— Тебе никто не говорил, что временами ты чертовски нахальная?
— Мне говорят это каждый день. Поверь, сейчас рядом с тобой самое место нахальному человеку. Я для тебя вроде как дар небес.
Тревис впервые за день искренне рассмеялся:
— Не то слово. — Взял несколько орешков и положил в рот. — Как дела у вас с Бреттом?
Стефани последние два года встречалась с Бреттом Уитни. Это был один из преуспевающих инвесторов — невероятно богатый, красивый и, по мнению многих, самый завидный жених к югу от линии Мейсона-Диксона[6] .
— Ничего.
— Снова гром в раю?
Стефани пожала плечами:
— Он опять сделал мне предложение.
— И что ты сказала?
— То же, что и в прошлый раз.
— И как он это принял?
— Спокойно. Конечно, снова изобразил, что он сердит и безутешен, но уже через пару дней пришел в норму. Выходные мы провели в Нью-Йорке.
— Почему бы тебе просто не выйти за него?
Стефани пожала плечами:
— Рано или поздно, возможно, я так и сделаю.
— Сестра, это был шанс. Ведь наверняка тебе хотелось согласиться, когда он просил.
— И что? Попросит еще раз.
— Ты так уверена…
— Да. Я соглашусь, когда не останется никаких сомнений в том, что он хочет на мне жениться.
— Он уже трижды делал предложение. Ты еще не убедилась?
— Он всего лишь думает, будто хочет на мне жениться. Бретт из тех парней, которые любят трудности, и сейчас очередная проблема — это я. Следовательно, пока я остаюсь непреклонной, он будет делать предложение. Когда я пойму, что он готов, скажу «да».
— Не знаю…
— Поверь, — сказала Стефани. — Я знаю мужчин. И у меня свои уловки. — Ее глаза лукаво блеснули. — Бретту известно, что я в нем не нуждаюсь, и это его буквально убивает.
— Да уж, ты в нем действительно не нуждаешься.
— Давай сменим тему. Когда ты собираешься вернуться на работу?
— Скоро, — неохотно ответил Тревис.
Стефани полезла в пакетик и сунула несколько орешков в рот.
— Сам знаешь, у папы силы уже не те.
— Да.
— Так что… на следующей неделе?
Тревис не ответил, и сестра скрестила руки на груди.
— Давай поступим следующим образом, поскольку ты, очевидно, еще не совсем собрался с духом, ты начнешь появляться в клинике каждый день и работать там по крайней мере до часу. Это твое новое расписание. По пятницам можешь закрывать в полдень. Таким образом, на долю папы остаются лишь четыре вечера в неделю.
Тревис прищурился:
— Ты долго размышляла?
— Кому-то было нужно этим заняться. И учти, я стараюсь не только ради папы. Тебе нужно снова приняться за работу.
— А если я считаю, что еще не готов?
— Плохо. И тем не менее займись делом. Если не ради себя, то ради Кристины и Элайзы.
— О чем ты?
— О твоих дочерях. Не забыл?
— Я прекрасно о них помню, но…
— И ты любишь их, ведь так?
— Что ты имеешь в виду?
— Если ты их любишь, — продолжала Стефани, пропустив вопрос мимо ушей, — то вновь начнешь вести себя, как подобает отцу. В том числе вернешься на работу.
— Зачем?
— Ты должен показать им: какие бы ужасы ни случались в жизни, нужно двигаться дальше. Таков твой долг. Кто еще объяснит это девочкам?
— Стефа…
— Я и не говорила, что будет легко. Но у тебя нет выбора. В конце концов, ты ведь не позволил им бросить школу? Они по-прежнему учатся? Ты заставляешь их делать уроки?
Тревис промолчал.
— Если ты требуешь, чтобы они выполняли свои обязанности — а ведь им всего лишь шесть и восемь, — то выполняй и свои. Дочери должны видеть, как ты возвращаешься к нормальной жизни. Работа — ее часть. Прости, но по-другому нельзя.
Тревис покачал головой, ощутив возрастающий гнев:
— Ты не понимаешь…
— Прекрасно понимаю!
Он стиснул двумя пальцами переносицу.
— Габи…
Тревис смолк. Сестра положила ему руку на колено.
— Страстная? Умная? Добрая? Порядочная? Веселая? Терпеливая? Такая, какой должна быть жена и мать? Иными словами, почти идеальная?
Тревис удивленно взглянул на Стефани.
— Знаю, — тихо сказала та. — Я тоже ее люблю. Всегда любила. Она для меня не только лучшая подруга, но и почти сестра. Иногда мне кажется, что Габи — моя единственная настоящая подруга. Ты прав, она идеальный вариант для тебя и для детей. Ты бы в жизни не нашел никого лучше. Как ты думаешь, почему я продолжаю сюда приезжать? Не ради нее, не ради тебя. Ради себя. Я по ней скучаю.
Не зная, как ответить, Тревис молчал.
Стефани вздохнула:
— Ты уже решил, как поступишь?
Тревис с трудом сглотнул.
— Нет, — признал он. — Пока нет.
— Три месяца прошли.
— Да.
— Когда ты должен определиться?
— Через полчаса.
Стефани взглянула на брата.
— Ладно. Вот что. Подумай еще немного. А я пока поеду к тебе и навещу девочек.
— Их нет дома. Вернутся позже.
— Ты не против, если я их подожду?
— Разумеется, нет. Ключ лежит…
— …под пластмассовой лягушкой на крыльце. Знаю. И уверена, что большинство грабителей тоже способны догадаться.
Тревис улыбнулся:
— Ты великолепна, Стеф.
— И ты тоже. Ты ведь знаешь, что я здесь ради тебя.
— Знаю.
