дистанция была достаточно удаленной, а сейчас слишком близко. Но я обещаю вам, сенатор, как только мы полностью восстановим управление корабля, мы произведем ядерное торпедирование пиратов.
— Хорошо…
— Сэр… — привлек к себе внимание радарный.
— В чем дело?
— Корабль противника движется к нам, сэр.
— Что эти ублюдки задумали на этот раз?! — буквально прорычал адмирал. — Начинайте правый разворот. Они не должны зайти к нам в мертвую зону и повредить маршевые двигатели!
— Есть, сэр, — ответил офицер, отвечающий за рули, и тут же начал отдавать непосредственно рулевым соответствующие приказы.
— Они произвели отстыковку шести шаттлов, сэр…
— Проклятье. Берите их на прицел!
— Невозможно, сэр. Они заходят под киль…
— Раздолбайте лайнер и займитесь шаттлами!
Но прежде чем пушки главного калибра успели прицелиться, лайнер дал деру.
— Что они задумали? Новые камикадзе с бомбами?! — занервничал Фредерик.
— У них больше нет зарядов.
— Но взорвалась только одна! — напомнил сенатор.
— Я уверен, что для надежности они пустили сразу три реактора. Тут что-то другое…
Просмотрев несколько кадров с разных внешних камер, они наконец увидели пиратов.
— Что они делают?! — воскликнул сенатор, увидев, как из шаттлов выпрыгивают люди в скафандрах.
Неожиданно адмирал захохотал.
— Что с вами?!
— Они берут нас на внешний абордаж! — продолжая смеяться, пояснил Рене Проуп. — Сейчас они начнут крушить наши датчики…
— Чего они этим добьются?
— Ослепят нас, а потом расстреляют, точно в тире, без спешки и с чувством.
— Сделайте же что-нибудь!
— А что тут можно сделать, сенатор?
— Ну, я не знаю… — стушевался Сэм Фредерик. — Неужели нет никаких средств на этот случай?
— В том-то и дело, что нет, — грустно усмехнулся адмирал. — Один занюханный тактик как-то указывал на подобную возможность абордажа и контрмеры, но его осмеяли… Так что мы против этих ребят бессильны, как лев бессилен против стаи блох…
— Перестреляйте их зенитками…
— У пушек и пулеметов не тот угол поворота…
— Самолеты…
— Они сделают всю работу за пиратов во сто крат лучше.
— Но неужели ничего нельзя сделать?!! — всплеснул руками Фредерик.
— Ну… разве что…
— Говорите!
— Выставить против них наш экипаж.
— Делайте адмирал, делайте, — часто закивал сенатор, видя, как на мониторе один за другим появляются сообщения о внешних повреждениях.
92
Силы после пяти минут работы гаечным ключом начали оставлять Рона Финиста. Так что за эти полчаса с момента абордажа он одолел всего пять вражеских датчиков, и на каждый объект вандализма ему приходилось затрачивать все больше времени и усилий. В эти минуты он жутко завидовал бойцам с баллонами краски и герметика за спиной. Пшик на объект — и все дела.
Под неудобным скафандром он весь вспотел, мышцы заломило, а тут еще особо упертый «глаз» попался. Рон наградил его уже десятью ударами, а он даже не треснул, паразит.
Рон поставил ключ на решетку пола и взялся за поручень в надежде передохнуть. Воздух с трудом поступал в ноздри, ртом тоже было тяжело дышать. Рону даже показалось, что барахлит система жизнеобеспечения, но соответсвующий датчик говорил, что все в порядке и воздух поступает в нормальном режиме.
«В порядке так в порядке», — подумал Финист, вновь берясь за ключ.
Но тут он почувствовал дрожь под ногами, легкую вибрацию, не похожую на те, что он уже успел испытать от стрельбы зенитками, пушками в разной удаленности и даже от работы маневровых двигателей, все еще выравнивающих полет крейсера. По крайней мере, при их работе всегда чувствовались толчки, и следовало как можно скорее за что-то ухватиться. Тут другое, равномерный стук.
«Да это же шаги!» — с некоторым удивлением осознал Рон.
Тут еще корабль по инерции движения развернулся так, что свет, отражаемый от Ра-Мира, осветил борт, на котором орудовал Рон Финист, и на него упала странная тень. Мозг резанул сигнал смертельной опасности, и, не размышляя больше ни мгновения, Финист, как мог, попробовал упасть. Впрочем, в подобных условиях у него это вышло плохо, скорее его движение походило на глубокий поклон. Тем не менее этого хватило, и что-то тяжелое пролетело над головой и врезалось в «глаз» датчика наведения. Сила удара оказалась такой, что каленое стекло разлетелось на куски в один момент.
Пробежав немного вперед, дико раскорячившись и бухая ботинками по настилу, Рон остановился и, с трудом сохранив равновесие, попытался развернуться. Сделал он это вовремя, чтобы произвести очередное уклонение от очередного удара точно таким же гаечным ключом по голове.
Отклонившись назад, Финист, наконец, смог разглядеть своего противника. Им, понятное дело, оказался матрос с «Белого орла» в оранжевом скафандре. Поговорить с этим парнем не было никакой возможности, впрочем, и так было ясно, что он не склонен к разговорам и какие у него цели.
Быстро оглянувшись, Рон увидел, что схватки между бело-синими матросами с «Победоносца» и оранжевыми с «Белого орла» разгорелись по всему борту, Рон даже увидел несколько белых тел членов своей абордаждной группы, не успевших отреагировать, застигнутых врасплох, и оранжевые продолжали прибывать. Тут же заработало радио, и в эфире раздались крики матросов, предупреждающих друг друга об опасности.
Осознав, что дело дрянь, Финист поспешил вызвать шаттлы:
— Подбирайте нас, иначе нам скоро бошки раскурочат! Всем-всем! Вернуться на челноки при первой же возможности.
Замахнувшись своим гаечным ключом, пошел в новую атаку противник Финиста, решивший, что называется, ковать железо, пока горячо, но и Рон на этот раз подготовился к драке и поднял свой ключ. Удар по голове удалось отбить, но вместе с этим Рон чуть не выпустил свое оружие и снова отступил на шаг.
— Ну все, урод, ты мне надоел! — закричал Рон под шлемом.
Ясно, что противник его гневной тирады не услышал, но то, что Рон оправился от первого шока, понял, потому как Финист, подняв ключ, сам пошел вперед. Он знал, что драка в космосе, в скафандре и при нулевой силе тяжести, когда лишь ботинки магнитными захватами смыкают тебя с полом, весьма отличается от драки на планете в условиях гравитации. Но чтобы настолько…
В замахе гаечный ключ создал такую инерцию движения, что Рона чуть не оторвало от пола и не унесло в космос. Спасибо противнику, он принял этот удар, и Рон остался стоять на внешней дорожке корабля.
Потом противники обменялись целой серией ударов, после чего Финист почувствовал себя совершенно обессилевшим и в довершение ко всему точно в липкой луже — пот совершенно не впитывался,
