такой ситуации все нормализуется. Если вы будете носиться как угорелая кошка, надеретесь водовки с тверяками-земляками, а потом еще поругаетесь с командой и портовой службой, то будете косить оставшуюся жизнь.
Доктор вооружен автоматом, одет так, словно на охоту собрался. Наверное, есть причина даже по такому маленькому и вроде бы безопасному городу, так снарядившись, ходить.
– Доктор, я только со знакомыми пью, так что необоснованны ваши подозрения, – сразу отметаю я все инсинуации.
– В любом случае нельзя, – сказал он, протягивая мне узел с одеждой и пару китайских кроссовок. – Да, собственно говоря, вам как в том анекдоте: что, пациент, любите? Жареную картошку? Так вам и картошку нельзя! Потом будет поздно лечиться, если нарушение зафиксируется. Мне, честно, не очень-то нравится, что вы будете по городу носиться и решать проблемы. Не, я понимаю, что карета уедет, но и здоровье тоже не казенное. Это я к тому, что тверяки будут к нам постоянно кататься, слышал уже об этом. Глазов-то всего два.
– Да это я понял, – осталось мне сказать, принимая одежду.
Доктор приехал на глазастом «Рено Кангу» с поцарапанным бортом. Сказал, что надо за собакой заехать, на что я, естественно, возражать не стал. Я кое-как уселся, прижавшись к спинке сиденья, и «рено» зашустрил по незнакомым мне улицам в неизвестном мне направлении, остановился в каком-то классического советского вида дворе, окруженном трехэтажными домами сталинской эпохи. Во дворе играли дети, за ними приглядывал немолодой мужик с красной повязкой на рукаве. Не просто приглядывал – еще у него на коленях покоился АКМ.
Доктор оставил меня в машине, ушел в подъезд, на входе столкнувшись с каким-то вихлястым и хромающим парнем с тростью. Тот глянул в мою сторону, спросил что-то, но потом отвернулся и пошел к мужику с повязкой. Потом и благодетель мой появился. С собакой. То есть он это собакой величал, а до собаки этому существу еще минимум год расти. С поводка рвался и под ногами активно путался щенок немецкой овчарки, подвизгивающий и полаивающий от избытка чувств. Щенка этого доктор загрузил в багажник, сам опять уселся за руль.
– Ну, с чего начнем? – спросил он, обернувшись ко мне.
– С судна, – решительно ответил я. – Мне бы убедиться, что оно на месте, – тогда за все остальное душа спокойна. А то все сижу и думаю – в штанах я еще или уже без штанов.
– Это мы мигом, – успокаивал доктор. – Городок маленький, всюду рукой подать. К портовому диспетчеру поехали.
«Рено» шустро сорвался с места и выкатил со двора.
– А он нам зачем? – спросил я, озадачившись.
– Узнать, где судно стоит, – немного загадочно ответил доктор.
– Я знаю! – поднял я руку как примерный первоклассник. – Нас в Купеческой гавани пришвартовали.
– Это я и сам знаю, – ответил доктор. – Только гарантий того, что там ваше судно и оставили, нет никаких.
Ладно, таких подробностей портовой жизни я не знаю, местному доктору виднее. Поэтому перевел разговор на другое:
– Ваша? – спросил я, постучав по пластиковой панели перед собой.
– Нет, моя в нетях обретается, – ответил доктор. – Эта чья-то была, осталась бесхозной, даже с ключами в замке, вот и подобрали. Удобно: с моим ростом головой не бьюсь, и пациента довезти можно, например.
– А с горючкой как?
– Так, – неопределенно машет он рукой. – На своих запасах пока, что называется. Но в пределах Кронштадта мне одной заправки на год хватит, наверное.
– Дизелек? – прислушался я к мотору.
– Он самый.
– Можем солярки налить, если хотите, у нас тонн сто ее в запасе.
– Откажусь, думаете? – усмехнулся доктор.
За разговором доехали до портовой конторы, откуда нас сразу отослали в гавань Базы Литке. Туда ехать пришлось дольше, через зеленую зону, затем мимо каких-то современных домов из красноватого и желтого кирпича. Затем появился длинный причал, где я уже вздоха облегчения сдержать не смог, – «Мариетта» чинно-благородно стояла у стенки, трап был опущен, а на палубе я разглядел голого по пояс Витька, что-то красящего.
– Лучше? – с ехидством спросил меня доктор.
– Значительно, – более чем честно ответил я. – Хотите на борт подняться?
– Нет, спасибо, я лучше с Фрейей прогуляюсь, – отказался он. – Но вы там слишком долго не задерживайтесь, хорошо? И дел хватает, и вам нельзя пока вообще-то.
– Доктор, я мухой.
– Да, скажите своим, чтобы на ночь трап поднимали, – вдруг остановил меня доктор. – У нас тут до сих пор зачистка идет и никак не закончится: всякой твари хватает.
Стараясь блюсти наставление «никаких резких движений», поднялся по трапу спокойно.
– Здоров, Вить! – поприветствовал нашего механика.
– О… а где… и переоделся, – зацепился он взглядом и за отсутствие оружия, и за непривычный наряд.
– В больнице я – выпустили погулять чуток: доктор вывез, – показал я на своего спутника, спустившего щенка с поводка. – У вас тут чего?
– Следак сегодня все утро сидел, показания собирал, – сказал Витя. – А так больше не знаем ничего.
– С товаром ничего делать не пробовали пока?
– Не, даже не пытались, – ответил он. – Решили тебя дождаться. Кстати, когда ты обратно?
– Говорят, что дней на пять уложить собираются: сотрясение мозгов еще до кучи.
– Да нам что, – махнул он рукой. – Тихо, спокойно, погода хорошая, жратва есть, вчера еще выпили вчетвером за твое здоровье. Подождем, никаких проблем. С краном попробуем договориться, выгрузим твою машину. Солярой рассчитаемся.
– Это правильно, соляры много, – согласился я. – Если получится, то вообще отлично, меньше возни потом.
– А сейчас ты куда?
– В портовое управление и еще в одно место – надо начинать с товаром разбираться.
Про тверскую колонну решил не рассказывать: это уже лишнее.
В кают-компании сидели Паша с Дылдой, Мелкая возилась на камбузе. Встретили доброжелательно, здоровьем вежливо поинтересовались, получив стереотипный ответ: «Не дождетесь!» Дылда при этом держала Тигра на коленях и между ушами ему чесала, так что судьба кота меня стала волновать меньше. Да и выглядел он вроде бы толще.
Прошел в свою каюту, вытащил сумку из шкафа. Спасибо доктору за сменку, но если товаром заниматься, то так выглядеть нельзя. Переоделся «в нормальное», надел черную разгрузку – ту самую, что еще в Юме купил, вооружился «укоротом» и на ремень кобуру с М1911 нацепил – тем самым, что еще от Джеффа, а с другой стороны – пять магазинов с «пустоголовыми» сорок пятого калибра. Затем достал отобранный у Димы «глок», покрутил задумчиво в руках, приложил к нему запасной магазин, две коробки патронов и кобуру. Это доктору – в благодарность и как аванс в счет будущего плодотворного сотрудничества. Мне без него никуда: не хочется в больнице скандалить.
Снятое с себя уложил в сумку, прихватил с собой. Перед тем как на трап зайти, сказал Вите про то, что мне в свою очередь сказал доктор, чтобы этот самый трап поднимали. Поверил: сразу и занялся, как я только вниз спустился.
Щенок бегал кругами, гоняясь за одному ему доступными запахами, доктор наблюдал за ним, ухмыляясь, как за ребенком смотрел. Увидев меня, удивленно поднял брови, спросил:
– Сбежать решили все же?
