небе появились боевые вертолеты, а на подступах к селу замаячили танки и бронемашины, прибыла кавалерия отряда «Акинак».
Наемники не сомневались ни минуты, выкинули белый флаг и, дождавшись парламентера, майора в форме «акинаков», вступили в переговоры. Прошло еще минут десять и Федора, погрузив на носилки, потянули к вертолетам, а «крепышей», предварительно пообещав им неприкосновенность, разоружили и на время оставили в этой же самой сельской школе. Так, для молодого парня Федора Толстова закончилась его стезя карателя и борца за справедливость.
— Первый пошел! Второй пошел! Третий пошел! — кричал комбат спецназовцев Антонов, провожая Меченых, идущих в первой волне высадки.
Наступила очередь Давы и, подойдя к открытой аппарели, он посмотрел вниз и рванулся вперед, в эту мутновато-хмарную зимнюю синеву московского неба.
— Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три. Кольцо! — сам себе считает Васька и дергает кольцо. — Пятьсот четыре, пятьсот пять. Купол! — белый купол старого и надежного парашюта Д-6 раскрылся штатно и Дава отключил запасной.
В шестой раз, боец отряда «Акинак», лейтенант гвардии Василий Давыдов совершал прыжок с парашютом. Предыдущие, все так, учебные, с вертолета, а сегодня все серьезно, самый настоящий боевой, с борта грайянского транспортника «Зума-7», которые были временно арендованы отрядом для транспортировки и десантирования своих подразделений на Москву.
С генералом Нефедовым представители отряда договорились на удивление быстро. По сути, тот сам ждал, когда хоть кто-нибудь явится к нему и снимет с него ответственность, которую он по запальчивости на себя взял. Генерал дал команду «отбой!» и тридцать гигантских транспортников «Зума-7», несущие в своих чревах почти пять тысяч воинов спецназа, кружащие за границами Московской области, устремились к столице.
Блудные дети Земли вернулись домой, неся смерть одним и освобождение другим. В душах их не было сомнений, они шли делать то, ради чего, может быть, и были рождены на свет. Вера в Правду и в свою Силу вела их вперед. Пусть, многие из них не помнили и не знали славного прошлого, но они творили славное настоящее, поступая так, как должно человеку, как должно настоящему «акинаку». Иди вперед! Не отступай! Не гни спины! Ты воин! Ты лучший! Этому их учили в учебных центрах отряда и, сегодня, им предстояло это доказать. Не кому-то, а самим себе, ибо настоящий человек всегда сам себя судит и оценивает.
Меченые — острие «Акинака», шли первыми, в самое пекло, на Красную площадь и Кремль. Их было немного, но противостоять им не смог бы никто. Первый взвод Ордена — его элита, все сплошь в силовых доспехах пасынков богов, уже были на земле и вели бой, следом шли остальные Меченые, не имевшие подобной защиты, а только удобный и прочный бронепластовый доспех. За ними десантировался спецназ Кости Аленина, следом бойцы УВР и УВКР, отдельный батальон ВДВ, а последними, должны были приземлиться «шипы», каратели СБ.
Дава взглянул вверх, все небо было в куполах, красота. Затем посмотрел вниз, там было нечто невообразимое, где-то вдали виднелись толпы народа, которые шли по улицам столицы и сметали все, до чего только дотягивались, неся хаос и разрушения родному городу. Горели автомашины, дымилось несколько высотных домов, была слышна заполошная стрельба и взрывы. А под самыми ногами Давы, на Красной площади и в Кремле, было практически безлюдно и, только кое-где, вспыхивали злобные прерывистые огоньки. Это охрана президента, его особо верные псы из «Пирамиды», те самые, которые не разбежались и готовы были драться до конца, потому-как, выхода иного у них не было. Пощады им никто давать не собирался.
Затрещал прибор, до земли осталось совсем немного, четыреста метров, еще целая минута полета. Дава подтянул стропы и развернулся по ходу движения, все так, как и должно быть. Взгляд только вперед, стопы ног сомкнуты вместе, параллельно земле. Есть! Удар! Ноги Меченого на древней брусчатке Красной площади. Где-то совсем рядом идет перестрелка, надо торопиться. Дава погасил купол, отстегнул сбрую, с груди снят АКС, затвор передернут и он готов к бою.
— Дава, за мной! — окликнул его пробегавший мимо Куликов, его первый отрядный инструктор, совсем недавно, из сержантов ставший капитаном гвардии и командиром второй спецгруппы, в которой Давыдов и служил.
Приклад к плечу, весь мир в прицел, легким шагом вслед за Куликовым. Их цель — Большой Кремлевский Дворец, средоточие власти, место, где окопался президент, купивший себе место правителя страны и пригласивший в Россию интервентов. Пришел его черед ответить за все свои дела.
Казармы Кремлевского полка были блокированы, Меченые первого взвода, в своих супер-доспехах, держали их надежно, но у президента еще было, кого кинуть навстречу «акинакам». Уже на подходе их встретил кинжальный огонь из пулеметов. Как стайка испуганых юрких рыбок, собравшаяся в кулак группа, прыснула в стороны. «Пирамидовцы» не успевали за ними, ведь против них вышли не рядовые солдатики, не умеющие и стрелять-то толком, а Одаренные, воины Ордена Меченых. Петляя из стороны в сторону, как маятники, со скоростью, немыслимой для обычного человека, они приближались к крыльцу Большого Кремлевского Дворца.
— Гранаты! — крикнул один из Меченых.
Автомат перед собой, Дава прыгает вперед, кувырок через себя, он подкатывается к стене и прижимается к холодным камням. Взрывы позади, осколки барабанят по броне, он цел и здоров. Перекат к дверям дворца, впереди мелькает тень, короткая очередь, и противник, не успевший выкинуть во двор гранату, падает. Секунда, вторая, третья, внутри раздается сильный взрыв. Вперед рвутся Куликов и Евграф, следом Дава и Барин, за ними остальные: Костер, Перо и Выгор. Все они, кроме Куликова, сравнительно недавно стали «акинаками» и Одаренными, но именно им повезло стать теми, кто возьмет змеюку за горло и свернет ей шею.
Воины на первом этаже, здесь множество верных Мешкову бойцов, но «акинаки» не отступают. Куликов, как молния, мечется от одного противника к другому, убивая их короткими, не более трех патронов в каждой, очередями. Рожок пуст, ему некогда перезаряжаться и, он, выхватывая небольшой меч из голубой стали, наподобии командорского акинака, режет «пирамидовцев» как баранов. В резню включаются остальные Меченые, проходит всего несколько минут и проход наверх чист, но с парадной лестницы бьет не менее пяти крупнокалиберных пулеметов. Вниз летят гранаты, но вреда от них для Меченых нет, есть где укрыться. Складывается патовая ситуация, когда засевшие наверху не могут достать «акинаков», а те, в свою очередь, под плотным огнем, не могут пробиться на второй этаж. К ним подходит припозднившаяся первая спецгруппа, притянувшая тяжелое вооружение, а следом третья, имеющая широкие бронепластовые щиты. Они готовятся к лобовому штурму, а Куликов, заранее изучивший планы Дворца, ведет своих воинов в обход.
Переходы, коридорчики, залы и помещения различного назначения, грохочут по паркету солдатские ботинки и, вот, они упираются в стену. Куликов командует:
— Перо, заряд!
— Перов лепит на стену кусок пластиковой взрывчатки и втыкает в нее радиодетонатор.
Меченые прячутся, подрыв. Куски фальшстены разлетаются в стороны и обнажается лестничный проем служебного хода.
— Ну, давай, парни, за мной! — капитан мчится наверх, остальные следом.
Лестничный пролет, еще один, и еще, вверх, куда идти знает Куликов и он же всех ведет.
— Стоп! — новая команда вожака. — Перо, заряд! — он указывает на дверь, ведущую во внутренние помещения дворца.
Снова подрыв, служебная дверь вылетает наружу, и Меченые, прикрывая друг друга, идут по коридорам. Впереди противник, выстрелы и, надо признать, охрана президента состоит из хороших профессионалов, но они не могут соперничать с «акинаками» и ложатся замертво на красные ковровые дорожки дворца. Дверь в кабинет президента России открыта, Меченые влетают внутрь, готовые встретить ожесточеное сопротивление, но никто в них не стреляет.
Вениамин Самуилович Мешков сидит за огромным столом, перед ним кипа бумаг, он в строгом костюме и галстуке, абсолютно спокоен. Вокруг него охрана, десятка полтора бойцов, ощетинившиеся
