Все, кто служил здесь — очень быстро учились реагировать без раздумий на слово «ракета!». Вот и сейчас второй Апач, располагавшийся много ниже и правее с места, наклонив хищный нос рванулся вперед, отстреливая шары тепловых ловушек, разбивающиеся, лопающиеся фейерверком уже на земле.
— Держи! — крикнул Сол
Вертолет замер — и почти сразу же дрогнул. Термобарический Хеллфайр адским сгустком огня рванулся к месту старта ракеты, оба офицера проводили взглядом его полет, отсчитывая машинально секунды. На счете «два» ракета врезалась в здание, откуда велся огонь — и оно мгновенно исчезло, окутавшись дымным облаком
— Есть! Смещайся вправо — цель закрыта!
Беспилотный вертолет-наводчик, который мог подсветить им цель ушел дальше в город и к месту действия не успевал.
— Выхожу на позицию!
— Ракета! Джек, ракета справа! — заорал ведомый
Плюнув на все, полковник Малли бросил свою машину левее и вниз, пытаясь сорвать захват. Двигатель взвыл на высокой ноте, авиагоризонт будто взбесился…
— Она поймала тебя! Поймала!!!
Серой лентой мелькнул прямо под брюхом Днепр — и в этот момент вертолет тряхануло, на мгновение потемнело в глазах, красным вспыхнула панель приборов.
— Ганфайтер ноль шестьдесят два, повреждение левого двигателя, повреждение критическое…
Полковник этого не слышал — он продолжал лихорадочно бороться за свою машину. Отключил двигатель, перекрыл подачу топлива, убедился, что автоматически включилась система пожаротушения, и поврежденный двигатель залило пеной. Дал сто процентов тяги на второй двигатель — но машина в момент повреждения имела слишком большую вертикальную скорость, и не имела запаса высоты — он умышленно пошел на снижение, пытаясь сорвать захват — но не получилось. Сейчас один двигатель, пусть и на форсаже — не мог погасить вертикальную скорость машины и перевести ее в горизонтальный полет.
— Я ноль шестьдесят второй, подбит, снижаюсь!
— На воду! — заорал Сол
Полковник сработал шаг-газом — он еще работал — и вертолет в самый последний момент развернуло, они бухнулись в воду у самого левого берега Днепра. Бухнулись мощно, их тряхануло, так что чуть зубы не вылетели, столб воды поднялся выше кабины, потом еще один удар — но уже слабее. Полковник догадался — дно! И если дно — то целы и они и относительно — вертолет! Они сели, даже после попадания ракетой!
Вертолет чуть покачивался, воды было по середину кабины. Что-то шипело…
— Сол, ты цел? — крикнул полковник. От удара у него мутилось в голове
Вместо ответа его напарник рванул на себя аварийный стопор и, напрягшись, выдавил наружу боковой блистер кабины. В кабину моментально хлынула вода, но он сидел и ждал, пока все зальет и уравняется давление внутри и снаружи кабины, чтобы вылезти. Кабина вертолета ощутимо стала проваливаться вниз, все ноги были уже мокрыми. Рванул на себя стопор и сам полковник…
Вода была ледяной и грязной, по ней плыл какой-то мусор — но зацепиться было не за что. Вертолет кабиной ушел на дно и за что-то там зацепился — а хвостовая балка торчала из воды. Сол качался чуть в стороне, загребая руками, полковник подплыл к нему.
— Как ты?
Майор обернулся, лицо его было в крови.
— Нормально… приложило немножко, и что- то не то с позвоночником.
— Грести можешь?!
— Могу! Черт… больно как.
— Давай, помогу. Поплыли…
Течение поднесло их к какому-то берегу, заброшенному — полковнику удалось там зацепиться за кустарник, и они выползли на сушу, как потерпевшие кораблекрушение. Сил уже не было совсем — они так и лежали — мокрые, в грязи, наполовину в воде…
— Пошли… двигаться надо…
На четвереньках, они выползли из воды, впереди были какие-то контейнеры и пустырь. Полковник прислушался — уже не стреляли.
— Пошли…
Завалившись за какой-то контейнер, они немного, пару минут полежали так, восстанавливая силы. Потом начали делать то, что и должны делать пилоты, потерпевшие аварию. Первым делом, полковник достал аварийный передатчик, включил его и положил обратно в карман — аэродром был совсем рядом, и ждать гостей нужно было минут через десять, максимум пятнадцать. Потом он достал пистолет-пулемет МР7, который здесь был у каждого летчика вместо штатной Беретты, навернул на него глушитель и положил рядом. То же самое он сделал и с оружием Сола, суну его ему в руки — все же с напарником было что-то не то, он терял силы и выглядел хреново. А продержаться, пусть и пятнадцать минут — надо, если их найдут местные — труба. Полковник не питал никаких иллюзий относительно того, как к ним относятся местные и что они с ними сделают, доведись двум американским пилотам боевого вертолета попасть к ним в руки. Даже эти пятнадцать минут нужно выжить…
— Что, напарник?
— Что-то хреново…
— Не двигайся. Помощь сейчас будет, я включил передатчик. На, глотни…
Сол забулькал виски, старым добрым шотландским, флягу которого полковник всегда носил с собой. Малли хлебнул и сам…
— Вот так… Ты только не умирай, ладно. Сейчас спасатели прилетят.
— Не дождешься…
— Может, попробуем выйти к своим?
Где-то вдалеке глухо бухнул взрыв…
— Не… Пусть меня свои спасают… а не эти придурки… из-за которых мы тут лежим, мать их так…
— Тогда лежи. И не умирай…
В воздухе, совсем рядом уже тарахтел еще один вертолет…
Рассыпавшись цепью, поляки из группы охраны осторожно, перебежками подходили к молчащему бронетранспортеру. Он стоял
Наконец, они залегли в тридцати метрах — дальность броска гранаты…
— Вольчевский, вперед! Остальные прикрывают!
Двое поляков осторожно поднялись и пошли вперед…
— Пан капитан, люк в десант открыт! — сказал Вольчевский в рацию.
— Стоп! Всем — вперед!
Цепью точно так же — подошли к БТР, без команды окружили его. Часть стволов уставилась на БТР, часть — по окрестностям. Мало ли что можно ждать от этих сумасшедших русских. Пахло гарью, соляркой…
Принявший командование группой охраны — верней тем, что от нее осталось — капитан Войска Польского Юрий Горжа медленно пошел вперед, целясь из своего автомата по десантному отсеку БТР. Там уже никого не должно быть — но мало ли…
Присел, посмотрел… боже…
— Малик, держать БТР! Остальным — обыскать все вокруг! Опасайтесь гранат! Удаление — на прямую видимость.
Поляки рассыпались цепью, впереди был кустарник — и тут кто-то крикнул
— Пан капитан, там труп!
— Стоять! Стоять, ни шагу дальше!
