Отскочит в сторону, как пес, Вмаячив безысходный хаос, В свой обиходный, злой «хавос»… Переварив дары природы Тупыми животами, — мы Перетопатываем годы; И — утопатываем в тьмы. Вставайте, мерочные смены, Пустовороты бытия, Как пусто лопнувшие пены, — Да, вас благословляю я! Бросай туда, в златое море, В мои потопные года — Мое рыдающее горе Свое сверкающее «Да!» Невыразимая Осанна, Неотразимая звезда, Ты Откровением Иоанна Приоткрывалась: навсегда. Кропя духами Аткинсона Ей ометеленный подъезд, Пред Нею, тайною иконой, Я упивался блеском звезд; Она ко мне сходила снами Из миротворной глубины И голубила глубинами Моей застенчивой весны, Персты орфической певницы Приоткрывали звуком бурь И поцелуйные денницы. И милоглазую лазурь. Остановясь перед киотом, Бывало, пав под фонарем, Я, полоненный миголетом, Моленьем тихим осенен; В белопокровы, в ветроплясы Метясь светелицей на нас, Влача свистящие атласы, Вставал алмазноглазый Спас. Бывало: белый переулок В снегу — дымит; и снег — летит. И Богоматерь в переулок Слезой перловою глядит. Бегу Пречистенкою… Мимо… Куда? Мета — заметена, Но чистотой необъяснимой Пустая улица ясна. Кто там, всклокоченный шинелью, Скрыв озабоченный свой взор, Прошел пророческой метелью (Седою головой — в бобер), Взвиваясь в вой седоволосый, Своей космою пурговой, Снегами сеющий вопросы На нас из Вечности самой. А вихри свистами софистик Заклокотали в кругозор, Взвизжали: «Вот — великий мистик!» И усвистали за забор. Мигают звезды теософий Из неба кубового в вой; Провеял кризис философий, Как некий гейзер снеговой: Так в ночи вспыхивает магний, Бьет электрический магнит; И над поклонниками Агни, Взлетев, из джунглей заогнит… Бегу Пречистенкою — мимо: Куда? Мета заметена; Но чистотой необъяснимой Пустая улица ясна… Проснулась на Девичьем Поле Знакомым передрогом ширь: — «Извозчик: стой!» — «Со мною, что ли?» — «В Новодевичий монастырь!..» — «Да чтоб тебя: сломаешь сани!..» ……………………
