пустой проем, вздувалось парусом. И все-таки он лег, но, засыпая, подумал, что не сможет проснуться сам через два часа, чтобы поставить Татьяне укол..
Но вышло, спал ровно два часа. Ветер на улице не улегся и дождь не пролился, значит пойдет с утра… Поспелов осторожно пробрался в спальню «жены» — во сне она тяжело дышала, яблоки глаз двигались под прикрытыми веками: вероятно, был температурный кошмар. Он приготовил шприц и тихонько растолкал Татьяну.
— Подставляй, пора.
Едва он сделал укол, как на пульте связи замигала лампочка: Москва требо,вала срочной связи. Пришельцы сняли блокаду…
Поспелов открыл потайную комнату, не включая света, почти наугад ткнул кнопку и взял трубку радиостанции.
Голос Зарембы звучал, будто из могилы.
— Спишь что ли, хрен моржовый! Опять вещие сны смотришь?
— Сплю, — сказал Георгий. — Едва голову оторвал…
— Транспортник гробанулся в семидесяти километрах от Петрозаводска, сообщил полковник. — Дозаправился в гражданском аэропорту, взлетел и через шесть минут взорвался.
— Да я знаю…
— Откуда знаешь, Гоша? Откуда?!
— Во сне видел.
— Я тебя понял. Я твой сон начальству пересказывать не буду. Давай объективную причину и происхождение информации.
— Анонимка, — мгновенно ответил Поспелов. — Предупредили по оперативной радиостанции.
— Чудеса…
— Не чудеса, а «бермудский треугольник».
— Что намерен-делать? Запомни, руководство вернулось в полном удовлетворении.
Тебе посулили героя России, всем остальным — ордена. Празднуют в конторе победу.
Требуют побыстрее сворачивать разведоперацию, а всю агентуру — в отпуска.
— Это можно, — отозвался Поспелов. — Только мне агент Рем еще потребуется на некоторое время.
— Что ты там придумал?
— Да так, ничего особенного, хочу сходить в разведку. Есть одно заманчивое предложение, точнее, тонкий намек на сотрудничество.
— Без обеспечения и поддержки — никаких разведок! Они выманят тебя и прикончат.
— Захотели бы — давно прикончили вместе с агентурной сетью, женами и любовницами.
А не кончают — значит я им нужен.
— Ладно придуриваться! — чуть ли не закричал Заремба. — Ты же представляешь, с какой силой мы столкнулись. Видел, как четко проводят свои операции? Как ловко тебе аэродром подсунули!
— Нам подсунули, Александр Васильевич, нам!
— Да, нам. А теперь попробуй докажи в конторе, что это подставка? Что все они обмишурились?..
— Все равно, пока есть возможность занырнуть к «драконам», надо ее использовать.
Иначе так и будешь подставные головы рубить.
— Ты все продумал? Все взвесил?
— В общем, все. Осталось только выспаться.
— Ну, гляди, я тебе разрешения не давал, а ты не спрашивал.
— Понял! — с удовольствием сказал Поспелов и отключился.
Он посидел за столом потайной комнаты — «песок» резал глаза, хотелось положить голову на свободный краешек столешницы и поспать хотя бы еще час: откорректированное усталостью сознание почти не воспринимало остроты реального положения. Почти наугад Георгий набрал код Ромула по местной связи и, ожидая ответа, прикрыл глаза. Когда же встрепенулся — прошел час, а вызов все шел и шел в безмолвный эфир. Это заставило проснуться окончательно. Он еще раз и теперь аккуратно надавил сенсорйые кнопки Ромул не отвечала…
Вдруг стало холодно! Агент не имела права уходить куда-либо без согласования с резидентом, особенно после самовольного вояжа по «треугольнику» во время «Грозы». В голове проскакивали оправдательные, обнадежибающие мысли: крепко заснула, потеряла пульт контроля за связью маленький брелок в виде летучей мыши (такое случалось), наконец, вышла во двор — все благоустройство на улице…
Тишина в Верхних Сволочах казалась могильной.
Причина была иная, и другой можно было не искать и не придумывать. Поспелов переключил диапазон и набрал код Рима — надо предупредить, чтобы приняла меры по собственной безопасности! Хотя и так состояние «Грозы» для агентов не отменялось. Лучше всего, пусть уйдет с метеостанции и сидит до утра где-нибудь в лесу. Если еще не поздно!
Спустя четверть часа он отключил вызов Рима — этот агент не уснет крепко и не потеряет пульт… Он вернулся в комнату к Татьяне, осторожно присел на край постели: не хотелось будить — «жена» наконец уснула спокойно и разгладилась на лице болезненная гримаса.
— Таня! — потряс безвольную руку. — Танюша…
— Да, слышу, — не открывая глаз, проронила она. — Чувствую, что-то случилось…
Опасность…
— Когда в последний раз Ромул и Рим выходили на связь?
— По графику… В двадцать тридцать пять и в двадцать пятьдесят.
— Все было нормально? Тревоги никто не высказывал?
Татьяна открыла глаза, облизнула сухие, воспаленные губы.
— Неужели и их взяли?.. Неужели обнаглели до такой степени… что идут на поединок со спецслужбой? На нашей территории?..
Поспелов молчал, потому что она сейчас озвучивала его мысли. Только он считал, что не обнаглели, а по какому-то неведомому сценарию начали раскрутку своей новой операции с непредсказуемыми действиями. Методично и хладнокровно. С расчетом на то, что контора после взятия аэродрома успокоилась и потеряла стремительность наступления. Это был ответный удар за срыв диверсии на Ленинградской АЭС.
Пришельцы жертвовали своей перевалочной базой, специалистами, фанатами и «драконами», но выигрывали главное — собственную неуязвимость и невероятную волю к действию. Именно такое впечатление произведут они завтра в конторе, когда станет известно о катастрофе военно-транспортного самолета и ликвидации агентуры в «бермудском треугольнике». Пока победители летели из Карелии в Москву, стали побежденными…
— Мне нужно немедленно переправить тебя в Москву, — сообщил Поспелов. Хотя бы незаметно вывезти на станцию… Впрочем, вряд ли получится незаметно.
— Понимаю… Связываю тебе руки?
— Нет, не хочу, чтобы и ты отправилась в космический полет, на планету Гомос.
