— Питер, это мой сын, Крис. Крис, это еще один мой старый друг, Питер Трент.
Мальчик проглотил последний кусочек и протянул руку.
— Здравствуйте, сэр. Приятно познакомиться.
— И мне очень приятно, Крис.
— Ладно, Пит. Нам пора ехать, — сказала Кэт. — Мы мешаем. Кроме того, ты же хотел еще посмотреть, как дела у новой продавщицы в другом магазине.
— Гм… Поехали.
Кэт поднялась.
— Очень приятно было увидеть тебя снова, Фло. Нужно как-нибудь собраться всем вместе. А если будет не с кем оставить ребенка, то звони, не стесняясь. Я почти все время дома. А если вдруг буду занята, то у меня на примете есть несколько сиделок.
— Спасибо!
— Счастливо!
— И тебе счастливо!
— Пока! — Питер помахал рукой и как-то смущенно посмотрел на Флоренс. — Пока, Крис!
Как только они ушли, улыбка исчезла с лица Флоренс. Больше откладывать возвращение домой было нельзя.
Они подъехали к коттеджу, когда солнце уже совсем низко висело над горизонтом, окрашивая золотом пруд, верхушки деревьев и серую крышу просторного дома. Сначала они отправились с Крисом в душ, который соорудил когда-то за домом отец. Визжа и смеясь, подставляли спины под холодные струи.
— Наконец-то смоется весь песок, который сегодня к нам прилип, — радовалась Флоренс.
Когда они, с мокрыми волосами, завернувшись в полотенца, чтобы согреться, вошли в дом, Дуглас сидел на кухне за столом. Перед ним стоял наполовину съеденный скудный обед и лежал свежий номер «Нью-Йоркер». Он выглядел уставшим, глаза покраснели.
— Привет, дядя Дуглас, — прокричал Крис, стуча зубами от холода. — Сегодня мы были на пляже.
— И что же? — Дуглас продолжал читать.
— Я купался в океане. — Он так дрожал от холода, что получилось «в о-к-ке-а-н-не».
Дуглас наконец поднял взгляд, заинтересовавшись необычной интонацией. Флоренс почувствовала себя неуютно. Одной просто избегать Дугласа, но с Крисом совсем другое дело. Он открытый дружелюбный ребенок и рано или поздно может действительно помешать Дугласу работать.
— Там, где мы живем, нет океана, — продолжал Крис. Голубые глаза малыша взволнованно блестели, и он не замечал, что рассказ не интересен Дугласу.
— Ты купался в первый раз?
— Да. В о-к-ке-а-н-не, — заявил Крис. Взъерошенные мокрые волосы торчали во все стороны. — Дома неподалеку от нас речка, я там часто купаюсь. Но там очень трудно плавать.
Дуглас отложил журнал с легким раздражением.
— Да? А почему?
— Потому что холодно. Папа говорит, что вода стекает с самой вершины горы, где тает снег.
Дуглас бросил на Флоренс быстрый вопросительный взгляд — Крис сказал об Остине в настоящем времени.
— Пошли, Крис, — поспешила вмешаться Флоренс. — Дуглас пытается пообедать, боюсь, мы мешаем.
— Увидимся позже, дядя Дуглас!
— Счастливо, детка. — Его взгляд уже вернулся к журналу.
На лестнице Флоренс остановилась.
— Крис, я хочу, чтобы ты больше не называл его дядей Дугласом. На самом деле никакой он тебе не дядя.
Ребенок был озадачен.
— Тогда кто же он мне?
— Он… — Сердце Флоренс словно обожгло огнем. — Никто. Никто, мой маленький. Ладно, пошли. Давай лучше найдем книгу старого доброго доктора Сеуса и почитаем на ночь.
Когда она снова спустилась вниз, небо уже едва светилось над горизонтом. Уложить Криса оказалось непросто, но после трех рассказов вслух и стакана теплого молока он наконец уснул.
Флоренс приняла душ и решила немного почитать перед сном. В конце концов, сегодняшний день был не так уж плох, возможно потому, что они провели его вне дома, а главное, рядом не было Дугласа.
Босиком, в зеленом шелковом кимоно она вышла на темную террасу и остановилась, задумавшись, глядя на светящиеся за прудом окна домов. Вдруг кто-то кашлянул. От неожиданности она вздрогнула, сердце бешено застучало.
В дальнем темном углу террасы в старом плетеном кресле, положив ноги на перила, лежал Дуглас, поддерживая длинными пальцами стоявший на животе бокал. Легкий ветерок играл темными волосами. Где-то вдали раздался корабельный гудок. Он внимательно посмотрел на нее.
— Уложила ребенка?
Бедный Крис! Он и впрямь неприятен Дугласу.
— Да-а. — Она вновь повернулась к пруду, слегка склонив набок голову. Длинные шелковистые волосы упали на плечо.
— Это заняло немало времени, — пробурчал Дуглас. — Почему ты с ним так сюсюкаешь? Разве нельзя просто уложить и пожелать спокойной ночи?
Флоренс резко повернулась.
— Может быть, тебе лучше подумать о своих делах?
— Ладно, только не нужно надменности, — сказал он с выводящим из себя спокойствием. — Я спросил просто так.
— Была бы очень признательна, если бы ты сам находил ответы на подобные вопросы.
— Отлично. Я иду своей дорогой, ты — своей. Я помню.
— Правильно. Кстати, сегодня утром мы позавтракали твоими продуктами. Но не беспокойся, я все записала. И все верну, как только выберусь в магазин.
— Отлично. — Он продолжал смотреть на нее. Взгляд жег как лазер.
Флоренс почувствовала себя неуютно. Избыток чувств и недостаток слов.
Вдруг зазвонил телефон.
— Очень вовремя, — сказал Дуглас саркастически.
Флоренс поспешила в столовую.
— Алло?
— Привет, Флоренс! Это Питер.
— О, привет! Как дела? — Она включила настольную лампу.
— Неплохо. Только немного переживаю.
— Да? По поводу чего же?
Он тяжело вздохнул.
— Неожиданно встретив тебя сегодня, Фло, я совершенно забыл принести тебе свои соболезнования. Я знал, что прошлой зимой у тебя умер муж, но сегодня это совершенно вылетело у меня из головы. Так удивился, увидев тебя, что забыл обо всем напрочь.
— Ох, Питер! Я никогда не упрекнула бы тебя за это.
— И все же следовало что-нибудь сказать. Надеюсь ты простишь меня?
— Конечно! — Она взглянула на темный силуэт, появившийся в дверном проеме.
— Очень надеюсь, — продолжал Питер, — потому что хочу спросить кое о чем. После смерти твоего мужа уже прошло некоторое время, и я подумал, что, может быть… Ты еще не начала показываться в обществе?
Флоренс напряглась.
— С мужчинами?
Питер от души рассмеялся.