— Жалко… Я хотел с вами дочку отправить в Покровское. А то на лошади везти — день туда да день назад.
Полковник сунул карту под нос командиру экипажа, ткнул пальцем.
— Видал, куда залетели? Тот сел, тупо уставился в карту, недоуменно пожал плечами.
— Не может быть… Я вроде бы не менял курса. Хотя приборы….
— Голова прошла?
— Да вроде бы…
— Запускайся, нас ждут! — приказал Заремба и полез в вертолет.
Пилоты уселись в кресла, защелкали тумблерами, оперативники подобрали башмак, убрали лестницу и захлопнули дверь, оставив мужика на улице в полном сожалении и досаде.
Через минуту из кабины выглянул командир экипажа, с лицом, в точности повторяющим выражение хозяина хутора.
— Аккумуляторы сели, товарищ полковник… Напряжение по нулям. Не запуститься…
На глаза Зарембе попал выдвижной авиационный пулемет на турели, задвинутый подальше к задним створкам грузовых дверей. Желание было единственное: вытащить его оттуда и разнести весь этот веселый хутор в щепки…
В рейд по «бермудскому треугольнику» выехали вечером, на медицинской «ниве» с красным крестом, с санитарными сумками, выставленными на видное место, и в белых халатах. Надежнее прикрытия, чем вызов к тяжелобольному, найти было трудно.
Автоматы со спаренными магазинами и разовые гранатометы положили в багажник, на заднее сиденье, чтобы легче при случае достать, прикрыли домотканым половичком, сверху поставили две пустых корзины.
О маршруте движения особенно не беспокоились, это был свободный поиск, наконец-то не связанный ни заданиями, ни нудными инструкциями. Ромул отлично знала все местные дороги и мало-мальски проезжие лесовозные волоки. Важно было раздразнить атмосферу «треугольника», возбудить ее, привести все тайные и явные силы к дисбалансу и заставить делать глупости, совершать необдуманные действия. Четкой закономерности поступков требовалось противопоставить отсутствие всякой логики, искушенному разуму — наивный примитивизм, холодному расчету — эмоциональный взрыв.
Но для всего этого необходимо было найти врага, вынудить его, чтобы себя обнаружил и, независимо от того, кто он — пришелец, житель параллельного мира или просто иностранная разведка, — сдаться ему в плен и действовать изнутри, точить, грызть, разлагать его сердцевину.
Они ничуть не сомневались в успехе операции, утешая себя тем, что победителей, в конце концов, не судят, а сидеть и сатанеть от безделья, когда над «треугольником» гремит незримая «Гроза», уже нет сил.
К полуночи они уже были на середине пути между Верхними Сволочами и Одинозером, можно сказать, в самом центре Карельского феномена. Проехав километров пятьдесят, не встретили ни одной живой души, и лишь когда проскочили брод через горную речку, увидели на берегу неяркий, затухающий костер, высвечивающий оранжевый бок резиновой лодки, вытащенной на сушу. Без остановки проскочили мимо, и когда удалились на приличное расстояние, Ромул остановила машину.
— Пойдем познакомимся?
— Да это туристы, — отмахнулась Татьяна.
— Туристы в это время спят, — со знанием дела сказала Ромул. — Потому что за день устают, как собаки. К тому же за плавание надоели друг другу и им уже не о чем говорить. А эти сидят у костра.
Выходить без оружия в ночную темень леса было страшновато — они сняли белые халаты, которые за версту видно, и прихватили автомат, один на двоих. У костра сидели двое парней, пили чай, о чем-то тихо переговаривались. Зрение, притянутое во тьме светом костра, подвело, и они не заметили, не обнаружили вовремя третьего, зашедшего в тыл.
— Какие гости! — произнес он весело где-то за спиной. — Прошу к нашему шалашу!
И в тот же миг эти двое сорвались от костра и перекрыли путь к отступлению влево и вправо. Впереди был костер…
— Назад! — прошептала Татьяна. — Это наши! Поисковая группа. Засекут пропали…
Спасло их то, что назад они побежали вга некотором расстоянии друг от друга, так что оперативник, зашедший с тыла, оказался между ними. Он бросился сначала к Ирине, намереваясь перерезать путь, однако Татьяна завизжала и отвлекла преследователя на себя. Он резко изменил направление, стремительно кинувшись на крик, но не заметил Татьяны, врубился в глухой ельник, дав таким образом возможность уйти в сторону дороги метров на сто. Однако Ромул где-то потерялась в темноте леса, и пришлось ждать, спрятавшись на обочине проселка.
И вдруг в ночном притихшем лесу гулко ударила автоматная очередь, где-то слева.
Татьяна вжалась в мягкий лесной подстил, замерла. Не хватало еще перестрелки между своими!.. Через пару минут на дорогу выскочила Ирина и, не скрываясь, побежала к белеющей вдалеке машине.
Они подлетели к «ниве» почти одновременно, рванули дверцы. Ирина запустила мотор, сбросила автоматный ремень с шеи.
— Поехали!
— Зачем стреляла? Чокнулась?
— Да случайно! — тяжело дыша, сказала Ромул. — Надавила спуск…
И сразу же началась аховая дорожка: в последний раз здесь проехал трактор «Кировец», наверное еще весной, и оставил колеи, иногда глубиной до полуметра. В Шорегу ездили другим путем, через Верхние Сволочи, а это была прямая дорога от большого села Покровского, находящегося вне «бермудского треугольника».
Километров пять Ромул показывала чудеса вождения, ни разу не свалившись в колдобины, однако скоро притомилась и плотно села на мосты. Инициатива запутать следы и свернуть на этот непроезжий проселок принадлежала Татьяне. Ромул подергала машину взад вперед, погазовала, разбрызгивая грязь, и выключила двигатель.
— И зачем мы сюда поперлись? — спросила она недружелюбно.
— Надо уметь водить машину! — огрызнулась Татьяна. — Дорога вполне сносная. — Вот садись и веди!
— Ага, ты засадила, а я теперь веди? Бери лопату и откапывай.
Земля оказалась тяжелая, сырая — в лесу дорога просыхала плохо, лопата не лезла в плотно спресованный суглинок, однако Ромул с усердием доказывала свое право на жизнь. Татьяне крыть было нечем, ходила вокруг, стряхивая холодную липкую грязь с босых ног, и искала, чем бы уесть свою спутницу.
И вдруг увидела на дороге две человеческие фигуры, идущие по обочине. Шли они со стороны Покровского, у одного — сигарета светилась…
— Ирка, смотри, — зашептала она.
Ромул выпрямилась, опершись на лопату.
— Кто это?
— Не знаю… Мужчины. Может, автомат достать?
— Зачем?.. Это же мужчины. Вытолкнуть помогут.
— А если… втолкнуть?
— Да ну?.. Ты уж совсем…
Между тем мужчины приблизились к застрявшей машине, остановились, оценили ситуацию.
