закон?
— Вас удерживают здесь, так как вы представляете возможную опасность для себя и других.
Тэлли вновь закатила глаза. Когда она выберется отсюда, то будет НАМНОГО больше, чем «возможная опасность».
Но Тэлли сказала лишь:
— Кто, я?
— Вы спрыгнули с утеса, с несоответствующим для подобных случаев, оборудованием.
У Тэлли отвалилась челюсть.
— Вы хотите сказать, что это я виновата?! Я только разговаривала со старым другом, как появились эти психи со стрелами! А что мне нужно было делать? Стоять и ждать пока меня похитят?
Голос сделал паузу.
— Мы как раз просматриваем видео с места событий. Признаться, у нас имеются некоторые элементы, которые могут затруднять жизнь. Мы приносим вам свои извинения. Раньше они никогда не вели себя столь ужасно. Будьте уверены, мы с ними поговорим.
— Поговорите? Как вы намерены это сделать? Почему вы не запрете кого-то из них, вместо меня? В конце концов — я потерпевшая.
Еще одна пауза.
— Мы это выясним. Могу я спросить ваше имя, город, откуда вы приехали и как зовут вашего «старого друга»?
Тэлли кожей чувствовала датчики в стене, которые отслеживают малейшие колебания ее сердцебиения и дыхания.
Она сделала пару вздохов, усмиряя гнев. В конце концов, они могут хоть целый день проверять ее, эта машина не сможет определить ее ложь.
— Меня зовут Тэлли, — осторожно начала она. — Я сбежала с севера. Вообще, я слышала, что вы парни, дружелюбны к беглецам.
— Мы приветствует эмигрантов. Согласно Новой Системе мы позволяем любому желающему приобрести гражданство в Диего.
— Новая Система? Так вот как это называется? — Тэлли закатила глаза. — Да, отлично. Новая Система позволяет удерживать людей только из-за того, что те убегали от психов. Я уже упоминала про стрелы?
— Будьте уверены, вы находитесь здесь не из-за ваших действий, Тэлли. Это скорее касается определенных морфологических нарушений.
Несмотря на свой контроль, вспышка гнева прошлась по ее телу.
— Что?
— Ваше тело сделано из очень прочного керамического скелета, зубы и ногти слишком острые, ваши мускулы намного больше и сильнее любых других.
С чувством отвращения, Тэлли наконец поняла что произошло. Думая, что она получила серьезные травмы, врачи принесли ее сюда, и в процессе обследования обнаружили ЭТО. Наверное, власти не на шутку насторожились.
— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Тэлли попыталась состроить невинность.
— Так же присутствуют определенные структуры в вашем мозгу, предназначенные изменить поведение. Тэлли, вы когда-нибудь страдали от внезапных вспышек гнева или эйфории, от чувства превосходства?
Тэлли глубоко вздохнула.
— Я страдаю только от того, что меня заперли.
— Почему у вас шрамы на руках, Тэлли? Кто-то с вами что-то сделал?
— Что? Со мной? — Тэлли засмеялась, водя пальцами по шрамам на руках. — Там, откуда я родом, это просто писк моды!
— Вы не можете знать о том, что они сделали на самом деле. Для вас это кажется вполне естественным, но это не так, Тэлли.
— Но они только… — Тэлли покачала головой. — После всей этой ужасной хирургии, которая происходит тут у вас в городе, вы волнуете из-за каких-то шрамов?
— Мы волнуемся по поводу вашего умственного состояния.
— Не надо говорить со мной об умственном состоянии! — прорычала Тэлли, плюнув на свое спокойствие. — Я хотя бы людей не запираю!
— Вы понимаете политические споры между своим городом и нашим?
— Политические споры? — переспросила Тэлли. — Какое они имеют отношение ко мне?
— Ваш город имеет историю опасных хирургических экспериментов, Тэлли. Вкупе с нашей историей о приюте беглецов, это часто вызывают дипломатические конфликты. Появления Новой Системы все только ухудшило.
Тэлли фыркнула.
— Значит, вы заперли меня только из-за того, откуда я родом! А сами приютили Ржавников.
Повисла долгая пауза. Тэлли представила, как начальники спорят, оставлять ли эту запись в компьютере.
— Почему вы мучаете меня? — прокричала Тэлли, пытаясь походить на сопливого красавчика. — Покажите мне свои лица!
Она свернулась калачиком на кровати и сделала вид, что разрыдалась, но на самом деле была готова отразить любое нападение.
Эти тупицы не поняли, что ее руки восстановились во время сна.
Только бы открылась дверь, и она была бы уже на свободе. Голая или нет, не важно.
В тишину пробился голос.
— Боюсь, Тэлли, мы не можем отпустить вас. Из-за ваших модификаций тела, по критериям вы относитесь к опасному оружию. А опасное оружие незаконно в Диего.
Тэлли прекратила рыдать, а вместо этого у нее второй раз за день отвалилась челюсть.
— Вы хотите сказать, что я «незаконна»?! — закричала она. — Как человек может быть незаконен?!
— Мы не обвиняем вас в преступлении. Вся ответственность лежит на властях вашего города. Но прежде, чем выйти из больницы, ваши морфологические нарушения должны быть исправлены.
— Забудьте об этом! Вы не прикоснетесь ко мне!
Голос не реагировал на ее гнев, только нес все ту же чушь.
— Тэлли, ваш город часто вмешивался в дела других городов, особенно по поводу беглецов. Мы считаем, что вас бессознательно изменили и послали сюда, чтобы внести разруху в наше общество.
Они думали, что ее несознательно отправили сюда.
Они даже не знали, насколько сложной была правда.
— Тогда позвольте мне уйти. — Сказала Тэлли мягко. Она из всех сил старалась выдавить слезы. — Я уеду, я обещаю, только позвольте мне уйти.
Она закусила нижнюю губу, но как всегда слез не было.
— Мы не можем позволить вам выйти на свободу. Вы представляете опасность, Тэлли.
«Вы даже не представляете какую» — подумала Тэлли.
— Вы можете покинуть Диего, когда захотите, — продолжал голос. — Но лишь после того, как мы проведем медосмотр.
— Нет. — Холод захлестнул Тэлли. Они не могли.
— По закону мы не можем освободить вас.
— Но вы не можете сделать это со мной, без моего согласия. — Она вновь постаралась притвориться жалостливым подростком. — Как на счет… информированного согласия?
— Если вы хотите, мы не будем коренным образом меня вашу внешность. Но ваши опасные модификации тела будут исправлены. Информированное согласие не требуется.
Тэлли открыла рот, но ни одного звука не прозвучало. Они хотели вновь сделать ее болваном?
Внезапно четыре стены стали давить на нее, вызывая удушье.
