О, я здесь навеки, с пауками и дохлыми мухами… — Мир, покрытый паутиной, выпадает из времени и начинает жить безличной, разлитой, неконцентрированной жизнью. Возможно, Беккет вспоминает здесь известную сказку об уснувшем царстве, все обитатели которого погружены в летаргический сон.
Характерно, что сам беккетовский герой часто напоминает паука; вот как, к примеру, передвигается Моллой: «Я лежал ничком, — говорит он, — костыли служили мне абордажными крючьями. Изо всех сил я метал их вперёд, в подлесок, и когда чувствовал, что они зацепились, подтягивался на кистях».
…по этой грязи… по которой писал его сын, много позже, кончиком своего дурацкого божественного пальца у ног прелюбодейки… — Ср. в гл. 8 Евангелия от Иоанна: «Тут книжники и фарисеи привели к нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши её посреди, / Сказали Ему: Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; / А Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? / Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. / Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось в неё камень. / И опять, наклонившись низко, писал на земле» (Иоанн, 8; 3–8).
…за чердачным окошком… — Окно у Беккета всегда выполняет функцию разрыва, провала, паузы. В окошко смотрит прикованный к своей постели Мэлон, в «Эндшпиле» одно окно комнаты выходит на море, а другое на сушу, в коротком прозаическом тексте под названием «Скала» (1975) окно словно подвешено в пустоте между небом и морем.
…Юго-Восточного вокзала… — На этом вокзале в Дублине юный Сэмюэль, закончив уроки в школе, каждый вечер садился на поезд, шедший в направлении Фоксрока, где находился его дом. Дублинский вокзал послужил прообразом железнодорожной станции, в зале ожидания которой Уотт, покинувший дом своего хозяина, господина Нотта, проводит ночь.
…как спицы вращающегося колеса… — Колесо Сансары — в индийской философии символ вечного кругооборота бытия.
Может быть. — Беккет говорил, что это ключевое слово его произведений.
…значение слов становится понятным только в конце. — Поэтому так важно произнести, выговорить их.
…это поможет ему уменьшаться, уменьшаться, но никогда не исчезать. — Ср. в «Моллое»: «И я слышу, как голос шепчет, что всё гибнет, что всё рушится, придавленное огромной тяжестью, но откуда тяжесть в моих руинах, и гибнет земля — не выдержать ей бремени, и гибнет придавленный свет, гибнет до самого конца, а конец всё не наступает».
…великой остановке дыхания. — Беккет, по-видимому, был знаком с некоторыми йогическими практиками. Не случайно, из всех способов самоубийства, господина Эндона («Мэрфи») больше всего привлекала именно остановка дыхания, апноэ. Остановку дыхания практикует и другой любимый герой писателя, господин Нотт («Уотт»)
…по благородному цоколю Магазен Реюни… — Магазин на площади Республики в Париже.
…смотрится в зеркало… — Человек, который смотрится в зеркало, по сути раздваивается на того, кто смотрит, и на того, на кого смотрят. Что-то похожее происходит и с беккетовским героем; так, к примеру, Безымянный переходит от утверждения, что его глаза смотрят прямо перед собой, к гипотезе, что его зрачки устремлены друг на друга.
