добыча.
— Смейся сколько хочешь, братец, скоро придет твой черед, — пригрозил Джордж.
— Да, но мы с Аллегрой решили не венчаться в Лондоне.
Устроим свадьбу здесь по своему вкусу. Семья, друзья, венчание в парадной зале, а потом…
Он улыбнулся.
— Что с тобой стряслось, Куинтон? — удивился Джордж. — Ты сильно изменился в последнее время.
— Совершенно ничего не произошло, — отмахнулся брат.
— Куинтон, мы братья. Не пытайся меня одурачить. Я слишком хорошо тебя знаю. В чем дело?
— У тебя просто разгулялось воображение, малыш. Должно быть, боишься грядущего испытания, — издевался герцог.
— Вовсе нет, — начал было Джордж, но тут же осекся и уставился на брата с разинутым ртом:
— Боже! Да ты влюбился в Аллегру!
Герцог размахнулся и нанес брату удар, от которого тот согнулся пополам и долго не мог вздохнуть.
— Если посмеешь молоть такой вздор, Джордж, Мелинда овдовеет, не успев стать твоей женой. Понятно?
— 0‑о‑ой! — простонал Джордж, с трудом выпрямившись. — Что плохого в любви? Это прекрасное чувство, Куинт.
— У нас разумный деловой союз по расчету, как и подобает в нашем положении. Любовь не имеет с этим ничего общего. Если хочешь знать, Аллегре отвратительна сама мысль о любви, впрочем, как и мне, судя по примерам, что нам приходилось наблюдать.
— Все твои друзья влюблены в своих жен, а я так просто обожаю Мелинду, — заявил Джордж.
— Но мы вполне довольны тем, что у нас есть, и не желаем большего. А теперь довольно нести чушь. Не будь Аллегры, много бы тебе дала твоя любовь? Твой толстяк тесть не собирался выдавать за тебя свою дочь, невзирая на твой древний род и твои пылкие чувства. А вот теперь он мудро обеспечил дочь мужем, домом и скромным доходом.
— Пора, господа, — возвестил викарий, входя в ризницу. — Прошу за мной.
Джордж Хантер никогда раньше не замечал, насколько грузен сквайр Франклин, но когда тот вел дочь по проходу, он едва скрыл улыбку и постарался сосредоточиться на Мелинде, пухленькой особе с каштановыми локонами и веселыми карими глазами. Она трепетно улыбнулась, когда жених взял ее за руку.
После, за праздничным столом, Джордж не мог наглядеться на невесту. Если Куинтон не влюблен, значит, он понятия не имеет, что теряет. Только глупец может не любить такую девушку, как Аллегра.
К концу дня его будущая свояченица покорила всех гостей. Очаровательная и веселая, она зажигательно плясала народные танцы, не отказывая ни одному кавалеру. Случайно взглянув на брата, Джордж заметил, что тот ест глазами свою невесту. Лукавая улыбка коснулась губ Джорджа Хантера. Что бы там ни говорил Куинт, он по уши влюблен в Аллегру. Любовь — ив самом деле великий уравнитель.
Но ему тут же стало жаль брата, поскольку было очевидно, что Аллегра не отвечает Куинтону взаимностью.
— Когда мы сможем уйти? — прошептала ему наконец Мелинда.
— Вам так не терпится покинуть праздник, леди Хантер? — насмешливо усмехнулся Джордж. Мелинда хоть и покраснела, но кивнула утвердительно. Он взял ее за руку. — Сейчас прикажу подать коляску, милая.
После того как новобрачные с большой помпой отбыли в свой новый дом, едва не оглохнув от воплей миссис Франклин, которая никак не могла расстаться со своей девочкой, герцог потихоньку предложил невесте удалиться, на что та с готовностью согласилась.
По дороге домой они восхищались веселой свадьбой Джорджа и Мелинды, хотя миссис Франклин умудрилась пригласить куда больше народу, чем будет присутствовать на их собственном празднике.
— Похоже, она посчитала моего брата завидным женихом, — заметил герцог.
— Только когда он получил собственную ферму и дом, — резонно заметила Аллегра.
— Похоже, ты цинична, дорогая, — поддразнил он.
— Нет, Куинтон, я всего лишь реально смотрю на жизнь.
— Джордж и Мелинда любят друг друга, — заметил он.
— Какие счастливчики! Однако для родителей Мелиндм это не имело особого значения, пока у Джорджа не появились собственные владения. Любовь не имеет ничего общего с успешным браком.
— И все же твой отец любит жену, — настаивал Куинтон.
— В их возрасте они могут себе позволить роскошь любить, — усмехнулась Аллегра. — Кроме того, они долго были друзьями и прекрасно знают друг друга, так что сюрпризов не предвидится. Но мы, похоже, окружены влюбленными, и это тебя смущает. Я права?
— Нет, — твердо ответил он. — Пусть мы заключили союз по соображениям практичности, тем не менее будем идеальной парой.
— Верно, — согласилась Аллегра, устремив взгляд на Хантерз‑Лейр, лежавший перед ними в лучах полуденного солнца.
Дом был еще прекраснее, чем в тот миг, когда она увидела его впервые. Газоны тщательно подстригались целым штатом садовников, сады приобрели прежнюю пышность, а две недели назад у озера установили прелестную мраморную беседку.
Войдя в дом, она вновь оглядела величественный вестибюль со светло‑желтыми стенами, изящной лепниной и черно‑белым мраморным полом. Изумительно!
— Ну разве наш дом не совершенен? — восхитилась она.
— Да, и все благодаря тебе.
— Нам с Онор следует вернуться в Морган‑Корт за несколько дней до свадьбы.
— Почему? — удивился герцог. Он не хотел отпускать Аллегру, потому что, как оказалось, уже привык к ее обществу.
— Ремонт закончен. Через неделю уедут рабочие. Архитектор покидает нас завтра. У меня нет причин оставаться.
— Когда это соблюдение приличий тебя волновало? — удивился Куинтон. — Скоро ты станешь моей женой.
— У меня в Морган‑Корте дела, — пояснила Аллегра.
— И Руперт Таннер — одно из этих дел?! — взорвался Куинтон с неожиданным гневом и неприкрытой ревностью.
— Руперт? А он тут при чем? — искренне поразилась Аллегра. — Я должна собрать присланные нам свадебные подарки и переправить сюда. Из Лондона приедет мадам Поль, чтобы в последний раз примерить мой подвенечный наряд и платье Сирены. Кузина приедет навестить мать, пока я буду дома. Мы с ней условились об этом на свадьбе лорда Уолворта. Кроме того, я хочу купить небольшие подарки слугам, которые всю жизнь обо мне заботились, и как следует попрощаться с ними. Наконец, мы с секретарем отца составим список подарков и пошлем всем благодарственные письма. Так что мне и в самом деле предстоит немало хлопот, причем именно в Морган‑Корте. Как только я все сделаю, немедленно сюда вернусь. По‑моему, ты должен радоваться, что избавишься от меня, Куинт. Некому будет здесь командовать и жаловаться на то, что маляры никак не могут подобрать нужный колер. Ты обретешь мир и покой. Но только до моего возвращения, учти!
Она шутливо погрозила ему пальцем и улыбнулась.
— Мне будет недоставать тебя, — признался Куинтон. — Как‑то уютнее, когда ты рядом. Кроме того, мне постепенно стало нравиться твое общество.
— Неужели? Как мило, — проворковала Аллегра.
Ему страстно захотелось ее удушить. Неужели она не понимает, как он ее любит? Неужели видит в нем только герцога Седжуика? Неужели в ней нет ни чувств, ни эмоций?
Боже, он ведет себя как брат или Оки! Но их жены по крайней мере отвечают им взаимностью.
