лакея. Сундуки и саквояжи уложили наверх.
Погода выдалась такой холодной, что герцог не решился ехать верхом и всю дорогу провел рядом с женой. За первой каретой следовала вторая, где сидели Онор и Хокинс, камердинер герцога. Остальное пространство было завалено вещами.
Несмотря на то что небо было серым и облачным, снег ни разу не выпал. Они обедали и ужинали на постоялых дворах и останавливались на ночлег в гостиницах. Лошадей менять не пришлось, поскольку шестерку хорошо кормили и ночью давали отдохнуть. Аллегра была очень благодарна мужу за подбитый бобром бархатный плащ с капюшоном, подаренный ей на Рождество. К тому же она, не думая о моде, догадалась надеть под дорожный костюм несколько фланелевых нижних юбок.
Она покрепче закуталась в темно‑зеленый плащ и прикрыла глаза.
Поездка заняла несколько дней, но как только лошади остановились у дома лорда Моргана, из дверей немедленно высыпали слуги, помогая пассажирам спуститься, и проводили их в дом. Вперед выступил широко улыбающийся дворецкий Маркер.
— Добро пожаловать! Мадам, ваш отец в библиотеке. Он просил вас и его светлость прийти, когда вы устроитесь и отдохнете.
— Отец здесь! — обрадовалась Аллегра, расстегивая широкий плащ и вручая его лакею. — Давай пойдем к нему прямо сейчас!
— Хорошо, дорогая, — кивнул герцог. Он не думал, что тесть окажется в столице, но почему бы и нет? В конце концов, это его дом, и он должен где‑то заниматься делами!
Септимиус Морган поднялся с кресла у камина, чтобы приветствовать дочь и ее мужа.
— Я не стану обременять вас своим присутствием. Тороплюсь вернуться домой. Твоя мачеха последнее время неважно себя чувствует, — пояснил он.
— Что случилось? — встревоженно вскричала Аллегра.
— Ничего страшного, дитя мое, вероятно, простуда, — с улыбкой заверил отец. — Мне очень приятно, что ты любишь Олимпию!
Он жестом показал на диванчик напротив кресла и, дождавшись, пока супружеская чета усядется, спросил:
— Как долго вы собираетесь пробыть в Лондоне?
— Всего несколько недель, — ответил герцог. — Наши друзья, Астон и Уолворт, тоже приехали вместе с женами. Мы собираемся как можно веселее проводить время: станем ездить в театры, оперы, а может, и в Воксхолл, если там будет на что посмотреть. Кроме того, я хотел бы посетить «Татгерсоллз»[6].
У меня прекрасный жеребец‑производитель, но неплохо бы купить несколько чистокровных кобыл, чтобы улучшить породу. Мы, разумеется, уедем до начала малого сезона.
— Намереваетесь занять свое место в палате лордов? — осведомился тесть.
— Да, неплохо бы посмотреть, что сейчас там происходит, — кивнул Куинтон.
— Я никогда вас не спрашивал, но если не секрет: вы виг или тори?
— Ни то ни другое, сэр, тем более что я нечастый гость в парламенте, — усмехнулся герцог. — В этой жизни ничто не бывает только черным или белым, Септимиус. Я не могу поддерживать только одну политическую партию. Политику, как я обнаружил, делают люди, а людям, к сожалению, свойственно ошибаться.
Лорд Морган, в свою очередь, улыбнулся.
— Тебе посчастливилось найти мудрого мужа, дитя мое, — объявил он Аллегре.
— А вы, сэр? — поинтересовался герцог. — Вы рыба или мясо?
— Как вы, Куинтон: ни то ни другое. Деловой человек, даже если перед его именем стоит титул «лорд», не может себе позволить принимать чью‑то сторону. Оставляю это более умным, чем моя, головам и тем, в ком бурно кипят страсти.
— У тебя рассудительный и умный отец, дорогая, — обратился к жене герцог, покачивая головой.
— Пока страна не переживает потрясений, спокоен и я, — добавил лорд Морган, приглядываясь к дочери. Очевидно, он остался доволен увиденным. Сирена писала, что Аллегра отвечает взаимностью влюбленному в нее мужу, но теперь, увидев это собственными глазами, он был счастлив. Он приезжал на день рождения Аллегры, но пробыл всего одну ночь и не имел возможности присмотреться к супругам. Олимпия тоже будет в восторге — ведь именно она с помощью леди Беллингем устроила этот союз.
— Когда ты покидаешь нас, папа? — спросила Аллегра.
— Через несколько дней, дитя мое, но я оставлю за себя Чарлза Трента заниматься делами. Он не будет вам мешать, а если вздумаете принимать гостей, сможет развлекать дам и будет превосходным кавалером. На время вашего пребывания в Лондоне Чарлз хотел поселиться в моей конторе, но я сказал, что вы не захотите об этом слышать.
— Конечно! — согласилась Аллегра. — В конце концов, у него здесь свои комнаты!
Наутро, когда отец с мужем уехали в палату лордов, Аллегра и Чарлз Трент уселись в библиотеке.
— От меня ожидают приема, — начала она. — Сколько времени потребуется, чтобы разослать приглашения? Надеюсь, вы знаете, кому их послать? Мы не намереваемся долго прожить в Лондоне, но я знаю, что в качестве герцогини Седжуик я не могу не дать приема.
— Приглашения уже отпечатаны, — обрадовал ее Трент. — Вам остается только выбрать день. Может, конец февраля?
— Мы намеревались уехать в начале марта, — задумчиво отозвалась Аллегра. — Не странно ли предупреждать людей за месяц? В прошлом сезоне мы с Сиреной посетили несколько приемов. Что за глупый обычай?! Застаете в доме толпу народа, протискиваетесь к хозяевам, проводите в их обществе четверть часа и откланиваетесь. Ни еды, ни напитков, ни развлечений. И ваш прием будет считаться успешным только в том случае, если кто‑то упадет в обморок от давки и духоты. Не вижу в этом никакого смысла. Но если таков этикет, нужно подчиняться. Не желаю, чтобы сплетники злословили, будто я не достойна имени и титула мужа.
— Я склонен полностью согласиться с вашей светлостью, — слегка улыбнулся мистер Трент. — Обычай и вправду смехотворный, но досужие языки на самом деле станут распускать слухи о том, что вы дурно воспитаны. Итак, последний день февраля?
— Нет, лучше двадцатое, если только это не воскресенье.
В этом случае мы хотя бы следующую неделю проведем спокойно.
— Как прикажете, ваша светлость.
— До чего же странно слышать из ваших уст не «Аллегра», а «ваша светлость»! — воскликнула она. — Я все еще не привыкла к такой пышности, хотя здесь, в столице, все‑таки придется послушно играть роль.
— Совершенно верно, — посоветовал Трент. — Богатство и влияние много значат для большинства людей, с которыми вам придется общаться в городе, миледи. Всего за один сезон вы поднялись с нижней ступеньки на вершину. Немало найдется тех, кто будет вам завидовать, невзирая на то что ваше богатство и положение герцога сделали вас столь идеальной парой. Однако вы нашли верного друга в лице леди Беллингем.
— Она уже в городе, мистер Трент?
— Насколько я знаю, приехала вместе с мужем несколько дней назад.
— Пожалуйста, пошлите ей на завтра приглашение к чаю, — попросила Аллегра.
— Разумеется, миледи, — кивнул Чарлз.
Герцог и лорд Морган вернулись с церемонии открытия парламента только к концу дня. Аллегра велела подать чай в маленькую Зеленую гостиную. Маркер поставил на стол большой серебряный поднос и учтиво отступил. Аллегра разлила душистый индийский чай в чашки севрского фарфора, пока лакеи расставляли хлеб, масло и крошечные пирожные с фруктами и сахарной глазурью.
— Было интересно? — осведомилась она.
— В парламенте есть маленькая галерея для посетителей, так что если ты и твои подруги захотят сами все посмотреть, могу это устроить. Да, это бывает довольно интересно, в зависимости от того, о чем ведутся дебаты, но в основном там царит смертельная скука. Сегодня на открытие парламента приехал сам
