хриплым голосом произнес Обручев.
- Все вы прекрасно поняли! Я имею в виду, что любые ваши попытки нанести урон мне и моим солдатам будут быстро… и весьма нелюбезным образом пресечены моими стрелками. Расстояние здесь небольшое, и они смогут попасть туда, куда захотят.
'Так, сказал только про стрелков. Значит ли это, что все прочие имеют другую задачу? И не должны меня фиксировать при признаках опасности? Не обязательно… хотя попусту рисковать немец может и не захотеть… Вон как солдаты стоят, у каждого рядом хоть какое-то, а укрытие есть! Стало быть, опасаются, что и я, как Никулин, гранату рвану… Это хорошо, на этом и сыграем…'
- Да. Я понял. Нет, мне хотелось бы еще пожить, - отрицательно качнул головою разведчик.
- Отлично! Мы умеем ценить храбрость солдата, и вам будет оказана медпомощь и все, подобающие званию и положению, знаки уважения. Разумеется, после того, как вы сложите оружие.
- Хорошо… я могу сесть?
- Ради бога! Только хотел бы еще раз предостеречь вас от необдуманных поступков. Имейте в виду, я заинтересован в том чтобы вы были живы. А вот насчет степени здоровья… тут возможны самые широкие толкования… понимаете?
- Вполне.
'Сейчас я стану садиться… обопрусь на обе руки. В это время, они смогут схватить меня за руки и все. Не все… такого шанса давать нельзя. А отчего они не прыгнули сразу? Никулин! Спасибо тебе, ты и мертвый мне помог. Немцы опасаются такого же подвоха! И правильно делают, между нами говоря…' - лихорадочно прикидывал возможные варианты Обручев.
Левой рукой старший лейтенант расстегнул кобуру и, вытащив пистолет, бросил его к ногам ближайшего немца. Чуток не долетев, ТТ упал в небольшую лужицу.
- Это все?
- Нет. Есть еще граната. И нож.
Обручев оперся правой рукой о землю, приподнялся. Расстегнув пряжку ремня, уронил его на траву.
- Нож в ножнах. В подсумке лежит граната.
Левой же рукой он зацепил ремень и оттолкнул его в сторону.
- Надеюсь, ваши солдаты помогут мне встать? Я ранен в ногу и…
- Разумеется! - немец явно приободрился, и голос его теперь был менее напряженным. - Капке! Вернер! Помогите… э-э-э…
- Лейтенант Рокотов.
- … господину лейтенанту!
Закинув винтовки за спину, к разведчику подошли двое солдат.
'Теперь самое важное! Будут ли руки крутить? Ох, рискую… Хотя… оружие я бросил, даже ножа нет, да еще нога эта… не должны бы…'.
Дюжие немцы зашли с боков и подхватили разведчика под руки. При этом обе они легли на плечи к помощникам.
'Не чухнулись! Все по плану… А снайпера меня сейчас уже не видят…'
Приподняв старшего лейтенанта, немцы разворачиваются к офицеру. Тот делает нетерпеливый жест рукой - ко мне!
Шаг, другой…
Внезапно здоровая правая нога Обручева подбивает под колено ногу правого немца. Тот не успевает никак среагировать и, потеряв равновесие, падает вбок, таща за собою старшего лейтенанта, а заодно и его левого конвоира-носильщика. По странному стечению обстоятельств зацепленный за подбородок левой рукой фриц летит при этом прямо на цепь солдат. А разведчик, повернувшись в падении, падает на правое колено. Стреляет болью раненая нога! Но в правой руке старшего лейтенанта уже зажат маленький 'вальтер', ранее покоившийся в замшевой кобуре на груди. Пистолетик небольшой и под комбинезоном почти незаметен.
'Вот и все! В стволе патрон, в обойме еще шесть. Пять секунд жизни…Но и с собой кого-то можно прихватить! Офицер! Вбок сиганул, не достать… Но ведь есть еще и другие немцы!'
Поймав пулю в лицо, опрокинулся навзничь высокий немец с пулеметом. Второму прилетело в живот. Некстати завозившийся правый конвоир получил свинцовый подарок в затылок. Прочие фрицы почти мгновенно рухнули на землю, открывая цель своим снайперам.
'Эх, фрицы! На меня разом бы бросились - и крикнуть бы не успел! Офицер ваш виноват! Дал приказ - снайперам по мне работать, вот вы его и выполняете. А своя голова зачем? Вот еще один бежит… бежал… Не лежалось тебе, как всем прочим. Вот и снайпера открылись. Все? Да… Черт, но ведь как жить охота же!'
Глава 11
Рослый фельдфебель протянул руку офицеру, помогая ему подняться с земли.
- Спасибо, Лайнеманн. Право слово, не стоило вам сбивать меня с ног - я бы успел скрутить этого сумасшедшего.
- Как сказать, герр обер-лейтенант… - возразил тот. - Посмотрите на свою куртку…
- А что там такого необычного? - офицер посмотрел на один бок, на другой. - Ого!
Левый бок куртки был распорот пулей так, что образовалась прореха длиной в несколько сантиметров.
- Пуля, герр обер-лейтенант, прошла по касательной, оттого и дырка такая получилась. Если бы я не успел вас оттолкнуть…
- То мы бы с вами сейчас не разговаривали… Благодарю вас, Лайнеманн! Я этого не забуду!
Сопровождаемый фельдфебелем офицер подошел к лежащему на земле разведчику. Вытащил у него из руки пистолет, оттянул затвор.
- У него еще оставался один патрон… да… кто бы мог подумать… он казался мне вполне здравомыслящим человеком.
- Русские, герр обер-лейтенант! От них всего можно ожидать.
- Да… пожалуй. Это будет нам всем уроком. Распорядитесь собрать оружие и вообще все, что будет обнаружено на телах русских диверсантов. Вызовите грузовики, пусть доставят наших раненых и погибших камрадов на станцию. Вилли! - окликнул офицер радиста. - Запроси у комендатуры подкрепление, нам надо прочесать лес.
- Вы полагаете, герр обер-лейтенант, что там еще кто-то есть? - повернулся к нему Лайнеманн.
- Совершенно точно в этом уверен.
- Но…
- Сколько было парашютов в воздухе?
- Семь.
- Одного мы подбили еще при приземлении - он так и остался висеть на дереве, вместе со своим парашютом. Еще двоих положили парни лейтенанта Крауса. Итого - трое. Да здесь мы видим троих. Где еще один?
- То есть эта группа, герр обер-лейтенант, просто отвлекала наше внимание от него?
- С радистом-то? Не думаю. Скорее всего, их командир, - кивнул на тело разведчика офицер, - просто оказался более предусмотрительным, чем мы полагали. Седьмой сейчас где-то спрятан. Надо полагать,
