— Нет, она человек…
— Ты оставил своего брата наедине с человеком? — изумленно рычит Чен. — После всего, что случилось?
— У меня был не такой уж большой выбор, — огрызается Том. — А ей он хотя бы доверяет. Ну же! Чен!
— Разбуди Эльзу, дорогая…
Женщина кивает.
— Здесь есть кто-то еще, — вдруг настораживается Том. — Кто еще в доме, Чен? Кроме твоей семьи?
— Я…
Голос старый, надтреснутый, немного сонный. Том делает шаг в темноту.
— Кто «я»?
— Эльза.
Ведунья кутается в шерстяной платок. Из-под седых бровей на Тома смотрят яркие, очень живые карие глаза.
— Клык, значит, снова выбрал?..
— Выбрал.
— Кто-то умер…
— Мой отец. Вся моя семья. Их сожгли заживо. Мой младший брат болен волчьей лихорадкой. Ты поможешь ему? — Том говорит торопливо, словно боится, что его перебьют.
Эльза, как раньше Чен, протягивает руку к талисману. Только, в отличие от Чена, она совсем не боится. Клык просыпается, загорается изнутри, освещая всю комнату.
— Свет… Почему же ты всегда убиваешь?.. — бормочет Эльза, легонько поглаживая талисман.
— Не надо! — Том отшатывается — Клык обжег ему кожу. — Мне больно. Скажи, Эльза, ты поможешь Эду?
Ведунья опускает руку, качает головой.
— Ты же должен знать, мальчик, что от волчьей лихорадки нет спасения…
— Мой брат отдал Силу Клыку! Я не стану носить его, если Эд умрет! — кричит Том, и талисман полыхает белым, желтым, красным, словно тоже кричит.
— Не ставь условий, мальчик, — советует ведунья. — Клык не подчиняется даже Белому Волку.
— Мне плевать на Белого Волка! Мой брат должен жить!
— Тише… тише…
— Ты поможешь Эду?!
— Я попробую… — Эльза вглядывается в темноту за окном. — Тише, Том, не буди спящую собаку…
— Кого вы боитесь?! — спрашивает волк. — Людей?
— Людей, — кивает Эльза. И Том видит, как сжимается жена Чена. — Они снова начали охоту на ведьм…
— Человека легко убить, — напоминает Том зло.
— Запрет Белого Волка… — нерешительно возражает Чен.
— Я убил человека!
Чен молчит. Наверное, потому что ему нечего сказать.
— Белому Волку неплохо было бы пожить на Земле, чтобы понять разницу между его дурацкими пророчествами-запретами и реальной жизнью, — огрызается Том. — Пойдем, Эльза! О запретах лучше говорить на Совете.
— Подожди, я только соберусь…
— Ты действительно хочешь созвать Совет? — спрашивает Чен, когда Эльза уходит одеваться. — Этого не происходило уже бог знает сколько лет.
— Хочу. Пора возрождать традиции. Люди ведь это делают.
— Что делают?
— Мои родители умерли в огне. Судилище над ведьмами…
Чен кивает.
— Я приду на Совет. Многие придут. Мы устали бояться…
— Я знаю.
Из соседней комнаты выходит худая старая волчица.
— Пойдем, Том, — говорит Эльза. — До Совета еще надо дожить.
Клык успокаивается, дом. Минуту спустя два волка, молодой черный и старый седой, обходя редкие пятна уличных фонарей, направляются в сторону леса.
Тишина… Тишина…
Тишина. Темнота. Свет. Крик. Возвращение.
— Она спасла твоего дядю, — сказал Бэмби. Он уже ничему не удивлялся.
— Да, спасла, — я потер грудь. Она сильно болела в том месте, где Клык касался кожи. — А еще Эльза спасла тебя. Ты и Эд — единственные, сумевшие пережить волчью лихорадку.
— Почему?..
— Ну, наверное, так было угодно Белому Волку.
Бэмби отмахнулся.
— Нет, Ной, я не об этом. Почему от волчьей лихорадки всегда умирают? Что это за болезнь?
Я поежился.
— Я не знаю, как тебе это объяснить. В общем, Сила заканчивается… уходит… совсем.
— И?..
— Волк не может жить без Силы. Это — как перестать дышать. Ты умеешь жить, не дыша?
Бэмби пожал плечами.
— Вот и мы не умеем.
— А ты? Ты ведь тоже умирал… Но твоя Сила осталась, да?
Осталась. Потому что Бэмби отдал мне свою. Наверное, я должен ему это объяснить.
У меня заболело где-то внутри.
— Может, мы не будем сейчас это обсуждать?
Он кивнул.
— Извини.
— Черт! Да не извиняйся ты! Я чувствую себя каким-то чудовищем!
— Но…
— Я просто не хочу обсуждать свою смерть!
— Не злись.
— Я не злюсь. Я… нет, я злюсь… ты прав…
Я шумно втянул носом воздух, потянулся, меняясь. Перепрыгнул через ручей, покатался по земле, сунул морду в воду. Успокоился. Прыгнул обратно.
— М-м… — промычал Бэмби.
— А? А, да! — я снова изменился.
— Что это было?
— Так, разрядка… не обращай внимания.
— Если ты настаиваешь…
Я засмеялся.
— Бэмби, я жив только потому, что ты отдал мне свою Силу.
— Какую силу?
— Такую, какая есть в каждом существе, в человеке или в волке — не важно. Ты дал мне свою жизнь. Я никогда не трону тебя, запомни — я устал тебе это повторять!
— Я помню… — заверил он. — Пока ты не начинаешь показывать мне клыки. А что было дальше? С
