стола. — В кресло я сяду.
Она показала Галине кулак так, чтобы Игорь не заметил. Но он заметил. И еще заметил, как жизнерадостная румяная Галина на секунду выразила притворное раскаяние, но стоило Ольге отвернуться, тут же преисполнилась каким-то коварным умыслом. Интересные подружки.
— А что там насчет метлы? — невинно поинтересовался он, усаживаясь на предложенный табурет и наблюдая, как женщины сервируют стол. Хм… сервировка. Он давно такого не видел. — Что там за метлу вы хотели найти? Когда мы пришли, помните?
— А поганую метлу, — с готовностью объяснила Галина. — Я ею курятник чищу. От помета. А когда за Олькой кто сдуру увяжется — так я его поганой метлой.
— Эй! — окликнула Ольга из кухни. — Ты не очень-то меня компрометируй, радость моя. А то уволят до окончания испытательного срока.
— Уволят — им же хуже, — беззаботно ответила Галка. — Где еще такую найдут?
— А почему «не компрометируй»? — спросил Игорь. — И почему «сдуру увяжется»? За Ольгой сам бог велел увязываться. Если кто не увяжется — вот это уж точно сдуру.
Сквозь занавес из бусин шагнула Ольга с тарелкой в руках и остановилась, глядя на Игоря напряженным, неприязненным взглядом. И Галина замерла на полушаге, глядя на него тоже напряженно и почти угрожающе. Ну и ну, подивился Игорь. Он в жизни не встречал подобной реакции на комплимент.
Ольга потупилась и с непроницаемым лицом понесла к столу тарелку. Галина отступила от стола и из- за Ольгиной спины многозначительно улыбнулась Игорю.
— Да нет уж, Игорь Батькович, — медленно произнесла она. — Вы мне уж на слово поверьте. Сдуру — это как раз те, кто увязывается.
— Метла? — спросил Игорь шутливо, пытаясь разрядить почему-то сгустившуюся атмосферу.
— А что? — рассудительно сказала Галка. — Метла — довольно эффективное средство борьбы со всякими паразитами. Если на них не действуют другие средства. Куриного помета просто ну никто не выносит. Оль, ты бы переоделась, а? На тебя уж налюбовались. Ляпнешь на юбку чем-нибудь…
Ольга смущенно глянула на Игоря и шагнула к баррикаде из древних шкафов:
— Я сейчас.
Игорь растерянно смотрел, как она открыла дверцу одного шкафа, шагнула внутрь и закрыла дверцу за собой.
— Все балдеют, — довольным тоном сообщила Галка, наблюдая за ним хитрющими глазами. — Это не шкаф. Там у нас дальняя комната. Ольгина.
— Ольга давно у вас живет? — спросил Игорь вполголоса.
— Давно. Полгода вроде. Оль, ты давно у меня? — не повышая голоса спросила Галка.
— Почти семь месяцев, — так же не повышая голоса отозвалась Ольга из-за баррикады. — С ноября.
Ну и ну. Дальняя комната. И кухня — она же прихожая — метр на метр. А из кухни еще одна дверь — за этой стенкой, видимо, вторая комната. Судя по фасаду, четыре квадратных метра. И они здесь вдвоем живут.
— Мне у вас нравится, — удивленно признался Игорь, наблюдая, как Галка наливает чай в разнокалиберные чашки. Ни одной вполне целой — или щербатая, или ручка отбита, или трещина по краю… — У вас как-то… спокойно.
— А то, — уверенно отозвалась Галка. — У нас всем нравится. — Она глянула на Игоря с надеждой и понизила голос: — Может, все-таки сядешь в кресло, а?
— Галь! — Тревожный голос Ольги был чем-то приглушен, будто она говорила сквозь прижатое к лицу полотенце. Послышался слабый треск, что-то звякнуло, потом дверь шкафа распахнулась, и Ольга торопливо шагнула из него, повязывая голову платком. — Галь, я тебе сейчас уши оборву.
Игорь опять ее не сразу узнал. На ней была широкая бесформенная юбка из сурового полотна, длинная, почти в пол. Панева, вспомнил Игорь где-то слышанное слово. Свободная блузка… нет, блузкой это назвать язык не поворачивался. Свободная белая рубаха с длинными рукавами, завязочками у горла и вышивкой на груди была, очевидно, найдена в запаснике какого-нибудь музея национального костюма. А стильное каре ее серебряных волос скрывалось под низко повязанным белым платком в мелкий синий горошек. Такой платочек носила его бабушка. Только бабушка завязывала под подбородком, а Ольга — сзади, на затылке.
— Галь, ты что мне обещала? — тревожно говорила Ольга, не замечая взгляда Игоря. — Брось ты свои глупости… Ведь когда-нибудь кого-нибудь убьешь!
— Пока никого не убила, — резонно возразила Галка и с достоинством поджала губы. — И это никакие не глупости, зря ты мне не веришь.
— Ладно, ладно, — примирительно буркнула Ольга. — Давайте лучше чай пить.
Она прошла к креслу и беззаботно плюхнулась в него — прямо под перегруженную книгами и бумагами полку. Игорь невольно привстал и с тревогой глянул на это легкомыслие — от грубого края тяжелой полки до белого платочка в синий горошек было сантиметров сорок, не больше.
— На нее сроду ничего не упадет, — щедро улыбнулась Галка, перехватив его взгляд.
— Кто его знает. — Игорь с сомнением смотрел на проклятую полку. — Все-таки, знаете, поосторожней надо бы.
— Может, кому-то и надо бы поосторожней, — многозначительно протянула Галка, устраиваясь на своей табуретке у стола. — Тут раз одного типа книгами завалило. Только сел — хрясь, полка и оборвалась. — Галка с сожалением чмокнула губами. — Не совсем, правда. Но все-таки ваза прямо по башке попала. — Она удовлетворенно вздохнула и посмотрела на Игоря с гордостью. — Можешь себе представить?
— Очень даже могу. — Игорь все так же тревожно смотрел на полку. На самом верху, на бесформенной груде каких-то бумаг, криво стоял сосуд типа лампы Аладдина. Металлический, между прочим.
— Не слушайте вы ее, — вмешалась Ольга, взяв себе чашку. — Она сама себе приметы какие-то дикие выдумывает, а потом сама же в них верит.
— Какие приметы? — без особого интереса спросил Игорь, тоже берясь за свою чашку и все еще поглядывая на полку.
Ольга отмахнулась от вопроса легким движением маленькой ладони, но Галка ответила серьезно:
— Никакие не дикие приметы. Чистая правда. Все зависит от того, кто в это кресло сядет. Оль, ты вспомни, на тебя хоть раз что-нибудь упало? — Она повернулась к Игорю с таким выражением, как будто выложила самый главный аргумент. — Понятно?
— Нет, — честно признался Игорь.
— Да почти на всех что-нибудь падает, — нетерпеливо объяснила Галка. — Или книга, или ваза, или вообще все подряд… В зависимости от степени вины.
— Какой вины? — Игорь чуть не поперхнулся чаем. Ну и ну. Куда он попал?
Ольга фыркнула и прикусила губу.
— А ты, Оль, не хихикай, — сердито глянула на нее Галка и вновь обернулась к Игорю: — От степени вины перед родными и близкими. Перед кем-нибудь. Перед всеми. Перед человечеством.
Она долго серьезно смотрела на Игоря и вдруг расплылась в довольной улыбке:
— Не хочешь попробовать?
Игорь понимал, что это чистой воды идиотизм. Он будет выглядеть стопроцентным дебилом, сидя в кресле и ожидая, когда на него действительно свалится дубовая полка… Он поставил чашку на стол, поднялся, обошел Галку и остановился над Ольгой, свернувшейся в кресле калачиком. Она непонимающе смотрела на него и не двигалась.
— Ну… — Игорь наклонился, обхватил ее за талию, вынул из кресла и поставил на пол. — Я хочу попробовать. Мне интересно, в чем я виноват.
— Да бросьте вы. — Ольга с гримасой неудовольствия отстранилась. — Глупости все это.
Игорь еще раз глянул на полку, но удержался и не качнул ее, как собирался, а пригнулся и осторожно опустился в кресло. Несколько секунд ничего не происходило, потом над головой у него что-то едва слышно треснуло, зашуршало, и он поднял руки, чтобы защититься от возможного удара по башке — поделом тебе,
