— Ну уж нет, холодно там. Да и темно.
— Как же… Мне что, так тебя здесь и оставить? — окончательно растерялся партизан.
— Да не бойся. Я же не удрал, сидел и ждал. А лучше все-таки отведи. Что мы время теряем?
— Азарий башку оторвет… Ладно, идем.
Пошли лесом вокруг сопки, но не по тропинке, видимо, тоже протоптанной немцами, а стороной — конвоир объяснил: это чтобы следов не оставлять. Партизанская база оказалась умело замаскированной со всех сторон, в том числе и с воздуха. За добрую сотню метров Поспелов получил приказ ступать только по камням, торчащим из мха, и, вероятно, специально уложенным, чтобы не оставлять следов. Потом конвоир остановился и, наклонившись, выцарапал из-под валуна веревочную петлю и неожиданно легко поднял приличный пласт земли вместе с молодыми елочками, камнями и мхом.
— Иди вперед, — скомандовал он.
Георгий ступил под эту крышку, как под навес, нащупал ногой ступени вниз и через пять шагов уткнулся руками в стену. Парень чуть отстранил его и потянул на себя тяжелую стальную дверь, напоминающую времена бронепоездов. Помещение, в котором оказался Поспелов, было странной пятиугольной конфигурации и напоминало железобетонный склеп. Он не сразу сообразил, что это — дот и что свет, попадающий с трех сторон, не что иное, как открытые амбразуры. Контражурный и довольно яркий свет не позволил сразу рассмотреть лица, а только вдруг напрягшиеся фигуры, движение рук, рванувшихся к оружию. Всего было пятеро: четверо бодрствовали и один спал…
— Здорово, братва, — сказал Георгий. — Недурно устроились, хорошая дачка.
Повисла какая-то странная, выжидательная или оценивающая пауза. Мужики держали в руках автоматы, а один, самый здоровый, подпирающий головой низкий потолок, отчего-то стоял с топором.
— Пришлось привести, Азарий, — виновато доложил конвоир. — Он из космического корабля вылез. И развязался…
— Как — вылез? — спросил этот громила с топором.
— Не знаю… Прихожу, а он лежит и загорает возле дыры.
— Может, присесть-то пригласите? — напомнил о себе Поспелов и сам сел на патронный ящик.
— Он не пришелец, — добавил конвоир. — Он русский.
— Они и по-русски шпарят — не отличишь…
— Да нет, он какой-то не такой…
— А ты, ворон, помалкивай! — рявкнул на конвоира один из партизан. Тебя зачем послали?..
— Мужики, кто из вас старший? — спросил Поспелов, предчувствуя долгую разборку. — Кто у вас паханом? Ты?
Он обращался к великану Азарию. Тот положил топор и сел на нары у стены.
— У нас паханов нет. Мы не банда.
— Кто же вы?
— Ну, сука, до чего наглый! — возмутился партизан с куцей бороденкой и заслонил собой свет, падающий из амбразуры. — Придется полечить.
— Погоди, Лобан, — остановил его Азарий. — Он, вроде, и в самом деле не пришелец.
— А кто тогда?
— Фермер я, — пояснил Георгий. — Из Горячего Урочища.
Мужики переглянулись — знали, слышали о фермере!
— Если ты фермер, чего с таким автоматом по лесу болтаешься? прицепился Лобан. — И в такой одежке, а? Что? Не катит твоя версия?
— Это все трофейное, мужики, — сказал Поспелов. — Ты тоже вон обрядился в камуфляж. Значит, и ты пришелец.
— А откуда — трофейное?
— Вы что же, одни тут воюете? — усмехнулся Георгий. — Со мной-то понятно. Меня в округе люди знают. Вот вы кто?
— Это с нами дело понятное! — начал задираться куцебородый Лобан. — А ты — жучара!
Тебя колоть надо. Азарий, колоть будем!
Азарий молча взял Поспелова под руку, подвел, усадил к свету, пригляделся взглядом художника, отошел, покачал головой, хмыкнул.
— Мужики, сдается, вы и впрямь фермера приволокли.
— Ну на хрен — фермера! — вякнул было Лобан и заткнулся.
— Нам бы поговорить, Азарий. Наедине, с глазу на глаз, — сказал Георгий.
Тот подумал, проговорил тихо и определенно:
— Погуляйте, мужики… Посмотрите, как там погода.
Партизаны без единого слова разобрали оружие и пошли к двери. Остался только один, спящий на нарах.
— А этот? — кивнул Поспелов.
— Этого сегодня ранило, — пояснил Азарий. — Укол поставили, так уснул.
— На сопке, возле Одинозера?
— Все ты знаешь… Все видел, фермер.
— Нет, не все, — улыбнулся Георгий. — Не пойму, вы кто? Догадываюсь, но уверенности нет.
— Какие же твои догадки?
— Думаю, не пожарники ли вы? Парашютисты? Десант с того самого самолета, что три года назад пропал.
— Ну-ну, — неопределенно буркнул Азарий.
Поспелов стал дожимать:
— С того самого самолета, что сейчас лежит в озере. А пилот Леша Ситников в сопках бродит.
— Где? — напрягся богатырь.
— В сопках. Воюет ходит.
— Интересный ты фермер. Про всех все знаешь.
— Работа у меня такая, Азарий.
— Да я понял, как только ты в Горячем Урочище поселился. И стал шастать тудасюда. Все хуторяне из местных носа не высовывают, как стемнеет, а тебе ночь нипочем.
— Твои люди приходили ко мне на ферму? Как-то раз, когда я в отъезде был? По скотному двору лазили…
— Посмотреть хотели, что это за фермер такой смелый, — признался Азарий. — И жена у него подстать…
— Где же вы три года были, Азарий? — спросил Поспелов.
— Да в космос летали, где…
— На планету Гомос?
— Ишь ты!.. На Гомос, куда же еще. Нынче весной только прилетели.
— И войну объявили пришельцам?
