сухое дерево и пакля. А здесь…
Она обвела взглядом отсыревшие, обросшие косматым мхом деревья, и все, не сговариваясь, вздохнули. Был бы под рукой напалм или канистра с бензином, и то бы костер в этом месте было разжечь проблематично.
– Тогда немедленно надо двигаться в глубь леса! – решил Сергей Николаевич. – Отыщем возвышенность и сухую древесину и станем обустраиваться на ночлег. Какие бы силы против нас ни выступали, но уже завтра нормальные спасатели обязательно будут здесь. Так что нам надо только одну ночь переночевать. Одеваемся!
Легче было дать такую команду, чем натянуть на себя мокрые и холодные одежды. Но идти и сушить их в руках на ходу было бы вообще глупо. И неудобно, и сохнуть будут дольше. К тому же пробираться по таким глухим местам всяко лучше одетым. Целее для кожи будет. Ну а самое большое счастье, что у всех сохранилась на ногах обувь. Следовать примеру разувшегося полковника Скворцова в вертолете никто не додумался, а когда уже плыли по черной жиже, просто из головы вылетело сбросить лишний груз. Сергей и Бокед были в кроссовках, Евгений в приличных кожаных туфлях. Разве что единственная женщина была обута в некую смесь босоножек и туфель, ремешки которых поднимались выше щиколотки. Хорошо, что чрезмерный вес не позволял Монро носить обувь на высоком каблуке. Да и на среднем тоже. Так что даже по лесу передвигаться в такой обуви оказалось вполне возможно.
Ну и вселяло оптимизм, что уже на втором километре от болота почва пошла сравнительно сухая и твердая. Уйти от одного, а потом нарваться на второе болото и долго петлять между ними без твердых ориентиров не хотелось.
И хорошо, что в данной местности как раз был разгар лета! А вдали от болота от усталых путников и надоедливая мошкара отстала. Сравнительно, конечно. Ибо несчастная Монро уже удвоилась в размерах из-за опухшего во всех местах тела.
Глава двадцать вторая
На сегодняшней встрече в Гептокаре первым появился Илья Воларов. Прибыл раньше срока на четверть часа, пожалуй, за минуту до того, когда в зале появился и председательствующий в Октаве Отто Грандж. И вместо приветствий начал с вульгарных оскорблений:
– Вы, уриной обмоченные уроды и недоделки! Перестраховщики и недальновидные кретины! Какого дьявола вы уничтожаете ценнейший материал для моих лабораторий? Как с вами еще надо разговаривать, чтобы ваши мозжечки стали работать хотя бы в одну десятую своего потенциала?!
– В любом случае – не так как сейчас! Козел! – словно плюнул ему в ответ покрасневший от злости Грандж. – Научись нормально и с уважением относиться к другим, тогда и к тебе, возможно, прислушаются.
– Уважать?! А за что?! Имеете заслуги в науке? Или в философии? Умеете читать древнюю клинопись или лечить прикосновением длани? Можете поразить противника убийственным ударом по сознанию или хотя бы проломить ему голову кулаком? Стоп! Последнее умение, я не сомневаюсь, есть у нашего негра. И то лишь потому, что он имеет большие кулаки и приличную массу тела. Но в остальном…
Решив не кипятиться и не вдаваться в скандальную дискуссию, Отто криво ухмыльнулся и перешел на издевательский тон:
– Дурак ты, Илюша, и не лечишься. Помнишь некую поучительную историю, написанную Мери Шелли? Вот и тебе такое же постыдное послесмертие грозит, как доктору Франкенштейну. Добалуешься со своими «кроликами», проснувшись однажды у них на зубах; захочешь вернуть все вспять, да поздно будет.
Воларов от гневного настроения резко перешел к смешливому.
– Ну ты даешь! Нашел с кем сравнивать! Ты ведь тоже у меня бывал и сам признавал, что выбраться с острова-крепости без моего согласия можно только в виде фарша или фекальных удобрений. Мои «кролики» у меня под жесточайшим контролем и маршируют почище обезьян в твоей гвардии. И уж тебе ли не знать, что ныне доставленные каждому в его резиденцию гипребеши как раз и доведены до ума благодаря моим стараниям и массе накопленного материала. Как раз опыт наблюдения за тысячами «кроликов» и дал возможность создать эти благословенные машины настолько мощными и настолько действенными.
Во время последнего предложения, с интервалом в секунду, появились китаец Чонг Жолчо и грек Палий Таикос. Поэтому дальнейший монолог только усилился обвинительным пафосом:
– И вы должны соображать: если внутри контролируемой устройством толпы вдруг окажется хотя бы один человек с непонятными для нас паранормальными способностями, он при наложении полей воздействия может сбить калибровку тройственной настройки и выбить из управляемых подсознаний одно, а то и все три гипнотических внушения. И тогда вся поставленная перед миллионной толпой задача летит к чертовой матери! Дальнейшая реакция становится непредсказуемой, и хорошо, если они при взрыве своего агрессивного бешенства поубивают друг друга.
В этот момент за столом появился чернокожий Айрих Вонг, и палец Ильи направился именно на него.
– А вы, недалекие разумом шизофреники и ошибки природы, не хотите понимать, насколько опасна неподконтрольная, сошедшая с ума толпа. И опасна именно для вас! Вместо того чтобы дельно со мной сотрудничать и выполнять мои совершенно несложные для вас просьбы, вы объединились в своей косности и тупом непризнаниии очевидных истин. И, словно недоразвитые дети, ставите палки в колеса собственного благополучия и безопасности! Чего только и стоило: поймать мне этих экспертов и предоставить для плановых исследований, так нет – и это дело благополучно просрали! Словно страусы, прячете голову в песок при виде опасности и не желаете элементарно задействовать свое воображение.
Шумно пыхтящий негр наконец разозлил себя до нужной кондиции и, сжимая пудовые кулачищи перед собой, рыкнул оглушающим басом:
– Следи за своими словами, белый ублюдок! А не то я тебе мозги вправлю на место, попутно и шею свернув!
– Ты?! – Илья вскочил на ноги и, упираясь руками о стол, склонился с оскаленным лицом вперед. – Да ты только и можешь, что пробить у себя в заднице вторую дырку да насыпать туда соли! А протянешь в мою сторону руку – сам ее и проглотишь! Рубероид некрашеный!
Про своем росте в сто восемьдесят восемь сантиметров и весе под сто десять килограммов, Воларов смотрелся против чернокожего гиганта словно стройный юноша против зрелого бойца. Но не было секретом, что в боевых искусствах русскому не было равных. По крайней мере, никто из восседающих за данным столом не рискнул бы с ним сойтись в очном поединке. Сами не раз просматривали видеозаписи боев без правил, где Воларов шутя, но со страшными последствиями для противников расправлялся и не с такими громилами, каким выглядел Айрих Вонг. Вдобавок показушная грубость негра, его кичливое горлохватство и уголовные замашки служили ему только для того, чтобы скрыть природную трусоватость и мнительность при применении силы.
Конечно, сам факт драки между соправителями был невозможен изначально, и для этого имелись все должные тормозные системы, внедренные каждому в сознание и контролируемые высшими силами, но вот попугать и покричать друг на друга они всегда могли в свое полное удовольствие. Только вот русский отморозок умудрялся еще и так попугать, что его противник, даже будучи в виртуальном теле, постарался избежать дальнейшей конфронтации и перевести все в шутку:
– Хо! Да ты никак тренируешься возглавлять те самые толпы сумасшедшего народа? Тогда зачем нам гипребеши? Запускаем в любую страну нашего Илюшу, и он легко сокрушает политические устои и меняет многовековые традиции. А нам только и останется что занять место на трибуне и рукоплескать нашему научному гению. Браво! Браво!
Осознав, что негр струсил и пытается сохранить при отступлении лицо, Воларов не стал добивать оппонента едкими эпитетами или кривить презрительно лицо. Потому что смысла хвастаться такой постыдной и легкой победой не видел. В завершение их горячего диалога за столом появились еще двое соправителей. Вначале вальяжный от собственного величия и раздутого самомнения Шедон Арафи, приветственно помахавший жирной ладошкой всем присутствующим, а потом и запоздавший сингапурец Стенли Горпс. Восьмой соправитель дал сообщение заранее, что занят и поучаствовать в совещании не сможет.
Поэтому завершающие фразы своего обвинения Илья Воларов произнес сухим и официальным
