Он отвернулся, прежде чем она успела что-то ответить, и стал отстреливаться. Она спустилась по пожарной лестнице и стала ждать его на автостоянке. Будка охранника была пуста. Отсюда шум стрельбы казался одним сплошным раскатом грома. Вспышки выстрелов освещали окна, как фотоаппараты папарацци. Дейв так и не появился на пожарной лестнице. Детективы отступили к дальней стене и отбивались из последних сил.
Уэнди беспомощно стояла, сжимая свой «Глок». Глаза застилали слезы.
Стрельба стихла, и окна заполнились бесцельно метающимися тенями, подсвечиваемые флуоресцентными лампами участка.
Весь участок был сметен в считанные минуты, а она не сделала ни единого выстрела. В ушах по прежнему звенело, и недостаток сна за последние несколько дней внезапно дал о себе знать, и она почувствовала себя опустошенной и дезориентированной.
Она подняла пистолет обеими руками и тщательно прицелилась, наведя на окна.
— Помогите! Пожалуйста, помогите!
По аллее бежала какая-то женщина в ночной рубашке, размахивая руками.
— Оставайтесь там, — отрывисто крикнула она, подняв руку. Нервы были обнажены и наэлектризованы. Автоматически включилась тренировка. — В чем проблема?
— Мой муж ранен, — сказала женщина, бешено тараща глаза. — У него кровь идет.
— Окей, вы звонили в 911?
— Все линии заняты.
— Где вы живете, мэм?
— Тут недалеко.
— Ты не можешь пока ничего делать, — сказала она себе. — Ты обязана доложить, что видишь.
Другой голос у нее в голове возразил: — То, что ты видишь, не могло случиться.
— Тогда идемте, — сказала она.
Они вошли в дом. У Уэнди кружилась голова. Ей тут же бросились в глаза детали произошедшего. На полу лежал бледный мужчина в пижаме, из головы шла кровь. На ковре рядом с ним, валялась горящая настольная лампа, отбрасывающая длинные тени. На стене семейные фото. Телевизор с выключенным звуком, с обеспокоенной ведущей в кадре. Разбитый горшок, земля и разбросанные части растения. Бейсбольная бита.
— Офицер, с вами все в порядке?
Всякий раз, закрывая глаза, она видела толпу несущуюся с криками в патрульную.
— Расскажите, что здесь случилось, мэм, — сказала она на автомате.
— Я ударила его по голове. Можете арестовать меня, если хотите. Но сначала позаботьтесь о нем. Пожалуйста!
Уэнди осмотрела рану.
— Как вас зовут?
— Лиза.
— Окей, Лиза, подойдите сюда. У него рассечена кожа головы. При таком ранении бывает много крови. Нужно немного приподнять ему голову, так чтобы она была выше уровня сердца. Вот так. Ему потребуется скорая помощь, но с ним все будет нормально. А пока посидите здесь и наложите ему повязку.
Уэнди стояла, борясь со слезами, и пыталась дозвониться в 911. Линии были перегружены. Она увидела кушетку и внезапно захотела прилечь на минутку. А может на пять. Совсем ненадолго…
— Я должна была сделать это, — говорила Лиза.
— Угу, — сказала Уэнди, изумленно глядя на телевизор. Ведущая плакала, щеки были в разводах от потекшей туши.
— Он угрожал нашему мальчику…
— Этот человек?
— Мой муж.
— Вы говорите, ваш муж напал на вашего сына?
— Я остановила его. Услышала, что он проснулся, и пошла за ним. Когда я увидела, что он держит Бенджамина и кусает его, я схватила биту и ударила его по голове. Мне пришлось это сделать.
— Он был одним из тех, кто пострадал от эпидемии? Одним из СВЦЭЛ?
— Да. Это было невероятно. Похоже, он ничего не соображал, потому что никогда даже пальцем не трогал Бенджамина. Он любил нашего мальчика, больше чем себя.
Уэнди попятилась, в ужасе глядя на лежащего перед ней человека. Ее рука метнулась к наручникам, висящим у нее на ремне. Она вытащила свой «Глок» и сняла с предохранителя. Нахмурилась, пытаясь сообразить.
— Сейчас можете убрать руки, Лиза. Я хочу, чтобы вы медленно отошли от него.
— Окей, — сказала Лиза. — Но у него все еще кровь идет…
Уэнди подняла пистолет и спустила курок. Звук выстрела заполнил весь дом. Голова мужчины взорвалась, забрызгав стену.
Женщина взвыла, как попавшее в капкан животное, и бросилась вперед, чтобы прижать к груди изуродованное выстрелом лицо мужа.
— Ты убила Роя!
Наверху рычал и колотил в двери спальни их сын.
Уэнди сунула пистолет в кобуру и вышла из дома в ночь.
— Зачем ты сделала это? Зачем? Зачем?
Крики женщины преследовали ее на улице, пока не слились с другими, звучащими над городом голосами в сплошной демонический хор.
Воспоминания
Тодд проснулся в теплой больничной палате без окон после долгого сна без сновидений. Он ощущал себя по-прежнему обессиленным, но его тело говорило ему, что он уже заспался. Ты все еще здесь, старина Тодд, сказал он сам себе. Все еще у руля. Накинув одеяло на голые плечи, он проковылял до ведра в углу и опустошил мочевой пузырь. В желудке заурчало. Выйдя в коридор, он встретил Пола, насвистывая моющего пол концентрированным раствором хлорки, и повеселел. Он не привык быть один.
— Привет, Преподобный, — сказал он.
— Доброе утро, Малец.
— Ух, ты, мы не успели попасть сюда, а тебя уже заставили драить полы. Жалко, что проповедники больше не нужны в постапокалиптическом мире.
Пол прервал свое занятие и улыбнулся. — Наоборот, сынок, истинному священнослужителю не чуждо работать руками. Это своего рода молитва. Полезно для души. Попробуй как-нибудь.
— Ты пытаешься превратить меня в атеиста?
— Ха, — сказал Пол.
— Во всяком случае, моей душе нужно выпить кофе и не делать ничего сегодня.
— Заверни за угол и найдешь гостиную. Мы сделали там комнату отдыха. Уверен, что Энн припасла тебе чего-нибудь.
— Спасибо, Преподобный, — сказал Тодд, одеяло волочилось за ним по полу.
— Приятно видеть тебя снова, Малец.
— Тодд повернулся, ухмыльнувшись. — Малец пребывает вовеки, Преподобный. Малец пребывает вовеки.
