между нормальным положением коромысла и подальше от него.
Миха в последний раз опускает руку в ведро и убеждается, что оно пустое. Он с укором косится на меня. А я показываю ему остатки от рыбы. Не люблю я раков. После них животом маюсь, и возни с ними много...
- Ты это, - ворчит Миха. - Не тормози, Ваван. Чего дальше-то?
- Всё, - с горечью признаётся Ваван. - Мы с Юлькой попробовали - работает. Только не разобрать, что она сказать нам хочет.
- Стрелка-то поворачивается, - поясняет Юлька. - Причём по-разному, то одним грузиком, то другим. В смысле - контакт есть. Выходит, что иногда 'да', иногда 'нет' при одних и тех же физических условиях. А вот, о чём мы спрашивали, - не знаем...
Тут уже я сам не выдерживаю:
- Как это?
И впрямь, чудно. Чтобы ответ был непонятен, - обычное дело, пивом запивать не надо. А вот чтобы не знал, чего сам спросил, такого со мной ещё не было...
- Да просто всё, - вздыхает Ваван. - Ложишься рядом с прибором, закрываешь глаза, думаешь- думаешь. А лучше - спишь. Утром просыпаешься - стрелка на девяносто градусов от нормального положения ушла. Или в одну, или в другую сторону. То есть она отвечает или 'да', или 'нет', но о чём ты за ночь спросил - непонятно. Мало ли какие мысли были? Пробовали на бумажке записывать, а толку? Кто же знает, что там во сне делается...
- И даже неясно где у стрелки 'да', а где - 'нет'... - Юлька поддакивает.
Видно, до нас с Михой разом 'дошло'. Потому как, не сговариваясь, вместе на Вавана уставились. Вот идиот! Если бы Юлька со мной в сарае заперлась, уж я бы ей точно объяснил, что, таки 'да'. А 'нет' - это для мамы с папой.
Тут Миха возьми да и брякни:
- Так это вы в сарае запирались, чтоб физикой заниматься?
Юлька зацвела, опунцовела, кулачки сжимает. Ваван тоже смутился. Вижу, надо что-то умное спросить. И срочно. Иначе скоро нам не до опытов будет.
- А кто отвечает? - спрашиваю. - Не стрелка же...
Ну, эти двое помолчали ещё минуту для важности, а потом Ваван и сказанул:
- Точка отвечает.
- Пустая точка, - всё ещё хмуро, со злобинкой, уточняет Юлька. - Это и есть теория Козырева. Он её называл 'причинной механикой'. Только по мне, эту механику правильнее было бы назвать дискретной. Суть в том, что по этой теории существует мельчайшая точка пространства, которая настолько мала, что в ней, в этой точке, пространства уже нет.
- А что есть? - спрашиваю.
- Козырев полагал, что время. А мы, вот, думаем, что информация. Сдаётся нам, что в этой мельчайшей точке, в которой нет пространства, содержится вся информация о Вселенной. И если точку эту возбуждать, выводить из равновесия вопросом, то она, эта точка, для сохранения равновесия, начнёт генерировать встречные флуктуации, которые могут быть интерпретированы, как ответ...
- Вот оно что... - глубокомысленно замечает Миха.
Но Вавану не до шуток:
- Мы точно знаем, что эта штука отвечает. Только фиг его знает, на какой вопрос...
- Так бы сразу и сказал, - тяжело вздыхает Миха.
Мне понятна его скорбь. Вместо того, чтобы наслаждаться жизнью после приёма пива, да под свежие раки, вставать и тащиться в такую даль... Но кайфоломы были безучастны к его сомнениям:
- Пойдём, Миха. И ты давай с нами, Кела. У нас ведь два прибора...
- Погодите-ка, - придерживаю учёный люд. - А мы-то вам, собственно, зачем?
- Так ведь объяснили же, - застеснялся Ваван. - Мы пока только на себе пробовали: много мыслей, - не можем вспомнить, о чём спрашивали. Вот мы и подумали, что если вас поднапрячь, может, что-то прояснится...
- Понятно, - говорю. - Придурки понадобились? У вас, значит, умников, мыслей по три вагона с тележкой. Ну, а мы с Михой - бестолочи: полторы извилины на двоих? Одна-две мыслишки в год проскакивают, да и те адресом ошиблись?
- Нет-нет, - беспокоится Ваван. - Не так Кела. Просто нужны добровольцы...
- Не парься, Заноза, - соображает Юлька. - Мы вам денег дадим.
- О! - говорю я. - И сколько?
- По чирику за ночь, идёт?
- Десятка? - я изо всех сил презрительно заламываю бровь. 'Как бы не сломалась, - думаю, - как- никак поутру с Васильковскими играть нужно'. - Да мне вашей красненькой даже на 'чернила' не хватит...
- Полтинник! - веско уточняет Ваван.
- Полтинник?!
Миха даже подскакивает.
