Потом они заглянули в магазин. Оба не были особенно голодны, поэтому Тревис взял лишь все для куриного салата. На кухне он пожарил мясо и принялся наблюдать за тем, как Габи моет в раковине листья латука. Свернувшись на кушетке после ужина, она снова принялась рассказывать о своей семье. Тревис сочувствовал Габи и сердился на ее мать, которая не понимала, какую замечательную дочь вырастила. А потом они пролежали обнявшись до глубокой ночи.
Во вторник утром Тревис смотрел, как она просыпается. Габи приоткрыла один глаз.
— Пора вставать?
— Кажется, да, — пробормотал он.
Они неподвижно лежали, глядя друг на друга, а потом Тревис сказал:
— Знаешь, что нам сейчас нужно? Горячий кофе и булочки с корицей.
— М-м-м. Жаль, времени мало. Я должна быть на работе в восемь. Почему ты так долго не давал мне заснуть?
— Просто закрой глаза и как следует пожелай. Может быть, исполнится.
Габи, слишком сонная, чтобы спорить, сделала так, как сказал Тревис. Она была не прочь провести еще несколько минут в постели.
— Вот! — воскликнул он.
— Что?
— Твой кофе. И булочки с корицей.
— Не дразни меня.
— Открой глаза…
Она с трудом села и увидела на ночном столике две дымящиеся чашки кофе и соблазнительные булочки.
— Когда ты… То есть…
— Пару минут назад. — Тревис ухмыльнулся. — Я все равно рано проснулся, вот и сбегал в магазин.
Габи потянулась за кофе и булочкой, вторую протянула ему и улыбнулась.
— Я бы поцеловала тебя прямо сейчас, но булочка слишком вкусно пахнет, а я проголодалась. Поцелую потом.
— Может быть, в душе?
— Вечно ты придумаешь повод.
— Не вредничай. Я только что принес тебе завтрак в постель.
— Да. — Габи подмигнула ему и взяла булочку. — И я собираюсь им насладиться.
Во вторник вечером они отправились на катере любоваться заходом солнца из гавани. Габи вернулась с работы хмурая, поэтому Тревис и предложил прогуляться: он пытался оттянуть неизбежный разговор.
Через час, сидя на веранде вместе с Молли и Моби, Тревис наконец решился.
— И что теперь будет? — спросил он.
Габи повертела в руках бокал с водой.
— Не знаю…
— Может, я поговорю с Кевином?
— Все не так просто. — Габи покачала головой. — Я весь день думала об этом и до сих пор понятия не имею, что делать и как ему сказать.
— Ты собираешься рассказать Кевину все?
— Не знаю, — ответила она. — Честное слово, не знаю.
Габи повернулась к Тревису, в ее глазах стояли слезы.
— Не сердись на меня. Пожалуйста, не надо. Поверь, я прекрасно понимаю, как ты себя чувствуешь, потому что сама чувствую то же самое. До сих пор я ощущала себя… Живой. Ты дал понять, что я красива, умна и желанна. И как бы я ни старалась, я никогда не смогу выразить, как это для меня важно. Но пусть наши чувства сильны и ты мне небезразличен, мы с тобой разные люди и сталкиваемся с разными проблемами. Для тебя все просто — мы любим друг друга, а значит, должны быть вместе. Но Кевин тоже для меня много значит.
— Но как же то, что ты сказала? — спросил Тревис, стараясь не выказывать испуга.
— Он не идеален, я знаю. Да, сейчас мы переживаем нелегкое время. Но я не могу избавиться от мысли, что это отчасти моя вина. Разве ты не понимаешь? С ним я могу надеяться, а с тобой… Если перевернуть ситуацию, разве случилось бы хоть что-нибудь из того, что мы пережили? Если бы я ожидала предложения руки и сердца от тебя, а с Кевином просто наслаждалась жизнью? Ты вряд ли стал бы меня развлекать, и скорее всего я бы этого и не ждала.
— Не говори так.
— Но это правда, не так ли? — Габи страдальчески улыбнулась. — Вот о чем я думала сегодня, пусть даже мне и больно об этом говорить. Я люблю тебя, Тревис, по-настоящему люблю. Если бы я считала это коротким флиртом, то постаралась бы обо всем забыть и снова рисовала себе будущее с Кевином. Но все не так просто. Мне предстоит сделать выбор между вами. Я знаю, чего ждать от Кевина. По крайней мере мне казалось, что знаю — пока не появился ты. Но теперь…
Она помолчала. Тревис смотрел, как ветерок треплет ее волосы. Габи покрепче обхватила себя руками.
— Мы знакомы лишь несколько дней. Когда мы катались на катере, я задумалась, скольких еще женщин ты приглашал на прогулку. Не потому что я ревнива. Просто я то и дело спрашивала себя, отчего твои предыдущие романы заканчивались крахом. А потом начала гадать, надолго ли это, или наш роман закончится, как и все остальные. Мы ведь не знаем друг друга, что бы ты ни говорил. По крайней мере я тебя не знаю. Знаю лишь, что влюбилась. И это пугает меня больше всего на свете.
Она замолчала. Тревис подумал, прежде чем ответить.
— Ты права, — признал он. — Тебе приходится делать иной выбор, нежели мне. Но ты ошибаешься, если считаешь, что для меня это просто флирт. Может быть, вначале я сам так думал, но… — Он взял ее за руку. — Но закончилось все иначе. Я понял, чего мне недоставало в жизни. Чем больше времени мы с тобой проводим вместе, тем отчетливее я представляю себе наше будущее. Прежде со мной ничего такого не было. И я сомневаюсь, что это повторится. Я никого не любил, пока не появилась ты, — то есть не любил по-настоящему. И я был бы идиотом, если бы позволил тебе уйти просто так.
Тревис коснулся ее волос.
— Не знаю, что еще сказать. Я готов провести с тобой всю жизнь. Конечно, это звучит нелепо. Мы едва успели познакомиться. И пусть ты, наверное, думаешь, что я чокнутый, но я уверен в своих чувствах как никогда. Если ты дашь мне шанс — если ты дашь шанс нам обоим, — то до конца дней не усомнишься в том, что приняла верное решение. Я люблю тебя, Габи. Не только за то, что ты такая. Еще и за то, что ты доказала: мы можем быть вместе.
Оба долго молчали. Габи слышала, как в листве трещат сверчки. Ей хотелось и убежать, и остаться, и эти противоположные стремления прекрасно отражали ту невероятную ситуацию, в которой она оказалась.
— Ты мне нравишься, Тревис, — искренне сказала она, а потом, осознав, как это звучит, поправилась: — Я тоже тебя люблю, и ты, надеюсь, уже это понял. Я имела в виду, мне нравится, как ты со мной разговариваешь. Когда ты что-нибудь говоришь, я понимаю, что ты искренен. Всегда можно определить, когда ты шутишь и когда — нет. Это одно из самых твоих подкупающих качеств. — Габи похлопала его по колену. — Сделаешь кое-что для меня?
— Конечно.
— И не важно, о чем я попрошу?
Тревис помедлил.
— Да.
— Давай займемся любовью. Не думая о том, что это, возможно, наша последняя ночь.
— Эй, ты просишь уже о двух вещах.
Габи не удостоила его ответом. Просто протянула руку. Они пошли в спальню, и Габи слабо
